The Traceelords
Быть живым

03.04.2007

“The Ali Of Rock”, название последнего альбома The Traceelords, многое говорит о группе. И хотя основана она была бывшим гитаристом Sodom Энди Брингсом, путь к славе для нее никогда не был устлан розами. Но, несмотря на бесчисленные смены лейблов, состава, и прочие трудности, встречавшиеся на пути The Traceelords, сегодня группа сильна как никогда и представляет вашему вниманию вышеупомянутый новый альбом, а также новое видео на панк-гимн “My Evil Girlfriend”. Сам же Энди в процессе нашего телефонного разговора показал себя человеком на редкость приятным в общении. Он является частью тяжелой сцены уже много лет, и за это время пережил множество взлетов и падений, так что совершенно неудивительно, что он решил написать книгу о музыкальном бизнесе – ему, безусловно, есть, что обо всем это рассказать…

“The Ali Of Rock” выходит на лейбле AFM Records, однако, предыдущий альбом “Refuse To Kiss Ass” (2004) был издан на Roadrunner, а дебютник “Sex, Money, Rock’n’Roll” (2000) – на Massacre. У The Traceelords что, такая традиция – каждый новый альбом выпускать на новом лейбле?

(Смеется). Нет, это не традиция, а всего лишь издержки бизнеса. Тебе все время приходится работать с разными людьми, так как иногда ты не хочешь продолжать сотрудничество, иногда – твой партнер. По различным причинам далеко не у всякого сотрудничества бывает свое логическое продолжение. Сейчас мы на AFM, и мы все еще с ними – можешь себе такое представить? (Дружный смех). Пока сложно сказать, что будет дальше, но, возможно, наш следующий альбом выйдет также на AFM Records.

Я задал этот вопрос не случайно: твоя другая группа, Powergod, по-прежнему издается на Massacre…

О, ты знаешь про Powergod? Здорово. Да, некоторые взаимоотношения длятся чуть дольше, но эта не такой уж ключевой вопрос. Тот проект прижился на лейбле, этот – нет. Вот и все.

Мне показалось, ты удивился, когда я упомянул Powergod. Означает ли это, что ты не хочешь разглашать настоящие имена участников этой группы?

Вообще-то это не такой уж секрет, но в Powergod мы используем псевдонимы. (Энди там представлен как Рифф Рэндалл – прим. авт.). Мы стараемся не смешивать две эти группы.

OK, давай тогда вернемся к The Traceelords. Помимо того, что группа теперь выходит на новом лейбле, в ней появился еще и новый гитарист Кристоф Лайм. Как он оказался в группе, и куда девался его предшественник, Мирко Салиспахич?

В жизни нашего предыдущего гитариста произошли некоторые изменения, и The Traceelords больше туда не вписывались. Ничего серьезного, обыкновенные житейское проблемы. Он женился и понял, что больше не может уделять группе достаточно времени. Он был прав и принял верное решение, хотя лично мне бы хотелось, чтобы он остался. Но, так или иначе, нам пришлось искать нового гитариста, и как говорится, нет худа без добра. Мне всегда нравилось играть с Мирко, но с Крисом наша группа стала даже более мощной в концертном плане. Так что во многом эти перемены были к лучшему. Я не хочу ругать Мирко, у нас с ним не было никаких личных конфликтов, просто он принял ряд важных решений, одним из которых был уход из группы. Но, тем не менее, мы остаемся друзьями, и даже после его ухода два-три раза выступали вместе с ним, когда Крис был болен или очень занят, и все было здорово! Что же касается Криса, то я уже давно его знал, и он был единственным, кого мы прослушали на место гитариста, так что все произошло очень оперативно.

Название альбома – “The Ali Of Rock” – вызывает недвусмысленные ассоциации с боксом. Ты считаешь, что между боксом и музыкой, или, скорее, между спортивным и музыкальным бизнесом много общего?

Это очень личное название. The Traceelords ничего не давалось легко, нам никто ничего не преподносил на блюдечке с голубой каемочкой, нам часто приходилось сталкиваться со всяким дерьмом, но мы никогда не падали духом, после каждого удара мы поднимались и продолжали свой путь. Мы чувствовали себя, как некие «Мохамеды Али от рок-н-ролла» - нам наносят удар за ударом, но мы всегда остаемся в строю. Я никогда не смотрел на это название с твоей точки зрения, но ты прав, бизнес - это водоем, кишащий акулами, это не игрушки. (Смеется). И группе в нем выжить очень тяжело, и за право делать то, что ты хочешь, во что ты веришь, приходится бороться практически всегда и со всеми. Так что эти аналогии вполне уместны.

А кому пришла в голову идея столь замечательной обложки? И как вам удалось уговорить Джорджа ДюБозе, долгое время бывшего «штатным» фотографом The Ramones, сделать для вас эту фотографию?

Это была моя идея – когда я придумал это название, то уже видел в голове обложку диска. И когда я услышал, что Джордж ДюБозе живет в Кельне, что неподалеку от города, где я живу, я почувствовал, что просто обязан встретиться с ним, потому что, на мой взгляд, он является автором нескольких лучших фотографий и обложек всех времен и народов. Я связался с ним, мы встретились, я ему объяснил свою идею, и ему очень понравилось. И в результате все получилось именно так, как я это себе представлял. Я очень горжусь, что мне довелось работать с такой легендой, очень горжусь этой обложкой. И меня не волнует, нравится это еще кому-то или нет, главное, что нам удалось воплотить тот образ, который у меня был, и мне кажется, что получилось здорово. У нас действительно получилось нечто выдающееся, ни на кого не похожее. К тому же, мне всегда хотелось, чтобы на обложке альбома была фотография группы, но не обычное фото, на котором музыканты со своими инструментами стоят перед большой каменной стеной. На мой взгляд, это просто скучно. А у нас на обложке музыканты играют определенные роли.

Что подвигло тебя на написание столь неожиданных текстов, как “My Evil Girlfriend” или “Room For Improvement”?

В значительной степени меня на это вдохновила обычная жизнь, пребывание дома… (Дружный смех). Пребывание дома частенько вдохновляет на подобные опусы. Я не придумываю никаких фантастических историй. Безусловно, в моих текстах далеко не все автобиографично, но это дает определенный творческий толчок, ведь все мы когда-нибудь сталкивались с тем, когда твоя жена или девушка вдруг превращается в монстра, и ты думаешь: «А я раньше точно с ней встречался?». (Дружный смех). В итоге вы миритесь, и все снова хорошо, но вдохновение-то уже пришло. Нужно только встряхнуться, открыть глаза, смотреть и слушать внимательно, и вдохновение не заставит себя ждать.

Не мог бы ты прокомментировать еще одну песню с нового альбома – “Mr. Marple”? Ты еще никогда не писал столь забавного и в то же время столь мрачного текста…

Ты смотрел фильмы серии “Мисс Марпл”?

Да, конечно! Они очень популярны в России.

Эти фильмы – одни и моих любимых, я смотрю их каждый раз, когда их показывают по телевидению, а показывают их часто. И я всегда задавался вопросом: «Все знают мисс Марпл, но интересно, кем мог бы быть мистер Марпл? Чем бы он занимался? Возможно, он не был бы детективом, а, наоборот, по каким-то причинам убил бы свою жену!» (Дружный смех). Мне хотелось, чтобы мистер Марпл был полной противоположностью мисс Марпл.

Кстати, о текстах – все твои песни на английском, в то время как официальный сайт группы существует только в немецкой версии…

Неужели? Не может быть…

По крайней мере, мне так и не удалось найти англоязычный вариант…

Мне все же кажется, что у нас есть английская версия, но, должен признаться, что я бываю слишком ленив, чтобы переводить новости с немецкого. (Смеется).

А кстати, ты имеешь представление, где живет бОльшая часть вашей аудитории? Вы в большей степени ориентированы на немецкий рынок, или же приглядываетесь и к европейскому?

Мы стараемся ничего не упускать из виду, но, к сожалению, мы не можем следить за всем сами. Этим должен заниматься лейбл, наш менеджер, а это не так просто, потому что групп на сцене очень много. Если бы это зависело только от нас, то мы готовы играть где угодно и когда угодно. Но очень многое зависит от того, как делают свое дело те люди, которые занимаются раскруткой группы, ее промоушеном и продажами. Конечно, основной наш рынок – это Германия, но мы дважды были в Румынии, мы выступали в Голландии, и мы воспринимаем это как начало пути. Просто скажите нам место и время концерта, дайте билеты – и мы приедем. Ни для кого не секрет, что я очень хочу, чтобы наша группа была успешной. Мы хотим играть для людей, мы хотим встречаться с ними, сидение дома нас никогда не прельщало. Когда у нас появляется возможность куда-то вырваться, мы всегда ее используем.

Расскажи, пожалуйста, поподробнее о вашем берлинском концерте, который состоялся 19 мая, и где вам компанию на сцене составила известная рок-н-ролльная массажистка Доктор Дот?

Получилось не очень отстойно (смеется), было забавно. Незадолго до концерта я связался с ней – она как раз живет в Берлине, и она известная рок-н-ролльщица. Я был неплохо знаком с ее работой, я читал ее книгу, и я знал, что она не понаслышке знакома с рок-н-ролльной жизнью. Я послал ей наш альбом и написал: «Не хочешь ли ты, когда мы приедем в твой город, присоединиться к нам на концерте и спеть пару песен?». Мы с ней не репетировали, мы даже не встречались до концерта, мы с группой порепетировали пару песен AC/DC – “Dirty Deeds Done Dirt Cheap” и “Highway To Hell” – в студии, она их попробовала дома. И, когда во время концерта она появилась, ко мне подошел наш роуди и шепнул на ухо: «Энди, Доктор Дот уже здесь, можешь ее объявлять!». (Смеется). И я сказал, что у нас есть гость, которого я хочу представить зрителям. Она вышла, и мы сыграли эти песни. Она замечательная вокалистка и фронтвумен, и все – и мы, и зрители – получили от выступления огромное удовольствие.

Ты, наверное, знаешь, что у итальянской группы Rhapsody были проблемы из-за авторских прав на название. А у вас никогда не было с этим проблем? Ты не боишься, что в один прекрасный день порно-звезда Трэйси Лордс может прийти и потребовать деньги за использование ее имени?

Нет, потому что наше название пишется по-другому.

Но все знают его происхождение.

Правда?

Мне кажется, да.

Нет, это просто ты хорошо осведомлен!

Возможно, я чересчур много смотрю порно…

Возможно. (Дружный хохот). И вообще, я не понимаю, о чем ты говоришь! (Новый взрыв смеха).

Ладно, оставим эту тему. Ты участвуешь в двух группах – The Traceelords и Powergod, ты также много работаешь в качестве продюсера. Как тебе удается совмещать столько трудоемких дел? Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь от музыки? И если да, то чем ты тогда занимаешься?

Честно говоря, у меня нет свободного времени, я не беру отпуск от музыки. Я занимаюсь музыкой практически круглосуточно семь дней в неделю, это то, чем мне всегда хотелось заниматься, и чем я всегда буду заниматься. У меня нет хобби, у меня нет ничего, что бы нравилось мне больше музыки – мне она нравится во всех ее аспектах. Мне нравится создавать, быть частью созидательного процесса. Конечно, работать приходится много, но это приносит и огромное удовольствие. Я одержим своей работой. Конечно, время от времени мне, как и всем, приходится делать перерыв, но в целом я занимаюсь музыкой практически постоянно. Но, говоря «занимаюсь музыкой», я имею в виду работу, а не отдых. И когда я говорю о рок-н-ролле, я говорю в первую очередь о тяжелой работе, а не о веселой попойке.

Я знаю, что еще до того, как стать музыкантом, ты издавал фэнзин…

(Удивленно). Ты очень хорошо информирован!

Спасибо!

Да, это так. Когда мне было 13 или 14 лет, то есть, около пяти лет назад… (Дружный смех). Начиналось все это так – в 80-е я некоторое время был большим фэном Kiss, потом я открыл для себя настоящий хэви-метал андеграунд, и мне захотелось сделать нечто подобное самому. Я начал с того, что стал брать уроки игры на гитаре и издавать свой собственный фэнзин. Он выходил в черно-белом варианте, я верстал его у себя дома, используя традиционную технику копирования и вставки, другими словами, при помощи ножниц и старой печатной машинки, потом моя мама размножала его у себя на работе, и я продавал его в музыкальных магазинах неподалеку от своего дома. Вот так для меня все и началось. Но вскоре мне пришлось с этим завязать в связи с нехваткой денег и невозможностью больше его печатать. И я посвятил все свое время овладению игрой на гитаре.

Что тебе нравится и не нравится в работе журналиста? И не хотелось бы тебе однажды вернуться к этой работе, писать о музыке?

Не думаю, что я вернусь к этому. Я очень неоднозначно отношусь к музыкальным журналистам, ведь я музыкант! (Смеется). Как и в любом деле, здесь есть свои положительные и отрицательные аспекты. Я сомневаюсь, что когда-нибудь к этому вернусь, к тому же то, чем я занимался, будучи ребенком, не было настоящей журналистикой. Это был фэнзин, и, читая его сегодня, я удивляюсь, что он получился довольно-таки хорошим. Но я пишу книгу, которую, я надеюсь, мне удастся рано или поздно опубликовать…

О, здорово! Не расскажешь о ней поподробнее?

Она еще не дописана. К сожалению, у меня столько дел, что мне очень сложно выкроить время для работы над ней, и это меня очень огорчает. Это будет своего рода руководство для молодых групп, руководство от человека, прошедшего суровую школу выживания в музыкальном бизнесе. В нем будут освещены самые разные аспекты музыкальной жизни, эта книга написана не слишком заумно, хотя в то же время и это не развлекательное чтиво. Единственное, чего я хочу добиться с помощью этой книги – рассказать молодым музыкантам о тех вещах, которые они должны знать. В этой книге не будет никаких пустопорожних теоретических выкладок от людей со стороны – только факты и реалии, с которыми придется столкнуться любому, кто решит создать группу.

Я знаю, что тебе не слишком нравится современная метал-сцена, и что ты предпочитаешь музыку 80-х. Как ты считаешь, чего не хватает сегодняшней тяжелой сцене?

(Вздыхает). Не забывай, что мне не 20 лет. Когда тебе 20 или 16, то ты хочешь слышать свежую музыку от современных тебе исполнителей. И я это понимаю. Но когда мне было 16, меня окружали совершенно иные группы. В то время многие из популярных сегодня стилей, таких, например, как пауэр, только появились. А оригинал, как известно, всегда лучше более поздней копии. То же самое было и с панк-роком, и с металлом. С другой стороны, не всем же слушать одни и те же старые группы – появляются все новые поколения фэнов, да и музыка тоже не стоит на месте. Но на мой личный взгляд, все интересное в экстремальном металле и пауэре произошло в 80-е, и именно группы того времени я включаю, когда мне хочется послушать металл. Возможно, In Flames хорошая группа, не спорю. Пару недель назад я видел их, когда они разогревали Slayer, и они многим понравились. Но лично я ждал Slayer, и когда они вышли на сцену – вот это был восторг! Эта музыка до сих пор остается оригинальной. И она были хэдлайнерами вполне заслуженно, и хочешь, я тебе скажу, в чем разница между этими группами? В энергетике. И этому есть множество причин. Первая из них, возможно, тот факт, что когда Slayer только начинали, у них не было того высококлассного оборудования, тех супер-дисторшнов, которые есть сейчас у большинства групп, и им не оставалось ничего иного, как пытаться выразить всю свою энергию, весь экстрим с помощью гитар. Они должны были вложить всех себя в музыку, в струны, в усилители, чтобы быть уверенными в достойном конечном результате. Сегодня же у многих групп, позиционирующих себя, как пауэр-метал, мощи нет и в помине (power по-английски означает «сила, мощь» – прим. авт.). Для меня же музыка, в которой нет мощи – это лишь пустое сотрясение воздуха. Но не поймите меня неправильно, на свете есть множество отличных групп, но когда речь заходит о металле, то я предпочитаю тех, кто стоял у истоков. Возможно, я слишком стар. (Смеется).

Широко распространено мнение, что в 80-е группы в большей степени полагались на хорошие песни, в то время как сегодня – на хороший звук…

Да, так оно и есть.

Но, в то же время, ты сам работаешь в качестве звукоинженера, - как тебе удается уравновесить обе эти составляющие?

Знаешь, на некоторых альбомах 80-х качество записи такое, что их просто невозможно слушать, и поэтому мы с Powergod сделали два кавер-альбома – мы хотели немного модернизировать старые песни, хотели соединить два этих компонента: отличные песни тех времен и современный мощный звук. Но никогда не нужно забывать, какую музыку ты играешь. У таких групп, как Stratovarius, звучание очень высокотехнологичное, и это получается очень гармонично. Но если те же высокие музыкальные технологии применить к экстремальному металлу, к трэшу, то это приведет к полной дискредитации оригинальной идеи и уничтожению всей энергетики. И мы старались не забывать об этом, когда продюсировали альбом “Sodom”. Мне хотелось, чтобы группа звучала и довольно современно, и в то же время, немного грязновато и грубо. Чтобы альбом был технически не перенаворочен, но одновременно сделан на современном уровне.

Последний альбом Sodom – твоя наиболее известная продюсерская работа не данный момент. Как тебе удалось снова наладить отношения с Томом Энджелриппером? Ведь твой уход из Sodom в 1994 году проходил далеко не мирно, ты даже назвал первый мини-альбом Traceelords “Pussy!” (1998), потому что именно так называл тебя Том после твоего ухода…

Ты настолько информирован, просто невероятно! Ты даже знаешь о сингле “Pussy!”!

Откровенно говоря, я не слышал его, но знаю, что он существует…

Знаешь что? Я уже сам забыл, почему так его назвал, но ты прав! (Смеется). Мы повзрослели и многое поняли, теперь мы готовы слушать и слышать других, к тому же, время лечит. Так что сейчас у нас уже нет никаких проблем. Но ты прав, мой уход был далеко не мирным, и после этого мы долгое время не общались. Но теперь все изменилось, мы снова друзья и снова работаем вместе. И это здорово!

Скажи, ты, как продюсер, следишь за тем, что делают твои коллеги? Ты прослушиваешь альбомы специально для того, чтобы выяснить, как они звучат?

Конечно! Я слушаю музыку с различными целями. Иногда – просто потому, что хочу послушать какую-то песню, - я все еще могу получать удовольствие от музыки! Но очень часто я ловлю себя на том, что слушаю музыку и анализирую ее, у меня словно микшерский пульт в голове включается. Я пытаюсь понять, как они достигли такого звучания, что использовали и т.д. и т.п. Для меня процесс появления, рождения песни всегда очень интересен. Ведь в этом заключается самый большой секрет – как сделать так, чтобы песня звучала хорошо. И это далеко не всегда зависит от дорогих гитар и просторного помещения для записи ударных. Гораздо большее значение имеет эмоциональное начало, нерв – а этого не достичь с помощью ProTools или любой другой техники. Нужно просто внимательно слушать песню и пытаться выразить то, что она несет. Иногда бывает очень сложно отключить этот внутренний микшерский пульт, но пока мне это удается.

Хаан Хартман – твой постоянный партнер во всех начинаниях, вы вместе участвуете в обеих группах, являетесь совладельцами студии Midas Twins. Как вы познакомились? И как появилось это название – Midas Twins?

Нас познакомил наш общий друг, это было году в 1997-м. На тот момент я уже работал над The Traceelords и искал музыкантов для концертных выступлений. И вот, этот друг представил нас друг другу, и мы очень быстро нашли общий язык. У него была студия, у меня – музыка, и мы решили: «А почему бы нам не поработать вместе!». Первые несколько демо-записей, которые мы сделали для других групп, были своего рода попыткой превратить дерьмо в золото. У нас записывались две или три совершенно жутких группы, музыку которых мы старались по возможности улучшить, отшлифовать. И так получалось, что мы как будто действительно превращаем дерьмо в золото, как это делал царь Мидас, хотя у него была солома, а не дерьмо. И мы подумали: «Тогда мы и назовемся близнецами Мидасами!», так что мы не слишком долго думали над названием. Мы просто почувствовали, что можем неплохо работать вместе и превращать плохую музыку в более-менее пристойную, а хорошую – в очень хорошую. Мы одинаково чувствуем музыку.

Ваша биография на сайте AFM начинается фразой «музыкантами не становятся, ими рождаются». Когда и как ты понял, что ты музыкант?

Мне кажется, я это осознал очень рано. У меня есть старые видеозаписи 70-х, еще без звука, как я бегаю вокруг рождественской елки с гитарой или, трех- или четырехлетний, присоединяюсь к группе, вступающей на свадьбе моего дяди. Так что довольно рано стало понятно, что музыка – это моя жизнь. Мне иногда кажется, что у меня даже не было выбора. Этот путь никогда не был, да, наверное, и не будет простым, но у меня просто не было выбора. Просто это та роль, которая мне была дана от рождения.

Вспоминаю песню “Fucking Grow Up” с первого альбома Traceelords. Она была написана около 10 лет назад, но, насколько я понял, твоя позиция с тех пор не изменилась. Поделись секретом, как тебе удается не взрослеть? Как тебе удается оставаться все таким же энергичным и жизнерадостным после всех этих нелегких лет?

Хороший вопрос! Мне кажется, что, с одной стороны, надо быть честным с самим собой и не пытаться стать тем, кем ты не являешься, а с другой – пытаться постоянно развиваться. Пускай я и считаю себя представителем «старой школы», я всегда стремлюсь развиваться. Я не хочу пытаться стать тем, кем я не являюсь и никогда не буду, но я всегда стараюсь изучать себя, развиваться и испытывать себя. Посмотри вокруг себя, посмотри на людей, с которыми ты рос, ходил в школу – неужели ты хочешь стать таким, как они? Конечно же, нет. Но разве жизнь стоит на месте? Вовсе нет. Так что нужно как-то приспосабливаться к переменам. Нужно быть честным с самим собой, но не упрямым, не нужно останавливаться и успокаиваться на достигнутом. В противном случае ты прекращаешь развиваться. Как только ты подумаешь: «Меня все устраивает» - все, это конец. Я вовсе не хочу никому читать нотаций, но ты сам спросил меня, как мне удается оставаться таким, и я ответил. Мой совет ничуть не лучше, чем чей бы то ни было, у меня нет никакого секретного рецепта, но мне кажется, всегда хорошо включать мозги перед тем, как выходишь из дома. (Смеется). Думай своей головой, но не забывай и о своем сердце.

Официальный сайт The Traceelords: http://www.thetraceelords.com

Выражаем благодарность Ирине Ивановой (CD-Maximum) за организацию этого интервью

Вопросы задавал Роман “Maniac” Патрашов
13 ноября 2006 г.
© HeadBanger.ru