Театр Теней
Свобода музыкального языка

02.04.2016

Группа Театр Теней, ведущая свою историю с далёкого 1986 года, всегда могла удивить поклонников отечественной тяжёлой музыки. Не успели их причислить к лагерю классического хэви-метала, как они ввели в свои песни некратные размеры. На них повесили ярлык «прогрессив», а они стали наращивать тяжесть и петь скримингом. И вот, когда кажется, что тяжелее в рамках выбранного курса уже некуда, Театр Теней выпускает новый альбом, звучание которого значительно легче всего, что было ранее. О смене саунда, процессе рождения песен, советской эстраде и даже о военной кафедре мы решили пообщаться с вокалистом группы Денисом Машаровым.

Денис, поздравляю тебя и всю группу Театр Теней с выпуском нового долгожданного альбома «Кино».

Спасибо.

Альбомы Театра Теней всегда серьёзно отличаются друг от друга, но «Кино» по части непохожести на предыдущие работы — явный лидер. После своего самого, пожалуй, тяжёлого альбома «Культ» (2013) вы выпускаете пластинку с  гораздо более облегчённым звучанием. Как это получилось?

Во-первых, мы это сразу анонсировали, а во-вторых, у нас достаточно большое количество материала — в том числе и в разных стилевых рамках — и в этот раз мы захотели сделать именно такой альбом. Поэтому собрали стилистически одинаковый материал и выпустили такую пластинку.

«Открывашкой» на альбоме заявлена песня «Звезда», в которой ты как автор текста делаешь явные реверансы в сторону песни «Гори гори, моя звезда». Это дань уважения конкретному романсу, Анне Герман или вопрос стоит ещё шире?

Отчасти, безусловно, это дань уважения великому романсу… Не секрет, что мы пишем тексты на «рыбу», на готовую музыку, и эту песню я увидел именно так. Вообще при создании этого альбома мы во многом вдохновлялись нашими композиторами середины прошлого века. Я не имею в виду классических композиторов, хотя мы их, конечно, прекрасно знаем и очень уважаем, здесь речь идёт скорее об Артемьеве, Пахмутовой, Антонове и т. д. — о такой, на наш взгляд, золотой когорте. В этой связи подбирались отчасти и какие-то смысловые нагрузки текстов. И ещё сильно хотелось в эту пору чернухи и жестокости, которые и так уже надоели, сделать сравнительно лёгкий альбом, в том числе, и по текстовой составляющей, показать, что в жизни есть и другие краски.

В песне «Эхо» ближе к концу неожиданно звучит отрывок из “We are the Champions” Queen. Кому пришла в голову эта идея?

Это идея нашего бас-гитариста Павла Правдина, и мы все сразу же её поддержали. Когда на интервью нас спрашивают, почему Театр Теней не поёт на английском языке, я отвечаю, что лично у меня не настолько всё хорошо с английским языком. Да и вообще, я очень редко слышу на нашей сцене, чтобы кто-то по-настоящему хорошо пел на английском, так, чтобы это звучало аутентично. А идея вставить в песню этот отрывок нам всем очень понравилась, опять же, стилистически мы — некое эхо этой великой группы, они когда-то крикнули — мы им отвечаем…

…тоже своеобразная дань уважения?

Безусловно! Queen — абсолютно уважаемая нами группа.

Едем дальше. Блок из песен «Воспоминания» и «Мои сны», идущих друг за другом, — это, пожалуй, самое удивительное, что ждёт на новом альбоме давних поклонников Театра Теней. Если первую из них трудно представить на любом из предыдущих альбомом группы, то вторую, с её дискотечными ритмами — просто невозможно. Как родились столь нехарактерные для вас песни?

Репетируя на своей базе, мы очень часто джемуем, играя множество совершенно разной музыки. Подобным образом и родились «Воспоминания», рабочим названием которых был «Вальс». Сначала появился триольный припев, а потом родилась идея практически прочитать куплет — так всё и соединилось в этой песне. У нас никогда заранее не стоит задачи сделать какую-либо песню в том или ином ключе «а давайте-ка сделаем песню в стиле дэт-метал». Кто-то начинает играть рифф — а ребята все достаточно образованные, в том числе и музыкально — и все сразу всё понимают, и песня продолжает развиваться в соответствующем стиле. Примерно так всё и получилось с «Воспоминаниями». А песня «Мои сны» — Паша её напел, и изначально она вообще звучала скримингом, если честно. Песне этой уже, наверное, года три, и основной рифф, который играется на клавишах, был уже тогда. Просто я её перепел, сделал к ней текст, и она получилась в таком виде, который есть сейчас. Да, она получилась дискотечной — это сделано совершенно умышленно, нам просто захотелось сделать такую лёгкую, практически танцевальную музыку.

А когда вы услышали её в уже готовом прочтении, не было ли опасений, что часть поклонников всё-таки не поймёт?

Отнюдь, если честно, про это мы вообще не думаем, потому что надеемся на то, что поклонники растут и развиваются вместе с нами. Если кто-то не понял эту песню, значит, поймёт позже, мы в этом уверены. А если не поймёт, значит, мы просто по-разному думаем.

Ещё один нехарактерный для саунда группы нюанс появился в песне, которую я считаю жемчужиной всего альбома. Я говорю о композиции «Дождь всё льёт» и звучащем в ней саксофоне. Почему вдруг саксофон, и как вы вышли на известного джазового саксофониста Александра Зикса?

Во время работы над этим альбомом мы изначально хотели добавить в звучание разнообразные клавишные, хаммонды, фортепиано, всякие, как раньше говорилось, «стринги» и прочие необычные вещи. С Александром мы были знакомы давно и даже как-то джемовали. Не могу сказать, что общались очень близко, но между нами всегда была взаимная симпатия. И с учётом того, что он профессионал и профессионал безусловный, нам в голову пришла идея использовать и саксофон, по крайней мере, попробовать. Мы приехали на базу с записанной начерно песней, и Саша сразу же въехал в материал, причём сыграл свою партию полностью, так, как даже мы этого не предполагали. То есть не было такого, что мы ему сказали сыграть так-то и так-то…

… то есть это была импровизация?

Да, именно. Естественно, это всех вштырило, и так песня обрела свой вид. На самом деле, у нас есть и дальнейшие планы по сотрудничеству, и я надеюсь, что они реализуются. Вообще помимо музыкантов Театра Теней мы с удовольствием играем и с другими, самыми разными музыкантами, у которых есть свои краски, своё видение — лишь бы это был настоящий музыкант! Саша Зикс — именно такой случай, поэтому песня получилась достаточно удачной в плане палитры. Да, от нас не ожидали саксофона, но от нас вообще многого не ожидают, так что будет ещё немало возможностей всех удивить. (Смеётся).

Помимо общего облегчения звучания группы на новом альбоме звучат обильные клавиши, а вместо привычных вкраплений гроула и скрима широко задействован женский бэк-вокал. Это всё-таки экспериментальная пластинка или целенаправленная смена курса в творчестве?

Это просто самостоятельное завершённое произведение — пластинка «Кино». В рамках Театра Теней мы никогда не будем зарекаться о том, какие альбомы будут в дальнейшем, и куда мы будем двигаться дальше. Для этого альбома нам были необходимы женские бэки, множество несвойственных нам ранее инструментов… Опять же, здесь мы использовали достаточно много мажора, чего практически не было на предыдущих альбомах. Нот конечное число, но сольфеджио расширяет возможности их совместного звучания, поэтому здесь мы использовали его значительно шире, чем это диктуют рамки, допустим, стиля хэви-метал, к которому нас обычно причисляют. Мне это очень понравилось, потому что свободы музыкального языка в стиле, в котором сделано «Кино» — не берусь его как-то охарактеризовать — гораздо больше! Может быть, отсюда и появилась некая лёгкость этого альбома, хотя по некоторым песням, как мне кажется, очень хорошо видно, что в душе мы — металлисты. Если в них совсем немного поменять риффовую основу и вокальную линию, это будет достаточно тяжёлая музыка.

Если посмотреть на длительность альбомов «Кино» и «Культ», то она колеблется в районе 35–36 минут, что, в общем, не характерно для более ранних альбомов. Это осознанный шаг к более кратким формам, или сами песни требовали этого?

Да просто сами песни получались такими. Вообще у меня такое мнение, что — будь то музыка или еда (смеётся) — лучше недоесть, чем переесть. Не надо надоедать, пусть лучше человек, если ему чего-то не хватило, послушает альбом ещё раз. Но опять же, это сами песни рождаются так, как рождаются, никто их специально не кастрирует.

Кстати, по поводу рождения песен. В Театре Теней сочинительством занимается вся группа — а как чаще всего происходит этот процесс: кто-то приносит рифф, который уже на репетиции все вместе доводят до готовой песни, или как-то иначе?

Как правило, у нас на жёстком диске есть большое количество риффов, которые записывают гитаристы, басист и я в том числе. Последние, наверное, два альбома, не считая «Кино», мы плясали от этих риффов, которые в процессе видоизменяются и дорабатываются. На новом альбоме многое родилось из мелодий, которые приносил я, и тогда либо доставались какие-то заготовленные риффы, либо они рождались на месте, но всё равно, как правило, это происходит на уровне джема. У многих групп, я знаю, приходит один музыкант и говорит, что вот есть готовая песня, в которой надо вот так сыграть и вот так спеть, и шаг в сторону — расстрел. В Театре Теней такого нет совсем, мы не ансамбль одного автора, и каждый участвует в процессе сочинения. Опять же, у нас каждый отвечает за свою партию, а не так, как у некоторых групп — для записи берут сессионного барабанщика или гитариста. Мы в этом смысле полноценная группа.

А когда ты приносишь мелодию, ты напеваешь её голосом?

Да, сначала напеваю голосом, потом кладу на аккорды, иногда делаю какие-то риффы. Я немного играю на гитаре и фортепиано, вот духовые мне неподвластны. В заглавной песне «Кино», например, основной рифф — это изначально моя идея, которую потом серьёзно доработали Игорь и Женя. (Игорь Устинов и Евгений Исаев, гитаристы — прим. авт.).

Однако любую, самую интересную музыку можно загубить некачественной записью или сведением. Сейчас многие, даже молодые группы, отдают свой материал на сведение в Европу, но вы уже много лет сотрудничаете с Аркадием Навахо. Он действительно настолько точно чувствует необходимый вам звук?

Во-первых, Аркадий — высочайший профессионал своего дела, а во-вторых, он — творческий человек, то есть не просто технарь, который занимается звукорежиссурой (не хочу сейчас никого обидеть), но и музыкант. И успехи группы Thron, в котором они с братом в своё время были лидерами, говорят о его недюжинном композиторском потенциале. У нас прекрасное взаимопонимание, мы говорим с ним на одном языке, что всегда обеспечивает комфортную атмосферу в процессе работы. На каждом нашем альбоме Аркадий выступает в роли саунд-продюсера, зачастую подсказывает какие-то полезные вещи по части аранжировки. К сожалению, из-за его загруженности и вообще устройства всей нашей индустрии у нас не получается поработать с ним настолько плотно, как нам бы этого хотелось. Я говорю об известной на Западе истории, когда музыканты с продюсером всего альбома — как то Боб Рок и прочие — закрываются в студии на месяц-два.
А в смысле качества работы — достаточно послушать альбомы Театра Теней или любые другие работы Аркадия, чтобы понять, что он нисколько не уступает ни европейским, ни американским мастерам.  

Но записанную и сведённую пластинку надо ещё и выпустить. И ваш новый альбом впервые в вашей практике создавался с использованием краудфандинга. Оправдала ли эта затея ваши ожидания, и действительно ли за таким способом выпуска альбомов будущее?

Мне сложно судить о том, за чем будущее, потому что всё очень сильно меняется… Я воспринимаю это как некую дополнительную пиар-акцию, ведь не секрет, что многие музыканты добивают сборы собственными средствами, мы же в данном случае просто попробовали, как это всё работает, ну и собрали, сколько собрали. Получилось так, как получилось, это был интересный опыт. Продолжим ли мы участвовать в краудфандинге? Скорее да, чем нет.

Перейдём от будущего к прошлому. 30 лет назад в 1986 году, создавая тогда ещё школьную группу Театр Теней, ты взялся за бас-гитару и вокал. Ты изначально хотел петь сам?

А тут была такая история, я учился в такой школе — в Советском Союзе их было много — где в 9–10-м классах были музыкальные группы, так было положено. И, как правило, ими руководил преподаватель музыки. Я учился в музыкальной школе и поэтому забивал на уроки музыки в обычной, потому что мне было просто смешно то, что там происходило, то есть вёл себя немножко хамовато. И вот, когда я окончил музыкальную школу, мне автоматически сказали, что вот, у нас будет группа, и так далее и тому подобное...  А я уже тогда ходил к ребятам из старших классов смотреть, что они там играют. Я совершенно не умел играть на бас-гитаре, хотя на ней, как и на скрипке, четыре струны, но достаточно быстро разобрался. А пение — в музыкальной школе я спел три оперы и две оперетты, и всем это было известно. И в конце 8-го класса меня, в числе прочих, позвали в Хор им. Пятницкого. К счастью, я туда не пошёл, хотя меня, по большому счёту, никто и не спрашивал, родители просто решили, что никуда я не пойду. В общем, я постоянно пел, поэтому моя кандидатура была номером один на должность вокалиста.

То есть тебя, можно сказать, назначили?

Фактически да. Предложили, и я согласился.

Если про Театр Теней говорят, что это одна из самых необычных для нашей тяжёлой сцены групп, то и про тебя как вокалиста можно сказать, что твоя вокальная манера очень самобытна и непохожа на другие. Как ты учился вокалу?

В музыкальной школе у меня было двое очень хорошо певших преподавателей, которые мне очень многое показали. А так как я по-настоящему много пел, всё это осело и дало плоды. И, кстати, моя преподавательница по скрипке тоже была шикарной вокалисткой. Потом, после долгих периодов, когда я не пел, я ходил распеваться к нескольким преподавателям, которые, правда, мало того, что не могли ничему научить, но и сами ничего не умели, хотя, может, это мне так не повезло. Правда, была одна девочка, джазовая певица, которая была даже моложе меня, но которая была настоящим профессионалом. А в целом, это было какое-то шаромыжничество.

А, кстати, вопрос: если тебе сейчас дать скрипку, ты сможешь что-то на ней изобразить?

Хм. Прямо с ходу — конечно, нет. Любой инструмент требует регулярных занятий на нём. Скрипку я не держал в руках уже очень долго. Вообще, интересный вопрос, надо им озадачиться.

Новый альбом Театра Теней называется «Кино», а какое место в твоей жизни занимает искусство кинематографа? Есть ли у тебя любимые режиссёры и актёры?

Да, кино смотрю с удовольствием и часто под него засыпаю. Любимый актёр, наверное, Аль Пачино. Режиссёров любимых много, не буду кого-то выделять. Мне очень нравится в плане атмосферности, игры актёров и, безусловно, саундтрека работа Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих». Очень целостный фильм.

Это нашло отражение на новой пластинке в названии одной из песен.

Да-да.

Я знаю, что ты, помимо прочего, любитель стальных коней. Какой байк у тебя сейчас, и как давно ты увлекаешься этим?

Я езжу уже лет 25. Первой у меня была «Ява»-«чекушка», а потом было достаточно много мотоциклов — и спортбайки, и каких только ни было. Но уже достаточно давно я определился, и теперь у меня Harley-Davidson, который меня полностью устраивает.

Ты катаешься один, как я понимаю, то есть не в составе какой-то банды?

Да, я катаюсь один. Мне доставляют удовольствие эта эстетика и это одиночество. К сожалению, наш климат не очень располагает к езде на мотоцикле, поэтому я катаюсь летом, когда тепло. Далеко я не езжу, поэтому, когда мы играем на байкерских мероприятиях, я туда не приезжаю на мотоцикле, мы там только выступаем.

Я слышал, что ты умудрился, даже будучи на военных сборах от МИФИ, оставить длинные волосы. Как тебе это удалось?

К нам было очень специфическое отношение… У нас была специальность «атомное оружие», и я, кстати, очень быстро разобрался во всём и стал на военной кафедре секретчиком. «Война» у нас была очень демократичная, спокойная, и даже сборы проходили всего две недели, и те в Подмосковье, а остальное время из положенного месяца мы провели в Москве в институте. То есть это было не какое-то испытание, а, скорее, некое веселье. Больше того, я на плацу маршировал в «казаках»! (Общий смех). У мифистов были другие задачи в рамках атомного оружия — не в смысле его наведения, а скорее в плане разработки и изучения.

А вообще, как ты, оглядываясь с высоты прожитых лет, оцениваешь учёбу в институте? Что она тебе дала?

В первую очередь, это общение с толковыми ребятами. Это же самое благодатное время, когда ты уже много чего понимаешь, но от тебя ещё очень мало что требуется. И когда ты общаешься с людьми, которые интеллектуально высокоразвиты, ты автоматически тянешься за ними, так что учёба дала мне многое.

Ты не раз был гостевым вокалистом на концертах Артерии, а Сергей Терентьев участвует в концертах Театра Теней. Какие отношения связывают вас с ним?

Мне Сергей очень симпатичен, и я надеюсь, что это взаимно. Он замечательный музыкант, отличный собеседник, и у нас давно сложилось очень тёплое общение.

C какими ещё музыкантами ты общаешься?

С Черным Обелиском, с Костей Селезнёвым из Фактора Страха, со многими… Потом мы же общаемся не только с музыкантами тяжёлых стилей. К примеру, Жанна Александрян, которая спела значительную часть женских вокальных партий на «Кино», — оперная певица, закончившая в своё время класс Соткилавы.

А как ты оцениваешь современное состояние российской тяжёлой сцены?

Да никак. (Смеётся.) С одной стороны, я слышу, кого записывает Аркадий Навахо, и там есть по-настоящему талантливые, креативно мыслящие музыканты. Но находятся они, например, не в Москве а где-нибудь… то есть ребята горят, тратят кучу времени и денег, покупают оборудование, записывают альбомы, а куда всё это уходит, я не знаю. Я не вижу их ни на концертах, ни на просторах интернета. А с другой стороны, в Москве коллективы, которые умеют играть, и у которых что-то реальное получается, можно пересчитать по пальцам. Да и у многих я вижу очень много вторичности, надуманности, какой-то раздутости.
Что касается Театра Теней, то даже если никто не будет нас слушать и ходить на наши концерты, мы всё равно будем заниматься музыкой. Может быть, мы не будем выпускать альбомы, а просто закроемся в студии и будем играть, потому что нам уже одно это в кайф!

В продолжение темы человеческих отношений — текущий состав Театра Теней стабилен в течение уже очень многих лет. Как вам удаётся так долго уживаться вместе?

Честно говоря, никогда не задумывался. Наверное, причина в том, что нам хорошо вместе, мы говорим на одном языке, делаем одно дело и делаем его, как мне кажется, хорошо. Плюс никто не тянет одеяло на себя, все равноправны. Конечно, есть художественный руководитель, как меня иногда называют, но я — ни в коем случае не деспот. К тому же мы все примерно одного, достаточно высокого уровня музыканты, и общение на языке музыки нам доставляет удовольствие. Если нужно что-то сыграть, то каждый участник группы берёт и играет это, никаких проблем. Мы друг друга уважаем и любим, поэтому и состав стабилен, и я надеюсь, что так будет ещё очень долго.

Какие черты в характере людей тебе импонируют, а что, наоборот, способно закрыть все двери к общению с тобой?

Мне, как и, наверное, любому человеку, близки открытость, доброта, отзывчивость. Я не люблю снобов, людей с воспалённым самолюбием, для которых есть только собственное я и больше ничего. Я это не приемлю.

Что ещё, помимо музыки, друзей, мотоциклов ты ценишь в этой жизни, что дарит тебе радость?

Это, в первую очередь семья — важный аспект жизни любого нормального человека. Помимо всего прочего, я в своё время довольно много катался на горных лыжах, объездил практически все Альпы, получал большое удовольствие. Но потом это просто отлетело и перестало быть мне интересным. Я занялся дайвингом, получил лицензию дайвера, и это занятие мне нравится по-прежнему. Ещё я люблю рыбалку, но в последние годы на это остаётся совсем мало времени.

А готовить, к примеру, ты умеешь?

Да-да-да, когда есть время, я занимаюсь этим с удовольствием. Мне кажется — да и по отзывам других — у меня это неплохо получается. Вообще жизнь насыщена разными красками, и это в Театре Теней касается не только меня — к примеру, насколько я знаю, Игорь скоро будет сдавать на какой-то очень серьёзный пояс каратэ, да и все остальные ребята достаточно разносторонние личности.

Круто. В завершение хочу спросить, был ли ты когда-нибудь сам на представлении театра теней в более привычном смысле этого понятия?

Нет (смеётся), никогда не бывал, видел только в интернете. Но я всегда говорю, что «театр теней» для группы — это, скорее, имя нарицательное, нежели какой-то образ, который в себе что-то воплощает.

Кстати, про образ — а кто вообще придумал маскота группы, этот шикарный рогатый череп?

Это сделал Павел Антонов (Pablo the Elephant), очень талантливый питерский художник, который оформлял все наши альбомы, кроме «Культа». Над «Культом» он не работал — о чём я, честно говоря, жалею — потому что был очень занят. Соответственно, он и придумал Зверя.

Официальный сайт группы Театр Теней: http://www.teatrteney.ru/main/

Интервью - Вячеслав "Slash" Куприянов
Фотографии взяты с официальной странички Театра Теней в сети ВКонтакте: http://vk.com/shadowshow_army
26 марта 2016 г.
(с) HeadBanger.ru