Therion
Я не умею сочинять по указке

23.10.2012

Ни для кого не секрет, что для интервью нужен «информационный повод», – просто так поболтать с музыкантами за чашечкой кофе или стаканчиком чего покрепче у журналистов получается крайне редко, и бывает это, как правило, лишь в тех случаях, когда отношения выходят за рамки чисто делового общения. Во всех других случаях интервью – мероприятие, соответствующее вполне конкретным задачам. Но к чему бы ни была приурочена эта официальная получасовая беседа, время для вопросов «не по теме» обычно тоже находится. В конце концов, мало кто станет расписывать вам свой грядущий тур дольше пяти минут или будет все полчаса рассказывать исключительно о новом альбоме, поэтому вы вполне успеете поговорить еще и о погоде, внеземных цивилизациях, смысле жизни и любых других интересующих вас предметах. Однако иногда бывает так, что вместо одного информационного повода музыкант подбрасывает вам десяток, и вот тогда о всех посторонних темах приходится забыть – тут уж не до обсуждения судеб мира, надо хотя бы с судьбой своего собеседника разобраться… Именно в такие условия поставил меня и всех моих коллег лидер шведских метал-кудесников Therion Кристофер Йонссон, поделившись на официальном сайте группы своими планами на будущее. Сделанное им заявление вызвало столько вопросов, что при подготовке к этому интервью я никак не могла решить, за какой пункт «ухватиться» в первую очередь. И, к сожалению, я не могу сказать, что наше общение полностью удовлетворило мое личное любопытство. Но все же мне хочется надеяться, что нам с Кристофером удалось пролить свет хотя бы на некоторые особо животрепещущие темы.

Думаю, многих ваших поклонников последние новости изрядно шокировали, так что давай обсудим их по порядку. Во-первых, не мог бы ты объяснить, почему новый альбом (или арт-проект) “Les Fleurs du Mal” так для тебя важен, что ты решил пойти на такой риск ради его реализации?

Знаешь, нужно следовать зову сердца. Мы ранее записали 14 студийных альбомов, мы просуществовали 25 лет, это весьма долгий срок. А я очень хочу, чтобы огонь в нас горел и дальше, я хочу, чтобы в группе всегда был такой же дух, как тогда, когда мы записывали первый альбом. Я не хочу, чтобы мы думали: «Ну что, давайте еще один альбом запишем, что ли?» Therion никогда не записывали просто «еще один» альбом. Альбом может не понравиться публике, но я могу лично гарантировать, что это лучшее, что я мог сделать на тот момент, и что мне очень нравился этот альбом в процессе создания. Я могу это гарантировать в отношении каждого нашего альбома. Стили у нас меняются, поэтому кому-то больше нравится один альбом, кому-то другой. Бывает, что слушатели разочаровываются, когда слышат новый альбом, старый нравится им больше … Каждый раз, когда мы записываем новый альбом, находятся те, кого он разочаровывает. Вкусы у каждого свои. Но я всегда записываю альбомы так, чтобы я мог потом сказать: «Это именно то, что я хочу делать в данный момент, это именно то, что мне нравится, и это лучшее, что мы могли сделать сейчас». А не рассуждать по типу: «Эх, было бы неплохо снова поехать в тур, так что давайте запишем альбом, чтобы можно было снова гастролировать и играть нашу классику».

Многие группы именно так и рассуждают – Saxon, например. Ну на самом деле, кому интересно слушать новые песни Saxon? Знаешь, я сам поклонник Saxon, но это классический пример группы, в сет-листах которой полно песен 25-летней давности. Их классические альбомы были записаны в первой половине их карьеры, а во второй половине у них уже не было ничего такого же уровня, и вот уже лет 20 они играют на концертах примерно одно и то же. Я уважаю их за то, что они делают, я могу сходить на их выступление и получить удовольствие, но если никто не будет интересоваться тем, что сейчас делаем мы, лично для меня это будет сущий кошмар. Это будет означать, что мне пора завязывать с музыкой. Как я уже говорил, наш новый альбом может нравиться или не нравиться, но он по крайней мере обязательно вызовет у людей реакцию. Люди знают, что мы записали новый альбом, людям не все равно, людям любопытно, что мы сделали на этот раз. А в случае с Saxon люди говорят: «Ну да, ну вышел новый альбом, окей…» (Смеется.) Однако на концерты они приходят, чтобы послушать “Motorcycle Man” и тому подобные песни. Не так уж много найдется людей, которые скажут: «Вау, они новую песню сыграли, круто!» Люди хотят слушать классику. А в случае с Therion людям как минимум интересно, что за новый альбом мы записали, они хотят услышать новые песни, и это для меня все эти годы было очень важно.

Сейчас я впервые оказался в ситуации, когда я не знал, что мне делать дальше. У меня не было вдохновения сочинять следующий альбом, у меня просто ничего не получалось. Для того, чтобы вернуть вдохновение, потребовался бы пятилетний перерыв, и тогда я подумал: «Эй, у нас 25-летний юбилей, мне в любом случае нужен перерыв, так что надо сделать что-нибудь безумное». У меня были такие мысли и раньше, но тогда я думал: «Ну, может быть, когда-нибудь это будет возможно». А сейчас у нас 25-летие, и от нас ждут чего-то особенного. Если у вас 25-летие, чем это отметить? Самая худшая идея, на мой взгляд, это выпуск сборника лучших вещей. Мы записали 14 альбомов, мы существуем 25 лет, и у нас никогда не было официального сборника. Я вообще не понимаю, почему сборники лучших вещей до сих пор выходят. Если ты хочешь ознакомиться со старым материалом какой-нибудь группы, можно найти его в Интернете или предварительно прослушать на iTunes. «Бест-оф» для этого не нужен, эта идея ужасно скучна. Однако наш лейбл среди прочих вариантов предложил нам и этот, но я твердо им заявил: «Нет, никакого сборника лучших вещей мы делать не будем».

Еще один вариант, который многие группы используют – это перезапись старых вещей, но, черт возьми, кому это надо? Running Wild перезаписали несколько своих старых песен, и все их ненавидят, Twisted Sister перезаписали весь альбом “Stay Hungry”, и все его ненавидят… Тогда в чем смысл этим заниматься? Если альбом изначально звучал хорошо, то он звучит хорошо и сейчас. Конечно, если вы в свое время записали альбом, который звучит откровенно дерьмово, то есть, песни были хорошие, но вы их криво сыграли или саунд подкачал, то тогда его можно перезаписать. Но в большинстве случаев это лишь дурацкая идея сотрудников лейбла, а на самом деле, это никому не интересно, и смысла в этом я не вижу.

Так что нам оставалось лишь поступить «в стиле Therion». «В стиле Therion» - это значит сделать что-нибудь непредсказуемое, что-нибудь безумное, но то, что мы действительно хотим сделать, пусть даже это будет не совсем в духе того, что мы обычно делаем. И получился вот такой арт-проект, и новый альбом является его частью. Для наших фэнов альбом составит примерно 90% проекта, потому что им в первую очередь интересна музыка, а для меня он составляет, наверное, 75%. Но для меня очень важно получить какую-то реакцию, а не просто жить по схеме альбом-тур-альбом-тур, колеса крутятся, годы летят. Нужно было сделать что-то, что стало бы для нас вызовом.

Лейбл решил, что эта идея совсем уж странная. Я хочу подчеркнуть, что мы по-прежнему имеем контракт с Nuclear Blast и в будущем будем выпускать альбомы на Nuclear Blast, но в отношении этого проекта мы говорим на разных языках. Они говорили о сборнике лучших песен, а меня это приводило в ужас (Смеется.) Мне была интересна своя собственная идея, и я хотел ее реализовать, а когда они предложили выпустить сборник лучших песен, это было все равно как если занимаешься сексом с прекрасной девушкой, а в разгар процесса она говорит: «Ой, кстати, забыла тебе сказать, я мужчина». В общем, взаимопонимания достичь не удалось. Они фантастический лейбл, и они обычно предоставляют мне творческую свободу делать то, что я хочу, но в этот раз они хотели выпустить сборник лучших песен, а я хотел заниматься новаторским искусством, разрушающим границы. Дело еще и в том, как подходить к релизу альбома. Они крупный лейбл, они делают бизнес по накатанной методике – им нужна от вас мастер-копия и промо-фотографии, после чего они разошлют альбом музыкальным журналистам, получат от них рецензии и отправят вас в тур. Все всегда делается одинаково. Но как ты видишь, я сейчас все делаю по-другому. Я не собираюсь отправлять промо-диски ни одному журналисту, даже тем, кого я знаю уже 20 лет. Никто не получит этот диск заранее, и в Сети его будет невозможно найти. Сначала мы будем продавать его только тем фэнам, кто придет на наши концерты.

Куча народу говорила мне: «Так делать нельзя» - но на самом деле, конечно же, можно, мы же сейчас так делаем. А если музыкальные журналисты обидятся, потому что не получили экземпляра, то это не страшно – если ты обижен, не пиши рецензию, кто-нибудь другой напишет. Я лучше приглашу журналистов на концерт, где я смогу им дать экземпляр лично. Я думаю, нет ничего страшного в том, что они получат свой диск таким же образом, как и фэны. В общем, мы возвращаемся к корням. На самом деле, большинство журналистов начинали работать в маленьких журналах и писали туда из любви к музыке. А затем работа музыкального журналиста превращается в рутину. Я не знаю, сколько промо-дисков ты получаешь в месяц, но наверняка их много, и их все нужно рецензировать. Это как конвейер – ты получаешь кучу дисков, большая часть их которых – полная чушь, но их все равно нужно слушать и писать о них. Кроме того, на промо-дисках в середине каждой песне идут войсоверы – «вы слушаете новый альбом Therion, эта песня называется ля-ля-ля, пииип», а вместо буклета с текстами и фотографиями – ужасный бумажный конвертик. Порой и вовсе альбомы предлагается рецензировать по скачанным файлам… Это совершенно не правильный способ знакомиться с новой музыкой. Я же хочу дать каждому журналисту нормальный полноценный CD.

Да, понимаю… А почему руководство твоего лейбла осталось недовольно этим проектом? Почему они не могли просто довериться тебе и позволить сделать то, что ты хочешь?

Ну, он сильно отличается от того, что мы ранее делали в Therion. Но с другой стороны, они и в "Theli" не верили. Когда я послал им мастер-копию “Theli”, они сказали: «А это что за хрень такая?» Они стали у меня спрашивать: «Ой, альбом какой-то странный, ты думаешь, что твоим фэнам он понравится?» А ведь именно с этим альбомом Therion сделали прорыв. Потом, когда после этого успеха мы записали “Vovin”, они сказали: «Ой, но ведь вы поменяли стиль, ты больше не поешь, музыка стала мягче, ты правда считаешь, что это круто? Разве нельзя было скопировать “Theli”»? Они не говорили, что не верят в “Vovin”, но и особого энтузиазма не выказывали. А “Vovin” продавался просто великолепно.

Мнение лейбла, на самом деле, ничего не значит. Они разбираются в бизнесе, они могут принимать правильные решения, и у них есть вкус, но они не всегда понимают новые веяния. Они обычно видят, как мелкие лейблы подписывают новые группы, и говорят: «О, вот новый тренд, давайте и мы будем работать с такой музыкой». И лишь тогда они подписывают хорошие группы или перекупают их у более мелких лейблов. Он сами они новые тенденции не улавливают. Я лучше их знаю, что будет пользоваться популярностью дальше. А молодые группы знают еще лучше, чем я, потому что они варятся в том, что происходит сейчас.

Но дело даже не в том, что они не проявляли особого энтузиазма – как я уже говорил, это для меня ничего особо не значит, они ведь и в отношении “Theli” особого энтузиазма не проявляли, а многие фэны считают его нашим лучшим альбомом. Главное в том, КАК я хотел подойти к этому релизу. Музыка – это вовсе не главная причина наших разногласий. Гораздо серьезнее мы расходились в том, как подавать этот юбилейный релиз. Они хотели все сделать как обычно и выпустить сборник лучших песен. А не хочу выпускать этот гребаный сборник лучших песен и все делать как обычно, я хочу раздвигать границы и делать все по-другому. Такой подход им не пришелся по вкусу, и тогда я сказал: «Если вы не довольны, то вместо того, чтобы обеим сторонам идти на компромисс и обеим остаться недовольными, я лучше выкуплю мастера и выпущу диск сам». Конечно, я мог бы обратиться на другой лейбл и получить он них деньги, но Nuclear Blast вряд ли обрадовались бы, если бы я пошел к конкурентам. Это могло бы сказаться на наших отношениях, а отношения у нас фантастические. Я предпочел выпустить диск сам.

Ты не мог бы рассказать хотя бы что-то о концепции альбома и объяснить его название? Похоже, оно возникла под влиянием поэзии Шарля Бодлера?

Да, название позаимствовано у Шарля Бодлера, и этим альбомом я в какой-то степени отдаю дань уважения Бодлеру, но это не означат, что мы положили на музыку его стихи или что-то в этом духе. Я не могу сказать тебе, в чем заключается концепция, потому что придется раскрывать слишком много секретов. К тому же, альбом вовсе не концептуальный. Объяснять его очень трудно. Ты сама все поймешь, когда его послушаешь. Он получился очень декадентским.

Один из ваших вокалистов, Сноуи Шоу, уходит из группы …

Да, но, наверное, не все понимают разницу между сессионным вокалистом и членом группы. Сноуи никогда не был членом группы, поэтому будет правильнее сказать, что мы просто больше не сотрудничаем. Он никогда не был нашим постоянным вокалистом. У Therion долгое время вообще не было постоянных вокалистов, у нас были только разные фрилансеры. Но сейчас у нас есть Лори Льюис и  Томас Викстрем – они наши постоянные участники.

Что же касается Сноуи… Как все обычно бывает – если у тебя есть сессионный вокалист, то каждый раз, когда ты приступаешь к новому проекту, ты решаешь, будешь ли ты работать с ним дальше. Никаких обещаний не дается, и если я занимаюсь проектом, в котором ему нечего петь, он не может ничего возразить, потому что он сессионный вокалист. Или если я начинаю заниматься проектом, а он говорит: «Извини, это не в моем вкусе», мы найдем для этого альбома кого-то еще, это не проблема. Если у вас такие отношения, то работа строится именно так. В данном случае это своего рода необходимость, потому что Сноуи – яркий персонаж, он как чилийский перец. Некоторым нравится чилийский перец, некоторые его терпеть не могут, так что если ты хочешь, чтобы блюдо получилось, нужно найти грамотный баланс – чтобы его было не слишком много, так чтобы пришлось по вкусу большинству. А к некоторым блюдам он вообще не подходит, например, нельзя же добавить чилийский перец в блины. Так и получилось в данном случае. Сноуи не нашел для себя места в этом проекте, он не чувствовал в отношении него особого энтузиазма, так что все только выиграли от того, что он не стал им заниматься. Если человеку что-то не по вкусу, то ему не следует этим заниматься, мы все по этому поводу единодушны. Он спел несколько партий, и я думаю, что эти партии звучат великолепно, но ему бы вряд ли удалось спеть столь же здорово то, что он бы заставлял себя петь то, что ему не нравится, просто ради денег, да и с нашей стороны было бы не очень красиво просто использовать его голос. У каждого есть свое место. И его место в этом проекте было очень маленьким.

А когда мы стали обсуждать рок-оперу, он сказал, что не хочет этим заниматься – и все нормально, займется кто-нибудь другой. Поскольку это опера, мы привлечем для нее только оперных певцов, но там есть особенный персонаж, роль которого я хотел предложить Сноуи, потому что получился бы интересный контраст – все вокалисты с оперной техникой, а один с совсем другой. Но я могу его понять, ему будет некомфортно, когда вокруг одни оперные певцы, а он один не из их круга. Он сказал, что ему совершенно это не интересно. Кроме того, у нас пока нет ясности в отношении сюжета оперы, есть несколько вариантов. Если мы выберем один из них, о котором я думаю и говорю, то там будет для него роль, а если другой, то там этой роли не будет. Будут только оперные певцы. Так что все могло бы получиться и по-другому, мы могли бы сказать ему: «Извини, мы в твоих услугах не нуждаемся». Но я хочу подчеркнуть, что мы не закрываем для него двери. Он наш сессионный вокалист, так что если однажды мы станем записывать обычный альбом, и у него не будет слишком много дел, зато будет вдохновение на работу с нами, мы готовы с ним работать, как будто ничего и не произошло. Мы остаемся хорошими друзьями.

Да, не мог бы ты рассказать о рок-опере подробнее? Правильно я поняла, что ты планируешь поставить ее на сцене и сделать настоящее театрализованное представление?

Да, это наша основная идея – поставить ее на сцене. Я уверен, что мы и в студии ее запишем, чтобы люди смогли ее купить. Но основная идея в том, чтобы поставить ее на сцене, поэтому нам потребуется хореография, декорации, костюмы … Поэтому-то работа над ней и займет не один год. Нужно сделать так много. Мы пока не решили, когда приступим к работе. Возможно, в следующем году. Но возможен и другой вариант – мы закончим оперу, поставим ее на сцене, запишем один из спектаклей, а затем поедем на гастроли, чтобы люди могли прийти на шоу, купить DVD и потом смотреть его дома, когда им захочется. Но пока все это лишь варианты, пока что мы занимаемся арт-проектом и будем заниматься им, думаю, до конца года. Затем возьмем перерыв и начнем обсуждать, что делать с этой рок-оперой.

То есть, вы хотите поехать с оперой в тур, а не показывать ее регулярно в одном театре, правильно? Не станете же вы выбирать одну площадку и выступать там каждые выходные…

Нет, мы хотим выступать в каждом городе примерно по неделе. Когда мы выступаем с обычным концертом, можно каждый вечер выступать в новом городе, но гастролировать так с большим шоу будет слишком накладно. Кроме того, мы хотим привлечь к этой опере внимание мэйнстримовой аудитории, которая ходит на обычные мюзиклы. Тех людей, которые приходят посмотреть, например, на «Иисуса Христа – Суперзвезду». Это будет непросто, потому что поклонники Therion уделяют 90% своего внимания музыке, а эта мэйнстримовая публика приходит, чтобы ее развлекали, для них самое главное – сюжет. Музыка тоже важна, но они смотрят на произведение с другой точки зрения. Это будет серьезный вызов, и это здорово. Сейчас Therion выступают для своих давних фэнов. Все, кто приходят на концерты, действительно любят наше творчество, и даже если концерт получится дерьмовым, для них это не станет каким-то ударом, потому что они уважают нашу группу и наши песни. Я сам такой же – когда я иду на выступление Iron Maiden,  Judas Priest или еще какой-то группы, которую я давно люблю, меня радует уже один тот факт, что выступают Judas Priest. А если ты играешь для кого-то, кто не знаком с твоими работами и услышит тебя в первый раз, это куда труднее. Думаю, было бы здорово сначала показать оперу фэнам Therion, чтобы их прием помог нам почувствовать себя увереннее, а затем давать концерты для мэйнстримовой публики. Я надеюсь, что нам удастся с ней посетить побольше городов. Это еще одна причина, почему я не уверен, сколько лет на нее уйдет. Не знаю, как долго займет ее создание, и как долго мы будем с ней выступать. Возможно, что она никому на хрен будет не нужна, все скажут: «Вот ведь отстой какой, вообще не на что смотреть!», и все ограничится несколькими выступлениями для поклонников Therion. Но по крайней мере, будет интересно уже хотя бы попробовать что-то другое, а в процессе работы над оперой мы так соскучимся по созданию обычных альбомов Therion, что когда у нас появится возможность заняться им, к нам сразу придет вдохновение. Именно этого я и хочу – чтобы у нас были мысли типа: «Записываем новый альбом – ура, наконец-то!»

Ты не мог бы хотя бы намекнуть на то, какие сюжеты вы рассматриваете? О чем может быть твоя опера?

Пока ничего не решено. Я начал сочинять оперу 10 лет назад, и тогда это была обычная опера. Я писал ее на протяжении семи лет, а за последние три года не написал ничего. Понимаешь, у меня получаются только хитовые фрагменты. Например, некоторые не в состоянии слушать оперу Вагнера все шесть часов, для них это слишком долго, так что они покупают часовой CD, где собраны самые яркие моменты этой оперы. Вот такие яркие моменты у меня писать получается. Я хорошо сочиняю те моменты, которые лучше всего врезаются в память после прослушивания оперы. Но для оперы нужна еще и музыка «для переходов», которая связывает разные сцены, действия и т.д., и писать такую музыку я совершенно не умею. Просто не получается. Наверное, это пагубное влияние рок-музыки – мне надо, чтобы в музыке постоянно что-то происходило, а если ты сочиняешь классическую музыку, там такого нет. Иначе слушатель устанет. Так что мне так и не удалось закончить оперу, и три года я вообще ничего не писал, а потом однажды сказал себе: «Делай то, что у тебя хорошо получается, писать оперы – это не твое, так что переделай написанное для Therion». И я решил, что возьму классическую музыку, которую я сочинил для рок-оперы, и переделаю ее в музыку для Therion – так и родилась идея записать рок-оперу в стиле Therion, и, наверное, это хорошее решение. Сочинять обычную оперу очень интересно, это смелый шаг, но если бы я реализовал проект в этом направлении, 99% тех, кто его услышит, сказали бы: «Что ж, неплохо для металлиста». Другими словами, большого резонанса он бы не вызвал. Поэтому я решил, что лучше будет сделать что-нибудь, что имеет большее значение для публики и для меня самого – а это значит, что нужно сочинить оперу в стиле Therion. Итак, сейчас у меня 40 минут классической оперной музыки, которую мы пока не начали переделывать. Сюжет мы тоже пока не выбрали, у нас есть лишь несколько идей, кроме того, нам нужно написать еще как минимум полтора часа музыки. Фактически мы начинаем с нуля. У нас есть лишь 40 минут сочиненной мной классической музыки, сейчас это единственное, что у нас есть наверняка. Так что дело не в том, что я не хочу ничего рассказывать о проекте, просто мы пока не очень далеко продвинулись в его реализации.

Для меня это звучит довольно странно, потому что обычно когда человек начинает писать мюзикл или оперу, ему нужно знать, о чем будет его сюжет …

Да, у меня была идея сюжета, когда я активно писал оперу, но мы не будем ее использовать. Нам нужна другая идея, хотя музыка у нас осталась. Конечно, музыка привязана к старой теме, но мы все равно посмотрим, можно ли ее задействовать. Я подходил к этому вопросу по-другому… Это как раз одна из причин, почему я зашел в тупик в процессе работы над оперой. Я сначала пишу музыку, а затем мы решаем, какие тексты для нее нужны. А при работе над оперой, как ты сказала, нужно писать музыку так, чтобы она соответствовала сюжету, а в этом я не слишком силен. Я просто пишу музыку, по-другому у меня не получается, у меня даже нет особого выбора. Но я надеюсь, что другие ребята помогут мне завершить работу. Они лучше меня в том, что касается работы «по указке». Если кто-то мне скажет: «На следующей неделе сочини балладу, и мы дадим тебе миллион евро», я, конечно, смогу написать какую-то балладу, но это будет самая дерьмовая баллада, которую ты слышала за всю свою жизнь. Я не могу ходить в туалет по команде. Если мне скажут: «Иди в туалет, облегчи желудок, и мы дадим тебе 10000 евро», я отвечу: «Ну, я могу попробовать», но не думаю, что у меня получится. Или представь, что я скажу тебе: «Усни через пять минут, и я дам тебе 10000 евро», ты скажешь то же самое. Такие вещи нельзя делать по команде, и я точно так же не могу сочинять музыку по команде. Но у Томаса Викстрема это очень хорошо получается, он может сочинить что угодно, так что, я думаю, мы используем мои 40 минут музыки в качестве «скелета», ребята помогут мне написать еще какой-то материал, а из своего я что-нибудь переаранжирую, чтобы получилось единое целое. Так что выберем историю, и все получится. Возможно, когда у нас будет написан хотя бы один диалог, мы сможем сочинить для него музыку, и так далее, и тому подобное. Нам действительно предстоит много работы.

Думаю, сейчас нам пора обсудить предстоящие концерты. Ты обещал в ходе юбилейного тура много общаться с поклонниками. Почему ты решил сделать этот шаг сейчас? Ты что-то хочешь им лично сказать или услышать?

Понимаешь, мы отмечаем 25-летие. Без фэнов группа ничего собой не представляет, так что будет здорово хотя бы просто познакомиться с людьми. Я не говорил, что у меня будет настоящая личная встреча с каждым, я не смогу уделить по 10 минут на разговор с каждым, кто придет на наши концерты. Но в течение нескольких часов я буду стоять у столика с мерчем, просто тусоваться и общаться с народом, а после концерта я снова выйду в зал попить пива. Обычно на автограф-сессиях все очень жестко – народ выстраивается в очередь, ты подписываешь что-нибудь одному и сразу же поворачиваешься к следующему… Как конвейер. Что поделать, по-другому нельзя, ведь автограф-сессия длится полтора часа, а на нее приходят 400 человек, и каждый хочет автограф и фотографию, так что нужно все делать очень быстро. Но в этот раз я хочу провести там несколько часов, посмотреть на фэнов, понять, кто они такие. 25-летие – это нечто особенное. Некоторые промоутеры сказали нам, что люди уже покупают билеты на концерты, хотя они и не знают, какое шоу мы покажем – они просто хотят увидеть Therion. Разумеется, речь идет об очень преданных фэнов. И будет здорово увидеть всех этих людей не только со сцены.

Поскольку ты собираешься удивить фэнов новым альбомом и продавать его только на концертах, для тебя это своего рода эксперимент. А проводить эксперимент нет никакого смысла, если не видеть его результаты. Предоставишь ли ты фэнам возможность выразить свои чувства по поводу нового альбома? Интересуют ли тебя их отклики?

Обычно я не так много читаю Интернет, но в этот раз буду читать. Понимаешь, я не из тех людей, которые постоянно зависают в Интернете, но, конечно же, когда ты выпускаешь альбом, ты читаешь какие-то рецензии. В этот раз я буду читать их более активно, потому что «социальные сети» будут частью проекта. Вообще, вся эта фишка с покупкой альбома до того, как ты его услышишь, мне хорошо знакома по собственному детству. В 80-х не было Интернета, и послушать альбом перед покупкой было просто невозможно. В некоторых крупных магазинах стояли проигрывали, и там можно было ознакомиться с диском до покупки, но в большинстве случаев оставалось лишь смотреть на обложку и думать: «Я поклонник Maiden, диск выглядит классно – беру!» Я на этом рос. Я покупал альбом, а потом ехал в автобусе домой, думал о том, что мне предстоит услышать, был переполнен ожиданиями, затем приходил домой, ставил диск в проигрыватель и слушал, одновременно читая тексты и рассматривая картинки… Это было очень интересно, но сейчас, как ни прискорбно, это утрачено. Конечно, в юности я иногда покупал дерьмовые альбомы – брал в магазине пластинку, надеясь услышать что-то интересное, а при прослушивании разочаровывался – но таков был ритуал. Ты не узнаешь, хорош альбом или плох до тех пор, пока ты не принесешь его домой и не послушаешь, и мне это очень нравилось. На самом деле, во многие альбомы, которые я тогда не оценил, я въехал позже. А некоторые альбомы, которые были дерьмом, сейчас прикольно иметь в коллекции, потому что они стали очень редкими. Ты слышала о французской группе Demon Eyes?

Нет, никогда!

Они играли совершеннейший отстой, но иметь их диск очень круто, потому что ни у кого больше его нет. Такие вещи очень хорошо дополняют мою коллекцию дисков, там попадаются очень странные экземпляры. В те годы у меня было другое мнение, но сейчас я очень рад, что в свое время приобрел эти странные альбомы. В России, насколько я понимаю, в 80-х все было совсем по-другому, потому что большинство альбомов, которые были у нас, в Советском Союзе было просто невозможно достать, так что у тебя, наверное, наши воспоминания о 80-х не вызывают никаких чувств. К вам просачивалось очень мало групп… Так или иначе, я надеюсь, что наш новый альбом людям понравится, что его не сочтут странным или плохим. И я также надеюсь, что если вы получите диск из рук самого артиста и возьмете у него автограф, такой диск займет в вашей коллекции особое место. Я был большим поклонником нескольких групп, и когда мне удавалось заполучить их «роспись», для меня это многое значило.

Хорошо, не мог бы ты сказать несколько слов о ваших концертах в России, которые запланированы на конец октября? Тебя греет мысль, что ты скоро посетишь нашу страну?

Да, они будут особенными, потому что тур заканчивается… На самом деле, последний концерт состоится в Украине, но в России мы будем под самый конец тура, так что это будет одна из последних возможностей увидеть обычный концерт Therion перед длительным перерывом. Россия была одной из первых стран, где мы по-настоящему прославились, так что концерты там для нас всегда получаются очень эмоциональными и особенными.

Большое спасибо за интервью и удачи со всеми твоими проектами! Надеюсь, что твоя группа просуществует еще как минимум 25 лет.

Спасибо. Я действительно не считаю 25-летие как конец чего-то, напротив, это скорее отправная точка для следующих 25 лет. В этом году мне исполняется 40 лет, так что через 25 лет мне будет 65… Да, это вполне реалистично. Когда я стану еще старше, заниматься этим будет уже глупо, но еще 25 лет мы вполне можем просуществовать.

Официальный сайт Therion: http://www.megatherion.com

Выражаем благодарность Алексею Кузовлеву (The Motley Concerts) за организацию этого интервью

Интервью – Ксения Артамонова
Перевод с английского – Роман Патрашов
19 cентября 2012 года
(с) HeadBanger.ru