Soilwork
Я не прочь иногда пожить нормальной жизнью

03.03.2013

1 марта шведские модерн-мелодик-дэт-металлисты Soilwork порадовали фанатов новым релизом. Да не простым, а двойным! Альбом носит название “The Living Infinite”, и в него вошли аж 20 свежих треков. Чтобы узнать, с чем связан такой всплеск творческой активности, обсудить альбом, да и просто поболтать о жизни, мы связались по телефону с басистом команды Олой Флинком. И хотя качество связи несколько усложнило задачу и заставило нас потратить несколько ценных минут на переспросы и уточнения не расслышанных вопросов, мы все-таки умудрились пройтись по всем наиболее актуальным событиям из жизни Soilwork.

Вы объявили название нового альбома задолго до того, как приступили к его записи. По-моему, это было аж в 2011 году. Значит ли это, что на момент выбора названия для диска у вас вообще не было никакого материала?

Да, именно так. Бьорн (Стрид, вокалист) придумал это название, и нам всем оно тоже понравилось. Так что да, мы определились с ним задолго до того, как начали писать песни. И когда музыка была написана, оказалось, что оно идеально подходит под то, что у нас получилось. А вообще я даже и не знаю, есть ли какая-то разница в том, что ты делаешь раньше – придумываешь название для альбома или пишешь для него песни… Наверное, разница есть, но я ее не почувствовал.

Но разве вы не пытались как-то «подгонять» песни под название? Неужели вы не задумывались о том, соответствует ли ему написанная вами музыка?

Не знаю. По-моему, не особо… Мне кажется, когда берешься писать музыку, у тебя в любом случае уже должен быть какой-то особый настрой. Но он как-то сам собой появляется, на подсознательном уровне. Да и потом, когда столько народу что-то одновременно пишет, и у каждого свои взгляды и свои идеи, намеренно подогнать все под одну какую-то концепцию довольно сложно… Однако, в итоге у нас все сложилось: и название, и музыка, и продакшн… Все оказалось на своем месте. Так что, возможно, мы все же держали название где-то на подкорке.

И результатом ваших трудов стал концептуальный двойной альбом. Почему стандартного альбома вам оказалось мало, и какая концепция легла в основу этого релиза?

Концепция… Ну, если говорить о текстах, то в их основе лежат вопросы экзистенциального характера… Мы все пытаемся найти на них ответы, но проблема в том, что на некоторые вопросы однозначных ответов нет – и нам нужно принять этот факт. Мы стараемся докопаться до истины, но нам приходится жить, не зная ее. Вот об этом мы и писали свои тексты. А что касается музыки… Она очень разнообразна, хотя и звучит как единое целое. Местами она спокойная, местами энергичная, но в любом случае она очень крутая и супер-мелодичная. На альбоме очень много разных «фишек» в музыкальном плане. Ну и в целом альбом довольно разносторонний, он не строится вокруг какого-нибудь единого «повествования» о лирическом герое, отправившемся на поиски смысла жизни, – скорее, это собрание песен, каждая из которых рассматривает тот или иной экзистенциальный вопрос, знакомый каждому из нас.

Ясно… Но, раз это двойной альбом, вам пришлось написать для него вдвое больше песен, чем обычно. Было трудно?

Да, обычно приходится сочинять 12-13 песен, не больше, поэтому придумать что-то еще может быть сложно. Но в этот раз у всей группы случился какой-то творческий подъем. Уж не знаю, что с нами такое произошло, но всем нам не терпелось что-нибудь сочинить, так что мы без проблем написали 26-27 песен. Они как будто сами собой написались. Нам не приходилось заставлять себя что-то делать. Конечно, работа все равно была довольно напряженной, но мы получали от нее такое удовольствие, что все трудности отходили на второй план.

Ну, вообще многие музыканты утверждают, что они для каждого альбома пишут по паре десятков песен, а потом отбирают из них две трети… Так что, если вы написали всего двадцать с чем-то песен, вам и выбирать особо не пришлось. Значит ли, что вы сочли почти все написанные песни достойными попадания на альбом?

Оглядываясь назад, могу сказать, что мы почти сразу решили, что для альбома нам нужно двадцать песен, по десять на каждом диске. Так что нам надо было выбрать 20 из 26-27 композиций, и мы сделали это без каких-либо затруднений. Не было никаких споров и разногласий. И даже хорошо, что у нас осталось несколько лишних песен. Мы их все записали и, возможно, выпустим позднее. А те, что оказались на альбоме, попали туда не просто так – им действительно было там место. Иногда бывает сложно выбрать, какие песни должны войти в альбом, но на этот раз нам выбор дался очень легко. Да с этим альбомом вообще все было очень легко. Конечно, принятие каких-либо решений почти всегда вызывает разногласия, особенно если вас шесть человек, и у каждого из вас есть собственное мнение по любому вопросу, но, честное слово, в этот раз все обошлось без конфликтов.

Ты сказал, что в текстах с этого альбома вы затрагиваете экзистенциальные вопросы. Почему вы стали ими задаваться? Может, в вашей совместной карьере или в личной жизни каждого из участников группы настал какой-то особый период, когда вы задумались о таких вещах? Я понимаю, что вопрос не совсем по адресу, потому что текстами не ты заведуешь, но все-таки…

Ну, вообще-то я тоже несколько текстов написал… Но на самом деле, я думаю, что этими вопросами задаются все – одни чуть больше, другие чуть меньше… У всех нас в жизни бывают моменты, когда очень хочется понять, почему все так, как оно есть. Но понять это нам все равно не дано… Вообще очень сложно объяснять тексты песен. Возможно, кто-то услышит в наших песнях что-то свое и, почитав наши тексты, подумает о каких-нибудь совершенно других вещах. Но я все-таки попытался дать представление о смысле альбома и, наверное, уже больше ничего на эту тему рассказать не смогу.

Понимаю. Что ж, раз ты принимал активное участие в написании песен, может, расскажешь, какими эпизодами на альбоме ты лично гордишься больше всего?

О, я горжусь всем альбомом в целом, несмотря на то, что далеко не все песни были написаны мной. Мы все были вовлечены в процесс создания каждой композиции. Мы все вместе обсуждали структуру песен, обменивались мнениями, и каждый из нас мог сказать, что бы ему хотелось изменить в песне, что бы он хотел в нее добавить и так далее. И никто не обижался на критику. Очень здорово, если ты можешь открыто высказать свое мнение и не услышать в ответ что-нибудь такое… Ну знаешь, иногда бывают такие реакции: «Я написал эту песню, и я хочу, чтобы она звучала именно так», – но у нас ничего подобного не было, мы спокойно все обговаривали. Так что этот альбом – предмет гордости для каждого из нас. Да, в этот раз я тоже написал несколько текстов. Я и раньше это изредка делал, а тут мы коллективно решили, что, раз мы собрались записывать столько песен, в сочинении текстов к ним должен принять участие каждый из нас. Поэтому песни получились очень разные. И это здорово.

У тебя есть любимый трек на альбоме?

Да, возможно… Я уже думал над этим, и, хотя мне все песни кажутся отличными, у меня и правда есть некоторые предпочтения. Наверное, это первые треки с обоих дисков. Но вообще должен сказать, что второй диск получился у нас менее похожим на то, что мы делали раньше, поэтому сейчас он нравится мне больше первого. Я его чаще переслушиваю. По-моему, он необычный.

Почему вы решили представить альбом песней “Spectrum of Eternity” и выпустили ее в качестве первого сингла?

Ну, раз уж нам нужно было выбрать какую-то песню, мы решили остановиться на треке, открывающем альбом. Это было логично: альбом лучше начинать с песни побыстрее, поэтому этот трек довольно энергичный, но при этом он очень многогранный – там есть и чистый вокал, и части потяжелее, и крутые гитарные проигрыши. Эта песня как бы вобрала в себя элементы всех последующих композиций, поэтому она может дать представление о том, что вы услышите дальше.

Ясно. Если ты не против, я хотела бы спросить тебя о Петере Вичерсе. Что между вами произошло на этот раз, и есть ли вероятность, что через некоторое время он снова вернется в группу? Насколько я помню, он от вас уже однажды уходил, но не надолго…

Нет, я не думаю, что в этот раз он вернется. Теперь он нашел дело, которое ему хочется делать, у него есть работа, которая ему нравится, и обратно он не собирается. Да, он пытался продолжить играть с нами, но, наверное, ему среди нас было не место. Так что, по-моему, всем нам стало лучше, когда он ушел. Теперь он доволен жизнью, проводит больше времени с семьей, с ребенком… Ну и если его все устраивает, то о чем еще мечтать? А мы, в свою очередь, супер-счастливы, что у нас появился другой замечательный гитарист, Дэвид (Андерссон). Мы его уже давно знаем, но ему все-таки удалось привнести в группу что-то новое. Он всех нас подзарядил своей энергией, а также благодаря ему у нас появился новый подход к написанию песен, который очень помог нам в работе над этим альбомом. Короче, мы от него получили неслабую подпитку. А Петер к нам не вернется, он теперь сам по себе – и мы сами по себе.

В вашей группе и раньше менялся состав. На этот раз все сложилось удачно – вы нашли человека, которого вам действительно не хватало. Но ведь бывает и по-другому, разве нет? Ведь наверняка вам доводилось работать с людьми, которые самим своим присутствием негативно воздействуют на атмосферу внутри группы?

Конечно, манера поведения того или иного человека в команде воздействует на всех окружающих. В турах нам приходилось проводить друг с другом очень много времени. И, безусловно, если в нашей компании оказывался кто-то, кому было с нами некомфортно, или кого что-то не устраивало, он всех заражал своим плохим настроем. Да, с нами такое раньше случалось, мы не всегда и не со всеми ладили. Когда мы записывались в студии, больших проблем не возникало, потому что во время работы над альбомом не обязательно проводить друг с другом 24 часа в сутки, но вот в туре начиналось… Ну, все люди разные. И вполне естественно, что атмосфера внутри группы меняются под влиянием каждого ее участника.

Но теперь вам удалось достичь гармонии?

Могу с уверенностью сказать, что да. Мы на одной волне в музыкальном плане, у нас не было конфликтов во время записи, так что пока что все выглядит супер-классно. Раньше у нас всякое случалось, но теперь, вроде, все в порядке.

Вы записали одну песню, “The Windswept Mercy”, с вокалистом британской рок-группы New Model Army Джастином Салливаном. Тебе удалось познакомиться с ним лично?

Нет, из всех нас с ним общался только Бьорн. Он все и организовал. Он уже много лет фанатеет от Джастина. Они познакомились в Фениксе, немного пообщались и обменялись контактами. И вот, когда мы написали эту песню, Бьорн подумал, что она прекрасно подходит голосу Джастина. Бьорн написал ему по электронной почте, и тот сразу же ответил, что с удовольствием запишет для нас вокал. Я думаю, это здорово, что мы попробовали что-то новое. Но это была целиком и полностью инициатива Бьорна, он так загорелся этой идеей, что и всех окружающих ею заразил. В итоге у нас получилась необычная для нас песня с очень мощным эмоциональным зарядом.

Если сравнить этот альбом с вашими предыдущими работами, есть ли какие-то кардинальные перемены?

Да, мы поэкспериментировали со звучанием инструментов, так что в плане музыки есть некоторые изменения. Там есть всякие клевые находки, типа интро к песням и прочего. И продакшн местами тоже немного необычный. Ну а в целом альбом звучит очень органично и динамично. Когда слушаешь его, сразу проникаешься нужным настроением, он как-то очень хорошо воздействует на слушателя. Ну и он супер-разнообразный. Мы старались, чтобы на нем была разная музыка, разные типы песен: одни потяжелее, другие полегче и так далее.

Раз вы уже столько всего попробовали на этом альбоме, что будете делать дальше?

Ну, простор для воображения еще остался. На втором диске у нас есть, скажем так, более «мрачные» композиции. Они создают несколько меланхоличное настроение, и лично мне хотелось бы в будущем записывать нечто подобное. Мне вообще больше нравится мрачноватая музыка. Так что такое развитие событий меня бы очень порадовало. Мы могли бы добавить немного прогрессива – в разумной степени, конечно. Впрочем, имеет смысл сочетать что-то новое с узнаваемыми элементами. В любом случае, мне кажется, что в песнях со второго диска нам удалось нащупать что-то такое, что мы могли бы развить в будущем, – и было бы круто, если бы наша музыка приобрела какие-то оттенки прогрессива. Музыка должна передавать очень сложную, не поддающуюся описанию гамму чувств, – если мы научимся вкладывать в свои песни целый спектр эмоций, будет очень круто. На мой взгляд, именно к этому нам надо стремиться.

Оставила ли работа над диском какие-то воспоминания, которые ты будешь хранить всю оставшуюся жизнь? Может, у вас случались какие-то забавные моменты?

Да там все было очень интересным и запоминающимся. Мы так много всякого состряпали. (Смеется.) В музыкальном плане, конечно. Песен было огромное количество, мы не успевали их отрепетировать и сразу пытались что-то записывать, поэтому часто случались такие моменты, типа: «О, кошмар, из этого никогда ничего приличного не получится», – или наоборот: «Боже мой, это наша лучшая песня!». Короче, было забавно… Так что моим главным воспоминанием будет, как мы все сидели в студии и коллективными усилиями пытались сочинить что-нибудь стоящее.

Ты один из самых «стойких» и «долгоиграющих» участников группы. На твой взгляд, какой эпизод в ее истории оказал наибольшее влияние на ее дальнейшее развитие?

Наверное, я скажу, что переломный момент у нас случился тогда, когда мы попробовали чистый вокал. Мы сделали смелый шаг – и сделали его очень быстро. Начинали мы с традиционного дэт-метала, потом добавили клавишные – это была первая перемена, – а следующим новшеством стал чистый вокал. И перед нами сразу открылись новые горизонты. С разными типами вокала и клавишными можно столько всего напридумывать: можно записывать всякие там сэмплы, делать свою музыку более «многослойной»… В общем, я считаю, что это был решающий момент в судьбе нашей группы.

Что, на твой взгляд, нужно делать группе, чтобы фанаты не теряли интерес к ней на протяжении многих лет?

Нужно писать музыку, которая вам самим нравится. И все время развиваться. Наша группа, к примеру, всегда придумывала что-нибудь новенькое для каждого альбома. Мы не стоим на месте. Нужно сделать так, чтобы фанаты все время ждали от вас сюрпризов, чтобы им было интересно следить за вами. Я, конечно, не утверждаю, что этот способ подходит любой группе, но в нашем случае это работает. Мы слегка меняемся от альбома к альбому, и для нас это единственный верный путь. Нам самим так интереснее.

Чем ты занимаешься помимо Soilwork?

Я иногда подрабатываю. После выпуска нашего предыдущего альбома у нас было немного концертов и, соответственно, не много совместных дел с группой, так что у нас оставалось много свободного времени, а мне нужно было откуда-то брать деньги. Всем нам нужна дополнительная работа. Все остальные занимаются какими-то другими музыкальными проектами, чтобы оставаться на плаву. А я работаю в тюрьме.

Да ладно? Небось, получаешь от такой работы немало впечатлений…

О да, там довольно любопытно. На каких только персонажей не насмотришься. Ну, нас жизнь вынуждает искать себе какую-то работу. Мы не так много зарабатываем на своей музыке, поэтому приходится искать дополнительные источники доходов. Я не говорю, что это плохо. Мне иногда даже нравится пожить «нормальной» жизнью, на какое-то время меня вполне хватает. Да и вообще, по-моему, когда слегка погрузишься в обычную жизнь, походишь каждый день на работу, а потом вновь возвращаешься к музыке, гораздо острее чувствуешь свою любовь к ней.

Интересная идея…

Ага! (Смеется.)

При наличии в твоей жизни работы и музыки, у тебя еще на что-нибудь время остается?

Да, и я стараюсь проводить его активно. Я поддерживаю здоровый образ жизни, занимаюсь в качалке, встречаюсь с друзьями. Еще я часто езжу в Штаты, потому что там живет моя девушка. Так что в последнее время, если я не работаю, я сразу лечу в Америку. А да, еще я люблю готовить. Просто обожаю.

Вы скоро отправитесь в тур. Собираетесь навестить Россию?

Ой, надеюсь. Мы у вас только один раз были, но нам очень понравилось. У нас пока нет конкретных планов, но мы готовы ехать в любое место, куда только позовут, так что, возможно, и до России доберемся. 2013 будет для нас очень насыщенным годом, мы надеемся объездить все страны, какие только сможем.

Ну что ж, желаю удачи с вашим релизом и надеюсь увидеть вас в Москве!

Ага, спасибо! Надеюсь, ты сможешь разобрать все, что я тебе наговорил!

Официальный сайт Soilwork: http://www.soilwork.org/

Выражаем благодарность Максиму Былкину (Soyuz Music) за организацию этого интервью

Ксения Артамонова
16 января 2013 г.
© HeadBanger.ru