Royal Hunt
Меня не любят за мои эксперименты

21.03.2011

За последние годы мы привыкли к самым невероятным воссоединениям – заклятые враги, в течение многих лет высказывавшиеся друг о друге сугубо в негативном свете, вдруг зарывают топор войны и, как ни в чем не бывало, выходят на сцену вместе. Ронни Джеймс Дио и Тони Айомми, Кай Хансен и Михаэль Киске, Ария и Валерий Кипелов – этот список можно продолжать до бесконечности. Однако даже на этом фоне воссоединение лидера группы Royal Hunt Андрея Андерсена и бывшего вокалиста этой команды ДиСи Купера казалось чем-то из области ненаучной фантастики. Именно ДиСи спел на самых известных работах Royal Hunt – “Moving Target” (1995) и “Paradox” (1997), и многие фэны мечтали о его возвращении в группу. Однако ни Андрей, ни ДиСи никогда не делали секрета из своих сложных взаимоотношений, поэтому когда в начале 2011 года это воссоединение (пусть даже временное) все-таки случилось, в правдивость такой новости поначалу было очень трудно поверить. Пусть даже подтвержденные совместные планы тандема пока ограничиваются двумя концертами в России и тремя в Японии, этот неожиданный реюнион уже сейчас претендует на событие года в мире хард-рока. Мы связались с Андреем, чтобы узнать предысторию события и подробнее расспросить его о дальнейших планах коллектива.

Как возникла мысль воссоединиться с ДиСи Купером? С чьей стороны исходила инициатива – с его или с вашей?

Началось это довольно давно, точнее, начались разговоры. А ни с какой стороны, кроме промоутеров и фэнов, такой идеи не было, это произошло случайно. Сейчас все заболели этой болезнью Facebook, у всех там есть аккаунты, один я такой старомодный, у меня там нет ничего, а у всех остальных есть. Как-то раз, несколько месяцев или даже год назад, ДиСи разговаривал с нашим барабанщиком Аланом о чем-то немузыкальном, он спросил, как у нас дела, Алан спросил, как у него дела, и в следующий раз уже мы с ДиСи по Skype стали болтать. Опять-таки, не было никаких музыкальных разговоров, просто мы уже давно знакомы. У нас, скажем так, сложные отношения, но вместе с тем, общего тоже довольно много. Вот так мы болтали, болтали и доболтались.

Конечно, мы очень разные люди, я этого не отрицаю, и все это прекрасно знают, но самое главное, что и мы это прекрасно знаем. Но посмотрим, вроде уже столько лет прошло… Постоянно шли разговоры, нас постоянно пинали промоутеры, наш менеджмент тоже не отказывал себе в этом удовольствии, ну и фэны, конечно – среди них идут бесконечные споры. В принципе, я никогда на это серьезно не смотрел, мне всегда это казалось ерундой. А в этот раз мы с ДиСи неплохо поболтали, потом еще раз, другой, третий, пятый, и потихоньку разговоры перешли в эту область.

Я с самого начала сказал, что ничего конкретного планировать не хочу, никаких дальнейших планов, и мы договорились, что сделаем так называемый мини-тур. Я несколько раз подчеркивал, что это не какой-то реюнион Royal Hunt, потому что тогда надо было бы приглашать Стина Могенсена (бас) и Якоба Кьяра (гитара). Таких планов у нас не было абсолютно. В принципе, это Royal Hunt как он есть сегодня, но на какой-то короткий промежуток времени к нам присоединяется ДиСи, и мы прогоним программу “Paradox”. У многих людей в то время не было возможности увидеть эту программу, например, в Россию мы с ней не ездили, мы к вам начали ездить только с 2000 года, и ДиСи там никогда не бывал. Поэтому мы делаем маленький шаг в сторону, такой момент ностальгии, скажем так.

А действительно, не было ли мысли позвать для этих концертов Якоба и Стина?

Честно говоря, не было. Я их вижу регулярно, каждую неделю, у нас очень близкие отношения со всеми бывшими участниками группы… Но эта тема даже не поднималась. Мы никогда не скрывали, что собираемся сделать этот мини-тур, и если бы у них было желание присоединиться, они бы могли сказать об этом 1050 раз. Я просто не хотел ставить их в несколько неудобное положение – может быть, им было бы неудобно отказаться. В любом случае, мы играем вместе со Стином и Якобом, просто это не называется Royal Hunt. Мы играем для себя.

Чем сейчас занимается штатный вокалист Royal Hunt Марк Боулс? Насколько мы поняли, именно его занятость стала причиной отмены московского концерта Royal Hunt, назначенного на октябрь прошлого года – это так?

Там была комбинация факторов. Основной причиной был Марк, в этот момент он то ли выпустил, то ли собирался выпустить альбом Seven The Hardway с Тони Макалпайном и не мог ехать в тур. Ну, не мог и не мог, ладно. Мы как-то это оставили. А тут у нас с ДиСи что-то получилось. Собственно говоря, я разговаривал с ним еще до октября, не было такого, чтобы мы подумали: «А, раз Марк Боулс не смог поехать в тур, теперь мы поедем с ДиСи». С ДиСи я начал разговаривать еще за несколько месяцев до этого. Музыкальных тем у нас не было, так, болтали о каких-то общих знакомых. В последний раз, когда я разговаривал с Марком, я ему рассказал, что мы поедем в этот мини-тур с ДиСи. В это время он собирался на гастроли с Ули Ротом (а может, уже съездил – он вообще довольно часто с ним ездит), потом у него были какие-то студийные проекты – в общем, ему всегда есть, что делать. Так что это не очень большая проблема.

Все ваши вокалисты с 1995 года – американцы. Неужели в Европе совсем разучились петь?

Я уверен, что хороших вокалистов море. Каждый раз, когда у нас происходила смена вокалиста, нам присылали огромное количество материала, и выбор был гигантским, но почему-то нам всегда попадаются именно американцы. В последний раз мы даже задались целью – если брать нового певца, то он должен быть не американцем. И все равно получился Марк Боулс! (Дружный смех). Одно из объяснений – оно не основное, но для меня это важно – заключается в том, что я получил много материалов от певцов помоложе, не 18-летних, конечно, но следующего поколения групп, и многие из них довольно известны (я сам иногда удивлялся, мне казалось, что они поют в достаточно успешных группах, и непонятно, зачем им это нужно), однако самобытности среди них практически нет. Я не хочу никого обидеть, но я слушаю многих этих певцов, и я слышу копии. Хорошие копии, добротные – копия Дэвида Ковердейла, копия Гленна Хьюза, любого другого известного певца, практически один в один. Какой смысл брать такого человека в группу, я не знаю.

Кто будет играть в турне на гитаре? Вы ведь до сих пор не объявили официального преемника Маркуса Джиделла…

Мы не ищем специально человека с именем, так что я нашел очень хорошего гитариста в Дании. И чтобы не начинать опять эти пертурбации и бессмысленные дискуссии в Интернете – «какой гитарист лучше, какой хуже» - мы решили, что пусть с ним познакомятся уже по ходу концерта. Он играет очень хорошо, у него хороший опыт работы, мы сошлись замечательно, и всем он нам подходит. Но в туры мы с ним не ездили, альбомы не записывали, так что мы его еще не настолько знаем. И мы решили, что мини-тур – это очень удачный момент, мы его отыграем, а потом посмотрим. Если все по-прежнему будет замечательно, тогда он войдет в состав, а если нет, будем искать другого.

В последнее время у вас вообще достаточно много перестановок в составе – в феврале ушел Маркус, пару лет назад ушел басист Пер Шеландер. С чем это связано?

Сейчас у всех изменения идут, от этого никуда не деться. У меня есть знакомый промоутер, он делает довольно крупные концерты в Скандинавии, на площадках от 10 тыс. человек и выше, и он мне говорит: «Иногда мы приезжаем в аэропорт и не знаем, кого будем встречать». (Дружный смех). Бизнес изменился. «Бизнес» - слово нехорошее, его фэны не любят слышать, да и журналисты тоже, но, к сожалению, от этого никуда не убежать. Со стороны музыкантов желание есть, со стороны поклонников и прессы тоже – желание, чтобы все работало, и чтобы все было замечательно. А бизнес, который находится в середине этого треугольника, перестал работать по тем системам, по которым работал раньше. Сейчас стало безумно сложно, возьмем даже на нашем примере, чтобы не кидаться камнями в других – в истории с Маркусом нет никакой тайны. У нас не было тура осенью, как мы планировали, и мы решили устроить этот мини-тур сейчас. Однако на сегодняшний день у Маркуса запланировано 40 концертов с Evergrey, и я же ему не скажу: «Сиди дома и жди, когда ты поедешь с нами играть пять-шесть концертов, а эти 40 пропусти». А потом, слово за слово, и он там становится больше завязан, теперь они уже записывают альбом, начинается новый тур – и все! Так происходит в 99% случаев. У меня очень много знакомых музыкантов – и шведов, и немцев, и американцев – и у них все то же самое, составы каждый раз меняются.

Помимо основного концерта, в Москве у вас объявлено некое акустическое выступление в баре “Hot Dogs”. Что оно будет собой представлять?

В этой ситуации я велосипед не изобретал. Удивительно лишь то, что на проталкивание такого, казалось бы, простого мероприятия у меня ушло четыре года. Я не называю это мероприятие unplugged-концертом, это – вспомним старое слово – квартирник. Мы же видим, как поклонники после концерта выстраиваются в очередь со своими CD или билетиками, у каждого из них есть по 20-30 секунд, чтобы получить «закорючку», щелкнуть фотографию и бежать дальше. А тут мероприятие проходит полтора-два часа, приходит какое-то количество людей, вся группа там уже болтается – подойди, потрогай, задай вопрос, подпиши все, что тебе нужно подписать, сделай фотографию, задай еще один вопрос… А чтобы разнообразить ситуацию, мы можем еще несколько вещей сыграть unplugged – получится такой маленький бонус. Мы не позиционируем это как unplugged-концерт, мы хотим, чтобы все происходило в такой домашней обстановке.

Мы это проводили десятки раз на разных территориях, но в России, когда я завожу об этом разговор, у промоутеров сразу начинают трястись руки, хотя я просто не понимаю, в чем сложность. Можно же снять клуб человек на 150-200, продать туда дешевые билеты, а в Японии, например, туда приглашают победителей разных викторин на радио. И наконец-то промоутеры сломались и сделали это в Москве. Причем мы рассылали это предложение всем промоутерам, отправляли его и в Санкт-Петербург, не требуя дополнительного гонорара, но получилось только в Москве. Посмотрим, как все пройдет – если соберется достаточно народу, возможно, у них откроются глаза. Это ведь не только моя работа, это и их работа – развлекать и ублажать фэнов. Этим они зарабатывают себе кредит доверия.

На вашем форуме вы попросили фэнов назвать те песни, которые им бы хотелось услышать на предстоящих концертах в дополнение к материалу “Paradox”. И чуть ли не каждый второй почему-то просит вас исполнить какую-нибудь кавер-версию. С чем это связано, на ваш взгляд? И будете ли вы прислушиваться к предложениям такого плана?

Дело в том, что Royal Hunt, за одним исключением, никогда не играли кавер-версии, и поэтому всем ужасно интересно, как это будет выглядеть. Много лет назад я очень «уперся» в то, что мы каверы делать не будем, и так все и пошло. Однако в Японии мы как-то раз для смеха сделали кавер песни ABBA – что-то типа “S.O.S.”, я уж и не помню точно, но в своем варианте. Это был абсолютно полный провал, потому что после исполнения этой вещи наступила гробовая тишина. Мы не учли того, что в Японии ABBA не знают… (Дружный смех). И поэтому молодежь, которая там стояла, была уверена в том, что мы сыграли новую песню, которая еще не записана! Поэтому они стояли, затаив дыхание, и прислушивались к каждой ноте – надо еще знать японцев, чтобы это оценить – потому что звучало что-то новое, что они никогда не слышали. А потом ко мне подходили на всех автограф-сессиях, серьезно на меня смотрели и говорили: «А вот эта песня в следующий альбом войдет?» Поэтому я сказал: «Хватит, больше таких экспериментов мы делать не будем!»

А мы еще так забавно эту песню сделали, у нас две бэк-вокалистки вышли вперед, стали исполнять роли, как в ABBA, в середине ДиСи приплясывал… Но никто ничего не понял. (Смеется). И мне кажется, что такими предложениями на форуме фэны нас немножко дразнят, потому что появляются они постоянно.

Когда я предложил фэнам написать те песни, которые им хочется услышать, я немножко схитрил. Мы с самого начала договорились, что будем играть материал только до 1997 года. Правда, когда я разговаривал с ДиСи, он, к моему большому удивлению, спросил меня: «А что мы будем делать из новых вещей?» Я ему говорю: «Ничего!» А он мне: «Ой, а у тебя столько вещей классных…» И я говорю: «Ага, значит, слушаешь!» (Хохот). Я не удержался от того, чтобы вставить шпильку, моя природная вредность взяла верх.

Мне кажется, что исполнять новые вещи было бы немного неправильно. Была бы совершенно другая история, если бы мы официально объявили о том, что поменяли Марка на ДиСи. Тогда он бы взял на вооружение новые вещи, я бы это понял. Но поскольку у этого мини-тура такой немного уникальный характер, я не понимаю, зачем выходить за эти рамки. Раз мы вернули ДиСи на короткое время, пусть исполняет свой репертуар! Поэтому когда я спрашивал о том, что люди хотят услышать, я ограничил выбор материалом первых трех пластинок, до 1997 года, который ДиСи уже исполнял. И я был совершенно уверен, что я практически все эти песни отгадаю. Действительно, из пяти песен четыре я угадал. Все писали одни и те же вещи, может быть, одна-две отклонялись, так что было очень легко догадаться. Делая такое предложение, я, по сути, ничем не рисковал. Я знал, что каких-то загадочных вещей, которые мы никогда не исполняли, не попросят. У всех есть свои фавориты, но они, по сути, сводятся к восьми-десяти вещам того периода.

Несколько лет назад мы были на пресс-конференции группы Europe в Москве, и там музыканты пожаловались, что если бы у них не было “The Final Countdown”, их бы помнили по многим другим хорошим песням, а так все внимание забирает на себя именно “The Final Countdown”. У вас нет ощущения, что альбом “Paradox” для вас тоже своего рода “The Final Countdown”, что он в определенной степени мешает восприятию вашего последующего творчества?

Конечно! Но все дело в том, с какой стороны на это смотреть. С одной стороны, да, меня это частенько раздражает. С другой стороны, если отойти на несколько шагов назад и посмотреть на ситуацию более глобально, то у многих групп, которые мне нравятся, был какой-то звездный, исключительный альбом. Возьмем Deep Purple – у них есть альбом “Machine Head”, и все их хиты – ‘Highway Star”, “Smoke On The Water” – находятся там. У Pink Floyd есть “The Dark Side Of The Moon”, у Uriah Heep – “The Magician’s Birthday”. Можно взять группы поновее, вот мне, например, очень нравятся Dream Theater, и у них “Images And Words” вытаскивается каждый раз, когда заходит речь об этой группе, хотя с его выхода прошло уже почти 20 лет. А они с тех пор сделали кучу хороших альбомов!

Если смотреть с позитивной точки зрения, то, по крайней мере, у нас есть такой альбом. Было бы гораздо хуже, если бы его не было. Да, с одной стороны, это раздражает, потому что разговор постоянно возвращается к тому, что “Paradox” - это классический альбом, но с другой стороны, хорошо, что такой вообще есть. Я знаю десятки групп, которые уже выпустили по 8-12 альбомов, и такого у них нет.

Когда выходил “Paradox”, ваш американский лейбл Magna Carta очень боялся, что альбом как-то не так поймут, и даже убрал Иисуса с его обложки. А как был воспринят альбом “Collision Course” (2008)? Все ли поняли заложенную в нем идею?

С “Paradox” я немного растерялся – это был наш первый альбом, который серьезно выходил в Америке, и меня как-то все затюкали. Кроме того, он выходил в очень неподходящий момент – когда мы узнали, что он выходит, мы были посреди тура, и мне, честно говоря, было просто не до него и не до этой компании. Я с головой ушел в другие дела, и когда мне мимоходом сказали: «Вот, они уберут с обложки кое-что…», я сказал: «Да черт с ними, пусть убирают!» Конечно, когда я потом увидел эту обложку, я подумал: «Господи, что за уродство!», но дело было сделано.

С “Collision Course” я сделал совершенно по-другому, и когда он выпускался в Америке, я взял в руки кувалду и пообещал, что если поменяется хотя бы цвет, я всех разорву на части. У американцев политкорректность доведена до какого-то безумия, и когда они увидели крест и полумесяц, вой, конечно, поднялся страшный. Но разговоров на этот счет не было, потому что все пункты относительно оформления уже были вписаны в контракт.

“Collision Course” очень интересно записывался – Марк Боулс спел на ваших демо-записях, а потом вы заменили все инструментальные партии на студийные треки. Почему вы решили записываться «задом наперед»?

Ну, не совсем «задом наперед». Все ударные были уже записаны, а остальные партии существовали в демо-вариантах, это правда. Как мне кажется, причина была совсем банальной, просто был момент, когда и Марк мог приехать, и нам это было удобно. Не было причин какого-то число музыкального или технического плана. Просто обстоятельства так сложились.

У нас еще есть несколько вопросов по альбому “X” (2010). У него очень необычное для Royal Hunt оформление – совершенно непривычная цветовая гамма и, скажем так, изобразительная техника. Как создавалось это оформление, и как связан корабль на обложке с тематикой песен?

Этот альбом немножко «сам по себе», он и вписывается в нашу дискографию, и нет. Он был задуман как своего рода эксперимент на тему второй половины 70-х годов. За это меня фэны и не любят – за мои эксперименты. Когда я только начинал думать на тему нового альбома, нам подвернулась пара концертов с Deep Purple в Дании. После них была бесконечная болтовня, и мне было особенно интересно поболтать со Стивом Морсом. Мне даже было немножко неудобно – я совсем не интересовался его творчеством в Deep Purple, меня больше интересовал период Kansas с его участием, Kansas вообще одна их моих давно любимых групп. Мы сидели и трепались часами, и в какой-то момент я задал ему вопрос: «Стив, интересно, а почему ты ушел из Kansas?» Он с ними сыграл на двух альбомах, и все вроде было замечательно. И он мне сказал: «А появилось MTV». Я удивился: «Ну и что?» Он говорит: «Понимаешь, когда я пришел в Kansas, мы играли очень прогрессивную и интересную музыку, смесь фолка и прогрессива, мы писали замечательные композиции, а когда пришло MTV, песни стали укорачиваться, появилось требование, чтобы через 16 тактов уже начинался припев, и мне там стало просто неинтересно».

Сначала этот разговор прошел незамеченным, а потом я стал думать: «Интересно, а когда я вещи пишу, у меня тоже есть какие-то стандарты? Я тоже придерживаюсь каких-то внутренних рамок – чтобы припев появился именно сейчас, или наоборот, чтобы обязательно было что-то очень прогрессивное и очень длинное?» И я стал пересматривать все, что в тот момент делал. Я попробовал свою голову вернуть в конец 70-х. И произошла вторая банальная вещь – после многих лет я купил себе виниловый проигрыватель. (Смеется). У меня есть довольно серьезная кучка винила, я стал слушать старые альбомы и обратил внимание, что многие из этих старых вещей – иногда даже не самых любимых мной групп – звучат привлекательно, по крайней мере, для меня. В них что-то есть, какая-то атмосфера. Я начал над этим думать, и когда я начал писать вещи, у меня возникла идея сделать альбом в стиле конца 70-х. Дальше эта тема раскрутилась, появились старые инструменты, мы решили все записывать только на аналоговую пленку и т.д.

Кстати, я открыл для себя новую вещь, о которой я раньше даже не задумывался – когда ты записываешься на аналоговую пленку, у тебя в распоряжении всего 24 канала. За все эти годы я об этом, конечно, совершенно забыл. Ты записал барабаны и т.д., и когда ты доходишь до записи клавишных, ты не можешь записать какую-нибудь клавишную тему и сказать: «Я не совсем уверен, пойдет это или не пойдет, потом посмотрим». Ты постоянно стоишь перед выбором, каналов ведь очень мало, и если ты что-то записал, ты должен быть уверен на 100 процентов, что это именно то, что тебе понадобится. Ты начинаешь гораздо критичнее относиться и к звуку, который ты используешь, и к тому, что ты играешь. Процесс получился каким-то другим, для меня новым. Альбом поэтому получился немного нестандартным. Кто понял идею, им понравилось, а кто-то предпочитает Royal Hunt с другим звучанием. Мнения разделились, но об этом я знал с самого начала.

И теперь после этого долгого-долгого рассказа я наконец-то перехожу к обложке. Всю эту историю мне хотелось каким-то образом воплотить в оформлении. У меня была масса идей относительно того, как должна выглядеть обложка, и когда я разговаривал с нашим художником, я все эти идеи ему рассказывал, объяснял, и они становились все сложнее и сложнее. И вдруг он мне присылает набросок корабля. Он, конечно, выглядел не так, как сейчас, но было что-то аналогичное. И мне вдруг очень понравилось, потому что у меня визуальная аналогия с «Десяткой» была такой: представьте себе какой-нибудь очень современный офис - везде стекло, бетон, гранит, и вдруг посреди этого огромного блестящего офиса стоит старый грязный трактор. Он настолько там не у дел, что даже непонятно, как он там оказался - весь в грязи и глине на этом зеркальном полу. Вот мы и нарисовали на обложке современный город – пусть будет Шанхай, Нью-Йорк и т.д., и вдруг в его порт врывается этот старый побитый корабль, чуть ли не «Летучий голландец». Вот он встал, и его огромная цепь, якорь – все это грубое, ржавое, как будто совершенно из другого мира. Вот такая у нас связь между содержанием этой пластинки и ее обложкой.

Запись на аналоговом оборудовании – это ваш разовый эксперимент, или вы планируете продолжать работать с аналоговым звуком?

Нет, у меня просто здоровья не хватит. (Дружный смех). Это безумно тяжелый процесс. Я никогда в жизни не представлял себе, что так сложно найти все это оборудование. Вы бы меня видели, когда мы на второй этаж тащили «Хаммонд»! Я думал, что мы помрем. Потом мы искали акустические барабаны, и черт знает сколько недель я потратил на то, чтобы их найти. Наконец их нашли, но они были в жутком состоянии, и нужно было привести их в порядок. Затем подбирали усилители… В общем, все это было так сложно, хотя мы и получили гигантское удовольствие от их использования. Пусть все скрипело и скрежетало, что-то работало, что-то не работало, и это был бесконечный процесс, но это было частью удовольствия.

Не знаю, насколько это просто понять со стороны, но я делаю альбомы уже 20 лет, и периодически у меня начинается какая-то рутина. Я все это делаю уже много лет, я прекрасно знаю, что сделать, чтобы гитара и барабаны звучали так, а не иначе. Ты еще не начал записывать пластинку, а уже внутренним ухом ее слышишь, потому что знаешь, как добиться этого звучания. В этот же раз я все делал с нуля, я понятия не имел, как эти барабаны будут звучать, да и вообще сможем ли мы их записать с достойным звуком. Было очень много работы, и из-за этого всем было интересно. Вместо того, чтобы прийти со своим привычным оборудованием, которое мы уже хорошо знаем, мы делали что-то новое.

Я это делаю не в первый раз, у меня в 2003 году уже был экспериментальный альбом “Eye Witness”, в 2000 году был “The Mission” с такими техно-элементами… Я люблю все сломать и заново построить.

Мы слышали, что после того, как “X” вышел в Японии и появился в Сети, вы лично обратились к администрации крупнейшего российского Интернет-трекера Rutracker.org и добились прекращения его раздачи. Причины нам прекрасно понятны – воровство оно и есть воровство – но вопрос в другом: у вас нет ощущения, что бороться с нелегальным скачиванием уже поздно? Что музыканты в данной ситуации совершенно бессильны?

Я к ним не обращался. Может быть, обращался кто-то из менеджмента или лейбла, но я лично никогда не обращался. Да, у меня был такой период, когда я увидел, до чего дошло скачивание, и что из-за этого вокруг меня стало происходить. Самое страшное же не в том, что обворовали музыкантов или лейблы – черт с ними! Дело в том, что из этого бизнеса буквально по минутам уходят профессионалы. И это самое тяжелое. Исчезнут десятки и сотни групп, но вместо них появятся новые. Закроются какие-то компании, но откроются новые. Но массовый уход профессионалов – это самое жуткое, потому что я даже не знаю, насколько это вообще возможно восстановить. Должно, наверное, новое поколение вырасти.

Студии закрываются везде, куда ни плюнь – Дания, Швеция, Германия, Англия, Америка. Работы нет, они закрываются, и профессионалы уходят в другие сферы. В прошлом году у меня был один интересный разговор с Warner Chappel, которые занимаются моими правами, и они рассказали совершенно жуткую историю. В их регистре состоят 800 человек, которые пишут музыку – это только в Дании. Они разослали всем им электронное письмо, и люди должны были на него ответить. Им ответило 103 человека! А это уже не музыканты, не лейблы и не промоутеры. Это люди, которые должны были создавать музыку, которую мы услышим завтра – а их уже нет.

Найти хорошую студию с достойным оборудованием сегодня довольно сложно. А людей, которые этим занимаются, стало просто катастрофически мало. Кроме того, уходят профессиональные журналисты, потому что им ни хрена не платят. Вместо них берут вчерашних фанатов, которые за бесплатные CD и проходки на концерт начинают штамповать материалы. Что же будет завтра?

Вернемся все-таки к лейблам. Чем объясняется тот факт, что в Японии альбом вышел на полгода раньше, чем в Европе? Довольны ли вы тем, как работает ваш новый европейский лейбл, Scarlet Records?

Нет, мы его уже поменяли. Но дело не в том, что в Европе диск вышел позже, назовем это недоразумением. Одна из причин, по которой я решил уйти с Frontiers, заключается в том, что мне показалось, что они не используют новые технологии. Появилась масса новых интересных технологий типа iTunes, которые можно использовать с такой группой, как мы, но они как-то очень упирались в свою старую модель. И тут появились Scarlet, у них были какие-то, как мне показалось в начале, интересные идеи, а когда мы уже выпустили альбом, и я пригляделся, оказалось, что идеи так и остались идеями. Ничего не могу сказать про них плохого, потому что пластинку они продали прилично, и обижаться мне на них не за что. Они просто не оправдали тех надежд, которые, может, они мне и не подавали, а мне почему-то показалось, что подавали. Ну ладно, попробовали – и попробовали, а в следующий раз надо уже работать с другими людьми.

В России диск снова вышел на Soyuz Music, на котором вы уже выпускали концертник «2006», и с которого очень оперативно ушли. Как сложились ваши отношения в этот раз?

Понятия не имею! С СОЮЗом мы никаких договоров напрямую в этот раз не заключали, я перестал делать договоры напрямую с российскими компаниями после “Collision Course”, который выходил на CD-Maximum. Когда я увидел реальные продажи трех наших последних альбомов в России, я решил, что просто нет смысла тратить на это время. Все эти компании без исключения находятся в очень шатком положении. Я не знаю, насколько справедливо утверждение о том, что они находятся в какой-то серой зоне между пиратством и лицензионной продукцией, ничего не могу по этому поводу сказать, и меня это мало интересует, но помощи от них практически никакой. Зачем тратить недели на бесконечные переговоры и отправку мастеров, когда с таким же успехом в этот раз Scarlet получили все территории, включая Россию, и они сами договорились с СОЮЗом.

В России проблема со скачиванием стоит особенно остро, мы видим по количеству скачиваний, что 80% - это ваша «заслуга». Так что особого смысла возиться нет. Это, конечно, не очень удобно фэнам, потому что раньше продукция выходила вовремя, туда попадали какие-то бонусы, а сейчас этого уже не будет. Но по крайней мере, я уверен, что альбомы будут продолжать выходить и продолжать продаваться. Правда, у вас в России, по-моему, проще найти, где находится ядерная бомба, чем узнать, сколько пластинок продалось.

Да уж, это «совершенно секретная» информация!

Я вам скажу, никакого секрета здесь нет. “Collision Course” продался в количестве 850 экземпляров. Помните, как в свое время Сева Баронин голосил не своим голосом, что последняя пластинка Rainbow продалась тиражом 2000 экземпляров, и над ним все хохотали? Но это действительно так! Я своими глазами видел несколько таких отчетов о продажах из России. Не буду говорить о других группах, может быть, они хотят оставить это в тайне и сохранить вокруг себя романтический ореол звезд, а про себя могу честно сказать, что тираж “Collision Course” – 850 пластинок. Так что говорить об отношениях с какой-то компанией в России просто смешно. В Дании я могу продать 800 пластинок за три дня, просто выйдя на центральную площадь.

Все говорят: «Почему в России билеты на концерты стали такими дорогими?» А они просто это компенсируют. Пластинки не продаются абсолютно, поэтому без конца растут цены на билеты. У вас скоро цены дорастут до Японии. Когда я узнал, что в концертный зал «Мир», где мы будем выступать, некоторые билеты – к счастью, не все – стоят по 4,5 тыс. рублей, я аж поперхнулся!

Когда мы с вами разговаривали четыре года назад, вы много говорили о планах относительно переиздания на DVD ваших старых видеозаписей – “Paradox - Closing The Chapter”, “1996” и т.д., однако они до сих пор так и не вышли. С чем это связано? Вам не кажется, что сейчас, к совместному туру с ДиСи они были бы очень кстати?

А они и будут кстати. Они уже готовы! Раньше я просто не видел смысла их выпускать. Я понимаю, что фэны хотели их получить, но таких фэнов не так уж много, а все это и так лежит на YouTube. Опять-таки, чтобы это материалы выпустить, их надо привести в порядок, а это отнимает время. Оригиналы я у японцев отобрал, не без боя, но отобрал – они ведь только лицензию выпускают, а все оригиналы продукции, которую выпускает Royal Hunt, принадлежат мне, а не какой-то компании. Так вот, я из них «выдрал» оригиналы и на них «сидел». У меня были планы – «вот, сейчас весной я все сделаю». Конечно, не сам, но с кем-нибудь договорюсь. А весной появлялись какие-то дела, и год за годом все это откладывалось.

А сейчас, когда у нас наметился мини-тур, в этом переиздании появился какой-то смысл. Я нашел компанию в Германии, и они обработали все оригиналы, перевели их в цифровой формат и т.д. Кусочек они мне прислали, я его посмотрел – выглядит очень хорошо. Поначалу я очень переживал, потому что мне не понравилось, как был снят “Paradox – Closing The Chapter”, он был слишком темным даже в оригинале, а эти ребята использовали какие-то фильтры, и получилось довольно здорово.

Потом я полез в свой архив и нашем кучу документального материала – то, что мы снимали в том туре на свои собственные камеры. У нас получилось минут 45 таких съемок – какие-то забавные моменты, своего рода «вид изнутри», как строились все декорации, как мы переезжали с места на место. Не знаю, насколько это интересно, но я заметил, что фэны такое любят. Так что DVD должен выйти, я, правда, пока не знаю, какая компания за него возьмется, когда и в каком виде, но все уже сделано. Они сделали весьма симпатичное меню, и туда войдут “1996” полностью, потом “Paradox – Closing The Chapter” и минут 45 документальных съемок.

Времени, конечно, осталось уже мало. Было бы идеально, если бы DVD вышел до начала тура, но я не знаю, успеют они или не успеют. Во всяком случае, в кратчайшие сроки постараемся все сделать.

Пока у вас на официальном сайте объявлены только концерты в России и Японии. А что будет после этого? Понятно, что долгосрочных планов вы не строите, но все же…

Предложения от промоутеров у нас есть – не скажу, что безумно много, но достаточно. На полновесный тур набирается. Но проблема в том, что у всех нас совпадают графики только в апреле. Поэтому репетиции начинаются где-то числа пятого, а из Японии мы вылетаем назад 27-го. В мае уже начинается разброд - то один не может, то другой. Так что мы решили поступить таким образом: сейчас мы «попробуем ногой температуру воды» и посмотрим, как дела пойдут, какой будет реакция, и сможем ли мы вообще сыграть вместе. Кто знает, может, через два дня мы с ДиСи будем лежать в кювете и кусаться. (Дружный смех). Никто не знает, что на самом деле произойдет, но мы попробуем.

Если все будет окей, тогда на конец лета и начало осени мы организуем полновесный тур. Но вам к тому времени будет все равно, потому что у вас мы уже отыграем! Правда, Alive Concerts уже стали мне говорить: «А давайте мы что-нибудь еще и осенью сделаем!» Я им отвечаю: «По-моему, рановато, ведь нового материала еще не будет». «Ну, может, какую-нибудь другую программу сделаем?»

Так что в августе-сентябре мы, возможно, вылезем, по Европе прокатимся. К тому же, американский фестиваль “Prog Power” опять хотел нас пригласить, японский “Loudpark”, на котором мы в прошлом году играли, тоже зовет повторно выступить, а по Европе всегда можно концертов 30 сделать. Сейчас что-то решать очень тяжело, потому что никто не знает, как на самом деле все получится, пойдет или не пойдет. Нужно, чтобы нам всем в группе нравилось. Если в конце апреля мы разъедемся, утерев пот со лба и со словами: «Слава Богу, кончилось!» (смеется), тогда к августу никто готовиться не будет. А если все пройдет на удивление замечательно – ну так отлично!

Перед выходом альбома “X” вы написали на официальном сайте Royal Hunt, что вы приложите все усилия, чтобы альбом стал успешным, а если не получится, то слушателям придется делать следующий альбом самим. С тех пор прошло больше года, и уже, наверное, можно подводить какие-то итоги. Итак, будет ли следующий альбом Royal Hunt, или же нам пора самим учиться играть и петь?

(Смеется). По этому поводу уже нашлась масса шутников - слава Богу, что хотя бы с остроумием у наших фэнов все в порядке. Наработок и идей у меня всегда полно – дело лишь затем, чтобы принять какое-то решение. А у меня масса других проектов, которыми я занимаюсь помимо Royal Hunt. В последнее время я много работал для телевидения. Это то, что я называю спокойной работой. У нее всегда очень хороший бюджет. Например, недавно я кое-что делал для норвежского телевидения, и у меня появилась идея в одном месте использовать маленький струнный оркестр – пару виолончелей, несколько скрипок и т.д. Я позвонил продюсеру этой фирмы и сказал: «Знаешь, у меня есть пара наработок, сейчас я тебе их пришлю. Мне кажется, что здесь нужен струнный оркестр». На следующее утро он мне перезвонил и сказал: «Да, ты совершенно прав. Сегодня в два часа будем писаться». Они уже заказали студию, там уже сидят музыканты, они уже получили расписанные партитуры, так что мне остается только прийти и взмахнуть дирижерской палочкой.

Я занимаюсь такими проектами, потому что в связи с очень слабыми продажами пластинок приходится периодически делать какой-то выбор. На телевидении все спокойно, всегда есть бюджет, а когда начинаешь даже не делать, а говорить об альбоме, начинаются уже навязшие в зубах побоища с лейблами, выбивание бюджета и другая головная боль. Я, конечно, очень люблю это дело, но с каждым годом его делать становится все тяжелее. Надеюсь, что еще здоровья хватит, и альбом-другой я сделаю. (Смеется).

Пока каких-то конкретных планов – допустим, записывать альбом в августе или в сентябре – нет, но разговоры идут. Поступают какие-то предложения от лейблов, но на сегодняшний день все на каком-то административном и очень не конкретном уровне. Думаю, к осени что-то решится – будем или не будем, и если будем, то что и когда.

Официальный сайт Royal Hunt: http://www.royalhunt.com

Выражаем благодарность Евгению Силину (Alive Concerts) за организацию интервью и предоставленные фотоматериалы

Роман Патрашов, Наталья “Snakeheart” Патрашова
14 марта 2011 г.
(с) HeadBanger.ru