Running Wild
Свистать всех наверх

30.12.2013

Running Wild – одна из немногих металлических групп, обладающих своим неповторимым стилем, который бросается в глаза с первого же знакомства. Даже если вы и не станете фанатом данного коллектива, то уж точно запомните характерный резковатый вокал Рольфа «Рок-н-Рольфа» Каспарека и пиратские тексты песен. Собственно, эти два компонента и обеспечивают немцам своё место под хэви-металлическим солнцем вот уже без малого три десятка лет. Кому-то такое постоянство импонирует, а кто-то считает, что группа давно остановилась в своём развитии. В 2009 Рольф даже объявлял о роспуске группы, но долго прожить без своего детища не смог, и вот мы держим в руках новый, уже пятнадцатый студийный альбом Running Wild, получивший говорящее название “Resilient”. Чтобы поговорить об этом, мы связались с Рок-н-Рольфом за две недели до выхода альбома в продажу. Конечно, темой нового диска наши вопросы не ограничивались, но уж такой человек Рок-н-Рольф – о пиратах с ним можно говорить бесконечно, а время интервью строго лимитировано и имеет неприятную привычку обрываться в самый неожиданный момент.  Ну что ж, значит, остальные вопросы зададим ему в следующий раз. Ведь, надеемся, Running Wild, через пару лет обязательно подбросят нам повод для ещё одного интервью.

Ну что ж, до выхода вашего нового альбома остаётся около двух недель. Расскажи нам о том, как он создавался.

Я начал писать песни в марте или около того. Я начал с того, что у меня уже было: какие-то отдельные идеи, части песен. Уже в процессе создания первой песни пришла идея для следующей – “Soldiers Of Fortune”, и за два или три дня возникли ещё несколько. Так появились “The Drift”, потом -  “Bloody Island” и “Run Riot”… Конечно, мне понадобилось несколько недель, чтобы сделать демо-записи – полные версии песен с вокалом и всем остальным. Время поджимало, и мне пришлось сразу же приступить к работе в студии, но даже во время этого у меня появилось ещё четыре идеи, которые я просто записал на бумаге, чтобы не забыть… Так что  волноваться не приходилось, у меня было полно идей. Вот почему песни так отличаются друг от друга: мне действительно было, из чего выбрать.

Вы записывались в твоей домашней студии?

Если мы говорим о демо-записях, то их мы делаем в моей студии, и здесь же я записываю окончательные наложения вокала и гитар. Это удобно, потому что можно приступить к работе, когда чувствуешь в себе силы, и сделать перерыв, если теряешь концентрацию. К тому же, у тебя больше времени на работу, ведь тебе не приходится следить за временем, как это бывало раньше, когда студию арендовали на пару месяцев или типа того и за каждый день приходилось платить… Саму запись мы делали в трёх разных студиях, иногда я записывал вокал, а в то же самое время Пи-Джей (Питер «Пи-Джей» Джордан, гитарист) в своей студии записывал гитарные соло, а Никки Новы, звукоинженер, сводил треки и делал финальное микширование… Это сильно экономило нам время.

Ты бы мог рассказать подробнее об альбоме? Например, что должно означать его название?

Живучий, несгибаемый (так переводится с английского слово “resilient” – прим. авт.) – это значит, что ты сильный и никогда не сдаёшься. По-немецки это будет “unverwüstlich”, и это означает, что тебя нельзя победить. Ты всегда встаёшь на ноги, даже если тебе крепко досталось. На обложке альбома Адриан (талисман группы – прим. авт.) изображен в самом центре бури, а внутри буклета – он же, но уже после шторма. Он весь покрыт шрамами и царапинами, но он выжил. Он прошёл сквозь шторм и не свернул со своего пути.

Я как раз собиралась спросить про обложку. Раньше у вас были такие великолепные обложки, с настоящими картинами, но вот уже второй раз вы не используете ничего, кроме логотипа. Почему так?

Потому что сейчас мы ориентируемся на CD, а они очень маленькие. (Смеётся.) Понимаешь, большинство тех обложек создавались для виниловых пластинок, а они в четыре раза больше компакт-дисков, так что можно было поместить туда кучу вещей. С другой стороны, если ты сейчас зайдёшь в магазин, то увидишь кучу дисков с хэви-металом, и все их обложки одинаковы: очень яркие, с множеством деталей… Так что ты перестаёшь их различать. Я хотел отойти от этого, я хотел, чтобы наша обложка привлекала внимание, ведь обложка непосредственно влияет на продаваемость диска. Люди замечают диск, который выглядит необычно. Именно этого я и добиваюсь. Те же причины были и в случае с “Shadowmaker” (2012).

У альбома есть общая тема?

Нет, там песни на совершенно разные темы. Есть несколько песен про пиратов. Если взять, например, “Bloody Island”, то эта песня, в первую очередь, о пиратах. Но с другой стороны, в ней поётся о жадности и о том, что жадность делает с людьми, что жадность делает с их душами, и к чему этот соблазн может привести. Но есть и совершенно другие темы, как, например, “Crystal Gold”. Эта песня о восполнении запасов питьевой воды и о том, как их хотят приватизировать, чтобы получить контроль над всеми людьми, ведь без воды никто не может жить. В общем, темы совершенно разные.

“Bloody Island”, похоже, представляет собой совершенно эпический трек.

Да, конечно. Вообще, с этой песней вышло очень забавно. Как я уже говорил, это одна из песен, которые появились в первые пару дней после того, как я начал работу над альбомом. У меня возникло несколько идей, и я записал эти кусочки на плёнку. Потом я вернулся к этому материалу, чтобы поработать над ним, и обнаружил, что из этих кусочков на плёнке сложилась песня. Я попытался что-то поменять, что-то добавить, но ничего из этого не вышло. Песня была уже готова. Это было поразительно! Вот почему в этой песне так мало слов – это же самая длинная песня на альбоме, а слов там меньше всего. (Смеётся.) Но в этой песне главное – настроение. Слушая эту мелодию, ты действительно начинаешь думать о прошлом, о пиратах, о море и так далее. Музыка рассказывает историю в большей степени, чем текст.

Знаешь, мне очень нравились хард-роковые песни с предыдущего альбома, вроде “Me And The Boys”. На этом будет что-то подобное?

Да, несколько песен, особенно “Desert Rose”. У неё средний темп, хоры, подпевки и все такое. Она сильно отличается от остального альбома по своему звучанию. Не то чтобы я пытался воссоздать “Shadowmaker”, но кое-какие песни вполне могли бы быть на том диске, а некоторые – нет, потому что они больше похоже на наши старые вещи. Например, “Soldiers Of Fortune” могла бы быть на “Pile of Skulls” (1992) или на “Blazon Stone” (1991). В общем, на альбоме будут совершенно разные песни, я постарался придать альбому как можно больше разных оттенков.

Кстати, раз уж мы заговорили об этом, “Me And The Boys” посвящена вашим фанатам?

Да, в первую очередь. Но она и про группу, которая выходит на сцену - я и ребята, остальные три парня. Название я позаимствовал у одной группы из Англии, которая мне очень нравилась в детстве. Они назывались Slade, и у них была песня под названием “Me And The Boys”. Вот где я взял это название.  

В продолжение темы сцены – есть ли у тебя в этот раз какие-то гастрольные планы?

Гастролей как таковых не будет, но после того, как я закончу с промоушеном, я планирую посмотреть, от каких фестивалей нам пришли предложения. На будущее лето нас приглашают на фестивали по всему миру. Посмотрим, что у нас получится.

А почему не будет полномасштабного тура?

Знаешь, в последний раз мы ездили с гастролями по Германии в 2005 году, это было после выхода “Rogues en Vogue” (2005). Много фэнов подходили к нам после концертов и говорили, что это – не то, чего они ждали от Running Wild. У нас не было пиротехники, не было мощных прожекторов, ничего такого. Мы больше не могли себе этого позволить, потому что цены так взлетели… Так что мы решили: «Никаких больше туров, только фестивали». Потому что на фестивалях это всё уже есть: тут тебе и большая сцена, и прожектора, и пиротехники можешь поставить столько, сколько хочешь, да и толпа народу в наличии… Такие условия гораздо лучше для Running Wild.

Ты сами продюсировал альбом, так ведь? Сложно работать со своими собственными песнями?

Нет, потому что я уже очень давно этим занимаюсь. Я делал эту работу, начиная с самого первого нашего альбома, так что я очень хорошо знаю, как должны звучать Running Wild и что для этого нужно. Я могу забыть про это и не думать о продюсировании, когда я играю музыку, но когда я делаю финальное прослушивание, то становлюсь продюсером хэви-метал группы, а не певцом или гитаристом. Я воспринимаю картинку целиком, ищу лучший способ сделать микширование.

У Running Wild есть собственный очень узнаваемый стиль, который не менялся уже много лет. Как тебе это удаётся?

Может быть, то, как развивались Running Wild, зависело от моей личности, а мы не слишком поменялись за эти 30 лет. Разумеется, ты становишься старше и опытнее, твой жизненный опыт безусловно находит отражение в музыке, но, наверное, Running Wild – это та музыка, которую мне всегда хотелось играть. Это правильный путь для меня, мне никогда не хотелось поменять стиль, чтобы продавать больше пластинок, например.

Ты когда-нибудь писал музыку, которая не подходила бы для Running Wild?

Знаешь, у меня была возможность заниматься другой музыкой. Я говорю про проекты, которые я делал вместе с Пи-Джеем: Toxic Taste и Giant X. Они ближе к рок-н-роллу, хард-року, панку… Не знаю, можешь называть это как угодно. Это совершенно иной стиль музыки. На этих альбомах тоже есть хэви-метал, но все такие песни написаны Пи-Джеем. Я писал только блюз или рок-н-ролл, потому что если я пытаюсь писать хэви-метал, в итоге всегда получается Running Wild. (Смеётся.) Если я сочиняю хэви-метал, то это Running Wild. Вот почему я решил писать для этих проектов совершенно другие песни, добавить туда что-то иное. Это совсем не похоже на то, что я делаю с Running Wild, и это было весело. Благодаря этим двум проектам я узнал много нового о себе как о вокалисте, гитаристе и композиторе. До этого я занимался только Running Wild, у которых есть свой определённый стиль, так что было здорово попробовать что-то новое и, в конечном итоге, найти новые идеи для Running Wild. Обрати внимание, что на альбоме “Shadowmaker” я использовал подпевки и хоры. Раньше я никогда такого не делал, и это одна из вещей, которые появились благодаря этим моим проектам.

Ты говоришь, что снова получаешь удовольствие от работы с Running Wild. Что поменялось с тех пор, как ты распустил группу в 2009 году?

Знаешь, когда я писал последний альбом перед роспуском группы, я чувствовал огромную усталость, эти песни дались мне очень тяжело. Работать было невероятно сложно, я не получал никакого удовольствия от этого процесса. В 2006 году я понял, что мне действительно нужно сделать паузу, отойти от всего этого, проветрить голову. В итоге это случилось в 2009-м, потому что мы получили такое предложение от ребят с Вакена: «Слушай, почему бы тебе не поставить уже точку? Официально объявить фанатам, сделать большое шоу, всё такое». Мы так и поступили, а потом, через какое-то время возникла идея перезаписать кое-какой старый материал. Но звукозаписывающая компания заявила, что им нужна парочка бонус-треков для этого издания, так что я ответил: «Окей, я вообще-то больше не работаю с Running Wild, но посмотрю, что можно сделать». Я начал снова писать песни, и вдруг это оказалось очень легко. Я был очень рад увидеть, что былая страсть к Running Wild вернулась. Песни получались просто сами собой. Вот почему я не собирался записывать “Shadowmaker”, он получился совершенно внезапно, и для меня в том числе. Ну а потом уже это логичным образом привело к появлению “Resilient”, который больше похож на наши старые записи, но и это вышло совершенно не преднамеренно.

Помнится, много лет назад тебя спрашивали в одном интервью про воссоединения Motley Crue, Judas Priest и т.д. И тогда ты сказал, что всё дело в деньгах. А что ты теперь скажешь про ваше возвращение? Деньги к этому имеют какое-то отношение?

Ты просто послушай, с какой страстью написаны эти песни, и всё поймёшь. (Смеётся.) Я снова этим занимаюсь только потому, что я снова люблю эту музыку. Я буду продолжать только до тех пор, пока мне нравится то, что я делаю.

Ну ладно. Знаешь, в Германии много групп, играющих пауэр-метал (а в восьмидесятые было ещё больше). Как считаешь, вы смогли выделиться, завоевать своих фанатов благодаря пиратскому имиджу?

Отчасти да. А отчасти в нашу пользу сыграли другие качества группы. Running Wild всегда славились своими шоу, у нас была пиротехника, куча декораций, и мы действительно отжигали во время концертов. И, конечно, обложки наших дисков тоже отличались от всего, что делали другие пауэр-металлисты. У них же все одно и то же: скелеты, рыцари с мечами, всё такое. А мы создали свой уникальный стиль.

Ты так давно пишешь песни о пиратах. Не надоело ещё?

Нет. Если у меня появляется хорошая идея для текста про пиратов, я её воплощаю. Ну а если у меня есть идеи на другие темы, которые луче, чем то, что я пишу про пиратов, я выбираю лучшее. Я никогда не пытался заставить себя написать пиратскую песню. Не сработает. Если идея есть, я с ней работаю, если нет, я не пытаюсь себя заставить.

То есть, у вас нет правила «на альбоме обязательно должна быть песня про пиратов»?

Нет. Вообще, смотри: никто даже не заметил, что, например, на “Blazon Stone” нет ни одной пиратской песни. (Смеётся.) А ведь это прямо посреди «пиратской» эры, начало 90-х. В общем, если у меня нет идей, я не пишу.

Ты, должно быть, прочитал за это время абсолютно все книги про пиратов.

Я прочёл много книг, но это было давно. Сейчас я уже не пишу о конкретных людях, я пишу о том, что приходит мне в голову. В конце восьмидесятых и начале девяностых я прочитал сотни книг на эту тему, а потом бросил это дело, потому что узнал всё, что хотел. Мне больше не нужно постоянно читать про пиратов. Я до сих пор много читаю, но про историю вообще. Мне всегда была интересна история, как таковая.

У тебя есть любимый персонаж?

Сложно сказать. Однажды я написал песню про Уильяма Кидда, потому что… Он не был пиратом, на самом деле, не был кем-то вроде Чёрной Бороды. Это был капер на службе короля. Его использовали, а потом решили повесить, потому что он больше не был нужен. (Смеётся.) Это печальная история, поэтому я и написал об этом песню.

В твоих песнях пираты представлены смелыми людьми, чья жизнь полна приключений. Но в то же самое время ты много пишешь об ужасах войны, о том, как она несправедлива и так далее. Как эти две темы уживаются вместе?

Во-первых, когда пишешь пиратскую песню, нужно иметь в виду не голливудские фильмы, а то, как оно было на самом деле. Те люди жили в совершенно другое время. С другой стороны, война всегда была частью истории. Это правда, и я не могу это отрицать, несмотря на то, что я ненавижу войны и не считаю, что с их помощью можно решить какие-то проблемы. Мы можем жить в мире, и это великое благо, но у тех людей такой возможности не было. Очень часто их правители не были хорошими людьми. (Смеётся.) Вот почему пиратство в Карибском море было единственной возможностью вырваться, жить свободно. Разумеется, они воевали, они убивали людей, они делали ужасные вещи. Откровенно говоря, большинство пиратов не были хорошими людьми. Но пиратство принесло и полезные вещи. Например, именно пираты придумали страхование здоровья. Если кто-то из братства, скажем, лишался ноги, остальные работали сообща, чтобы помогать ему и его семье деньгами, так что… Так называемые хорошие отношения между ними действительно существовали. Они были искренне преданны друг другу. Это плюс. В общем и целом, они жили в другое время и тогда то, что они делали, тоже выглядело иначе.

Ты считаешь, что сейчас мы свободнее, чем люди были тогда?

Нет. (Дружный смех.) Я бы не сказал. В то время нельзя было жить в мире, потому что война была повсюду, настоящего мира нигде не было. Даже в XVIII веке воевали все: британцы, французы, так было постоянно. Сейчас в Европе уже очень давно царит мир. Семьдесят лет мира и свободы, - это очень-очень долго. Но с другой стороны, те люди, кто тогда делал зло, - правительство, короли, - они никуда не делись. Сейчас на их месте банкиры, богачи – они пытаются нажиться на всём, они используют других как только могут. Вот взять хот этот скандал с АНБ, с тем, как они собирали информацию и всё такое… Нет, сейчас мы совсем не так свободны, как должны бы быть.

Но мы не можем податься в пираты. Что же делать?

(Дружный смех.) Да, это проблема. Насколько я знаю, пираты есть и сейчас, но они занимаются другими вещами. У тех людей, в то время не было других шансов выжить. Это совершенно меняет дело.

Официальный сайт Running Wild: http://www.running-wild.net

Выражаем благодарность Максиму Былкину (Soyuz Music) за организацию этого интервью

Екатерина Акопова
17 сентября 2013 г.
(с) HeadBanger.ru