Ereb Altor

Ereb Altor
У тебя есть только эта жизнь

30.01.2022

Архив интервью | English version

Шведская метал-сцена невероятно разнообразна, и это неудивительно. Когда ты находишься в Швеции, особенно вдали от больших городов, порой кажется естественным, что с самого детства все впитывают эту звенящую свежесть и величественность природы вокруг; простые и искренние люди обращаются ко всем только на «ты», а их мелодичный язык с особыми ритмическими структурами сам по себе звучит как нескончаемая песня.
Именно такое звучание присуще Ereb Altor, очень мелодичное и прямолинейное, при этом по-особенному возвышенное и не лишенное мрачного очарования. Основатели этого проекта также известны по эпик-дум-группе Isole, все они из Евле, самого старого города в Норрланде. Ereb Altor - достойная, самобытная и продуктивная команда, на счету которой уже 9 полноформатных альбомов и многочисленные туры и выступления на таких крупных фестивалях, как “Hellfest” и “70000 Tons of Metal”.
Я поговорила с мульти-инструменталистом Матсом Кристером Олссоном, лидером Ereb Altor (и гитаристом Isole) о развитии группы с момента создания и до наших дней, поиске собственного оригинального звучания, (которое они называют просто “Scandinavian metal”), влиянии Bathory, источниках вдохновения; о только что вышедшем альбоме “Vargtimman”, некоторых странных традициях и просто о жизни.

Матс, прежде всего – мои поздравления с выходом альбома “Vargtimman”. Доволен ли ты количеством положительных отзывов как от фэнов, так и критиков?


Пока что реакция на нашу последнюю работу просто ошеломляющая, я рад видеть и слышать, что людям альбом понравился.

Ты создал Ereb Altor как сайд проект дум-метал-команды Isole, которая тоже процветает, но не настолько: Ereb Altor сейчас получает намного больше признания, чем твоя первая группа. В дебютный альбом “By Honour” (2008) в основном вошел материал, написанный еще в 90-х, не подходящий Isole по формату. Вспоминая те времена, удивляешься ли ты, как далеко продвинулся с Ereb Altor?  

Когда мы только начинали с Ereb Altor, какая-то определенная цель не ставилась, в те времена мы делали это скорее забавы ради, и никаких ожиданий у меня не было. И я бы не сказал, что сильно удивлен. Я знал, что мы способны на нечто качественное. Но вспоминая свои мечты и себя молодого, только начинающего играть на гитаре, я все же поражаюсь. Все мои тогдашние мечты сбылись сверх всех моих ожиданий. Я даже не рассматривал возможность играть за пределами Швеции, а о том, чтобы петь, даже не было и речи. Если бы мне тогда сказали, что однажды я спою для многотысячной аудитории “Hellfest”, я бы подумал, что это шутка. И я и представить не мог, что выпущу столько альбомов, сколько есть на данный момент.

Ведь на выпуск второго альбома “The End” (2010) тебя сподвигло творчество Bathory, и альбом вообще планировался как последний для Ereb Altor. Ты тогда решил, что сделал все возможное, чтобы почтить память Куортона?

Да, говорю же, Ereb Altor для нас был довольно несерьезным проектом. Просто как дань уважения к покойному Куортону или что-то типа того.

Тем не менее, третий альбом “Gastrike” вышел 10 лет назад и получился очень блэковым. Захотелось поэкспериментировать?

На тот момент у меня в архивах уже были кое-какие блэковые песни и создавать отдельный проект под них было как-то неправильно. Так как Ereb Altor уже существовал, зародилась мысль – а что, если попробовать объединить эпичность с блэком. И как раз тогда к группе присоединился Торд, до этого он был нашим сессионным драммером на концертах. Торд больше нас увлекался блэком, и наверное, это способствовало написанию песен в этом направлении. Хотя “Gastrike” может показаться слишком жестковатым, если смотреть ретроспективно. Различия между “The End” и “Gastrike” были очень уж большими; считаю, у нас ушли годы на то, чтобы найти определенный баланс между различными концами нашего широкого стилистического спектра.

Честно говоря, очень радует, что вы на том не остановились, а выпустили “Fire Meets Ice” в 2013-м. И начали так часто выступать после выхода именно этого альбома, что мне неоднократно удалось увидеть вас на сцене. Каждый раз, когда я слышала “Nifelheim”, просто крышу сносило. Позже ты убрал эту композицию из сет-листа ради новых песен. Как думаешь, вы будете еще ее исполнять когда-нибудь?  


К тому времени наш состав стал более стабильным как раз в основном за счет того, что нас стали больше приглашать. Но мы выступали на фестивалях и отыграли один европейский тур еще до “Fire Meets Ice”. Чем большее альбомов, тем все сложнее составлять сет-листы. Иногда мы все же играем “Nifelheim” на репетициях, и она вполне может прозвучать со сцены, если мы будем исполнять расширенный сет. Должен признать, что для меня, как и для любого композитора, новый материал всегда самый лучший, и хочется исполнять и раскручивать новые песни по максимуму. Но полностью игнорировать прошлое тоже нельзя, так что для меня важно при случае играть и нашу классику.

Но вообще ведь именно после выхода “Fire Meets Ice” вы стали так много выступать, правильно? Вы сами уже вошли во вкус, или группа наконец была замечена, было все больше предложений, которые привели к длинным турам, в частности, с Månegarm, Cruachan и другими?


После “Fire Meets Ice” к группе присоединился Микаэль (бас), и таким образом сформировался тот состав, который есть у нас и сейчас. Ereb Altor стали замечать, и поступало все больше предложений. Также нам очень помогало наше гастрольное агенство Doomed Events, и в то время все понемногу стало продвигаться. Также, по моему мнению, на “Fire Meets Ice” у Ereb Altor появилось звучание, которого мы до сих пор стараемся придерживаться.

Соскучился ли ты по концертам? Вы могли бы их отыграть гораздо больше для продвижения альбома “Järtecken” (2019). Как я понимаю, ваше последнее значительное выступление было в круизе “70000 Tons of Metal” в 2020-м, прямо перед началом пандемии. Нет ли иронии судьбы в том, что все это началось как раз тогда, когда вы были на пике известности?

У нас был европейский тур с In the Woods сразу же после выхода “Järtecken”, и, если память мне не изменяет, мы отыграли на нескольких небольших фестивалях, но, да, все закончилось после “70000 Tons of Metal”. Мы узнали о вирусе, когда мы были на лайнере – внезапно повсюду появились санитайзеры. Тогда мы не слишком о нем задумывались. Мы просто отлично проводили время, наслаждаясь круизом. Да, играть на сцене - это то, по чему я скучаю больше всего. Расстраивает, что все это время у нас были лишь редкие возможность выступать в пределах Швеции. Я искренне надеюсь, что вся эта пандемия скоро закончится. Вспомни историю, в прошлом веке пандемии длились три года, и это обнадеживает - может и эта закончится в 2022-м.

Многие музыканты создают свои лучшие работы до 27 лет, а потом уровень уже не тот, да и идеи заканчиваются. Ты же наоборот только растешь с каждым своим альбомом, находя все лучшие способы для выражения своих идей. Признание пришло к тебе в довольно зрелом возрасте - связано ли это с растущим профессионализмом? Ведь и как композитор ты тоже постоянно развиваешься.

Мне же все еще 27, разве нет? Шутки в сторону, для меня возраст - это просто цифра. До тех пор, пока нам не надоест хорошо проводить время, получать удовольствие от своей деятельности и при этом все еще желать большего, ограничений нет. Но возраст может быть и преимуществом, ты уже не так торопишься и конечно, если ты долго занимаешься своим делом, то растет профессионализм. Но без ощущения, что тебе это очень нужно, без жажды творчества ничего не выйдет. В тот день, когда эта жажда уйдет, я поставлю точку. Музыка должна исходить из сердца.

Ты вроде стал петь больше чистым голосом, и в целом твой вокал становится только лучше с каждым альбомом. Ты что-то специально для этого делаешь?

Да, чистый вокал мне стал нравиться больше, чем скриминг, но оба стиля имеют смысл, если применять их в подходящих местах. Я часто стараюсь создать симбиоз двух стилей пения - наверное, это можно назвать жестким чистым вокалом - чтобы получилось более резкое звучание.  Я провожу кучу времени один в нашей студии, записывая свои идеи, делая пре-продукцию для следующих альбомов. А это означает, что приходится много петь. Видимо, результат приходит с практикой, и я вкладываю в пение всю душу, чтобы получше передать свои чувства. Я никогда не брал уроки пения, но я читал про разные техники дыхания и типа того, которые помогают, чтобы голосовые связки дольше служили. Но я все же считаю, что в плане пения мне есть еще к чему стремиться.

Когда-то давно ты говорил, что дух Куортона переселился в тебя, и ты все еще отдаешь дань уважения тому наследию, что оставили после себя Bathory, воплощая мечты викингов. Bathory до сих остаются для тебя основным источником вдохновения?

Я правда это говорил? Не знаю, но он действительно оказал, да и до сих пор оказывает, огромное влияние на мою музыкальную жизнь. Bathory – один из источников вдохновения, но я больше не считаю его основным. В последних наших релизах звучание Ereb Altor уже очень далеко ушло от Bathory. Может, это прозвучит как клише, но я нахожу вдохновение в чем угодно: лесных походах, посещении исторических мест, разных ощущениях, свей бессоннице и музыке, конечно. Например, много всего интересного есть в нашей древне-шведской фольклорной музыке, они меня тоже вдохновляют, но вообще все, что я слушаю, так или иначе воздействует на меня.

Альбом Ereb Altor “BLOT­·ILT·TAUT” (2016) (аналог “Blood – Fire – Death” на древне-шведском), составлен полностью из отличных каверов на Bathory. Несомненно, ты вложил всю душу во все песни на альбоме, но есть ли у тебя среди них самая любимая? Для меня это “Twilight of the Gods”, ты воскресил ее наилучшим способом из всех возможных.  

А для меня это заглавный трек “Blood Fire Death”, думаю, именно в эту песню нам удалось внести нечто свое, звучание, присущее только Ereb Altor. Получилось, будто это наша песня.

Расскажи побольше о других своих источниках вдохновения, от скандинавской мифологии до лесов и природы в целом. Как часто тебе удается ходить в походы, например?  

Один из больших плюсов пандемии – то, что получается проводить много времени на природе. Я даже начал ходить в походы по горам, включая север Швеции. И я хочу этим заниматься и дальше, когда пандемия закончится. Это очень успокаивает и расслабляет, даже если для тела это тяжелый труд. В горах очень красиво, и в этом году я даже попытаюсь покорить Кебнекайсе, самую высокую гору в Швеции. Также в последние годы я стал кататься на длинные дистанции на коньках по озерам.  

Что насчет шведского языка - у тебя есть любимые вдохновляющие стихотворные произведения? Для меня это еще один показатель зрелости: в основном у тебя сейчас все на шведском, и из-за этого песни звучат более самобытно.


Спасибо тебе за эти слова! Когда мы только начинали петь на шведском, я боялся, что реакция будет не очень, что никто ничего не поймет, однако реакция на наш выбор оказалась прекрасной. К тому же, в самом начале мне было сложно сочинять на шведском так как я привык писать тексты на английском. Но потом мне это пришлось по душе. Сейчас я предпочитаю писать на шведском - раз это мой родной язык, я способен выразиться более поэтично. Могу упомянуть пару поэтов, которые мне нравятся - Карин Бойе (Karin Boye) и Бруно К (Bruno K).

Как ты обычно пишешь музыку? Просто уходишь в себя и не выходишь, пока не появится что-то, что можно показать всей группе?  

В той или иной мере да. Ко мне все время приходят идеи, даже при самых странных обстоятельствах и в необычных местах. Я их все собираю и архивирую. Затем из этого музыкального архива я выбираю что-то, что еще находится в зародышевом состоянии. Иногда я концентрируюсь на чем-то так сильно, что вообще не могу думать ни о чем другом, кроме как формирующихся композиций для нового альбома. Да, я ухожу в себя и не возвращаюсь, пока целый альбом не приобретет форму пре-продукционной записи. Это способ обычно срабатывает, поэтому он уже давно стал для меня формулой успеха.  

Возвращаясь к “Vargtimman” - это заглавный трек с альбома повествует о предсмертном часе, обычно перед рассветом. В видеоклипе показан умирающий мужчина в доме под старину, и те строки из песни “Tid är sand som flyktigt rinner mellan fingrar” (Время как песок бежит сквозь пальцы) ты проговариваешь сначала обреченно, потом со злостью. Что ты думаешь по поводу старения в целом? Чувствуешь ли ты гнев или разочарование, или с возрастом приходит мудрость?


Я смирился тем, что старею, и что когда-то все закончится, я нормально это принимаю. Для меня самое важное – это продолжать воплощать свои мечты и не сожалеть ни о чем. У тебя есть только эта жизнь, так что не трать ее впустую.

Другая песня с нового альбома, “Den Dighra Döden”, звучит зловеще. Она про Черную Смерть, которую разносит ветер. Ты хотел провести параллели между чумой и нынешней ситуацией с ковидом?

Текст этой песни был написан под впечатлением от прочтения очень старой книги про Черную Смерть. Все параллели с Covid-19 – просто совпадение. Честно говоря, я не могу вспомнить, когда я писал текст – до пандемии, или когда уже все началось. Но согласно тем старым писаниям, тогда думали, что Черная Смерть зародилась и разразилась во время сильной грозы. Внезапно стало совсем темно, и когда ветер рассеял черную дымку, все думали, что чума была во мгле и разносилась ветром. Я хотел написать песню, которая звучала бы как сильный черный ветер, чтобы отразить лирическое содержание.

А не было ли у тебя намерения сказать, что в те времена все было гораздо мрачнее, чем сейчас, подчеркнув это следующим треком “Ner i Mörkret”(“В самой тьме”)?

“Ner I Mörkret” – песня про охоту на ведьм в Швеции в 1668-1676 гг., когда церковь использовала детей для этих целей. Они должны были указывать, кто же является ведьмой. Детей называли “visgossar”, и некоторые из них, как в песне, показывали пальцем на своих собственных родителей, которых позже казнили.  

В “Heimdals Horn”, заключительном треке с “Vargtimman”, повторяются всего 2 строчки – “Hear the sound of Heimdals Horn; Chaos is coming for us all” («Услышь рог Хеймдалля, грядет эра хаоса»). Есть ли там более глубокий смысл, или это просто напоминание о Рагнарёке и скандинавских легендах?    

Это просто подходящее завершение для альбома. Конец эры богов и при этом начало эры людей. Наш Рагнарёк тоже когда-нибудь наступит, мы все это знаем.

Если затронуть тему бедствий, не так давно в твоем родном городе Евле было сильное наводнение. Какие у тебя мысли по поводу разных катаклизмов? А в этот раз - считаешь, что повезло, так как семья не пострадала, или сокрушаешься по поводу убытков?

Мать-Земля страдает, так что, думаю, вещи такого плана будут случаться все чаще. Мы сами разрушим этот мир. Я лично понес большие убытки от того наводнения. Нашу студию основательно затопило, но мы спасли оборудование и почти законченную запись нового альбома Isole. А само здание очень сильно пострадало, и его придется снести. Таким образом, с августа прошлого года у нас нет студии, все оборудование нагромождено в кладовке, кроме аппаратуры, необходимой нам для репетиций. Сейчас в нашем распоряжении только маленькая комната для репетиций, и мы ждем, когда отстроится наша новая студия. Из-за наводнения много народу потеряло свои пожитки, и большинство участников Ereb Altor тоже.

Covid-19 сильно помешал твоим планам? Приходилось ли группе нарушать правила, чтобы собираться для создания альбома? И как сейчас, вирус до сих пор создает препятствия?


Вирус существенно помешал планам по продвижению альбома “Järtecken”. Да, мы хотели намного больше гастролировать после этого альбома, но может, мы включим в сет побольше песен с “Järtecken” в дальнейшем, когда все снова откроется. И потом, это была бы не жизнь без репетиций, записей, личных встреч, ты же знаешь, мы уже давно как одна семья. Что же касается нынешней ситуации, ковид не дает нам пока выступать, но на этом все.

Не могу не спросить про Gävlebocken (гигантский козел из соломы, которым знаменит город Евле). Я просто не могу понять, почему он регулярно сгорает, если все равно поджигателей, как правило, арестовывают? У тебя самого какое мнение по поводу этой «традиции»? В чем смысл? И почему его не охраняют, как следует?

Так я этого и сам не понимаю. Наверное, все хотят, чтобы он традиционно сгорел. Это просто идиотизм. Возможно, надо сделать это легальным после каждого Рождества, из него получается отличный костер (до Рождества он обычно не доживает – прим. авт.).

Твоя жена и дочь снялись в видео на песню “En Synd Svart Som Sot” -  насколько важна для тебя их помощь? Ты бы состоялся как музыкант без них, учитывая, что жена разделяет твои интересы и имеет схожие ценности?


Они – это все для меня, их поддержка значит очень многое. К тому же они являются дополнительным источником вдохновения во многом.

Все, что вы делаете - это DIY? Какие у вас отношения с Hammerheart Records? И как важно поддерживать группу, покупать пластинки, мерч? Особенно сейчас, когда вы не можете их продавать в туре.

Почти все у нас – это DIY. На “Vargtimman” мы сами сделали все, кроме части оформления (обложка от Tomarum av Christine Linde). Для нас это всегда много работы, но нам нравится держать все под контролем и проводить в делах бесчисленное количество часов. (Смеется.) Даже если мы не обладаем необходимыми знаниями или навыками, мы просто этому учимся в процессе. Все возможно, если подходить к этому с умом. Что же касается Hammerheart Records, у нас хорошие отношения, и мы сотрудничаем с ними все больше. Постоянно обсуждаем с ними текущие дела, ведь у нас одни цели.  
Средства от продаж альбомов и мерча невероятно важны, когда все так, как у нас, мы зависим от этого и не смогли бы продолжать наш путь без них. Продавать что-то без выступлений намного сложнее, особенно футболки, их больше всего покупают на концертах. Но обсуждая продажи с Hammerheart, я понимаю, с новым альбомом все идет довольно хорошо; мы очень довольны этим и благодарны всем за поддержку.

Хотелось бы закончить на позитивной ноте. Сама песня “I Have The Sky”, да и видео очень уж мощные и даже оптимистичные. Что именно ты вкладывал в слова “the sky in my hand”, кроме воспевания Одина и новых горизонтов?

Да, это «песня силы». Нет ничего невозможного, нет пределов того, что ты можешь достигнуть. Ты можешь взойти на вершину своей горы, но на этом все не заканчивается - ты можешь добраться до горизонта!

Ereb Altor никогда не играли в России, хотя ты приезжал сюда с Isole. Здесь многие ценят твое творчество и хотели бы попасть на концерт. Скажи что-нибудь напоследок своим фэнам в России и по всему миру.

Мы искренне надеемся, что однажды выступим впервые и в России, уже точно давно пора! А пока мы не встретились, не дайте Пламени угаснуть, и да славься, Орда!

Tack så mycket för den tid du har lagt ner på att svara på frågorna!!! (Большое спасибо за то, что уделил столько времени моим вопросам!)

Tack själv, på återseende. (И тебе спасибо, еще увидимся.)

Официальный сайт Ereb Altor: http://www.erebaltor.com

Интервью, перевод с английского и концертные фотографии: KNfromSU
24 января 2022 г.
(с) HeadBanger.ru

eXTReMe Tracker