Psychosurgical Intervention
Я хочу, чтобы ориентиров не было

28.12.2021

С новым годом, дорогие друзья, любители брутального дэта и вкусного мяса! Сегодня Дедушка Мороз принёс нам интервью с Романом Карташовым, лидером «пока не запрещённой» группы Psychosurgical Intervention, исполняющей качёвый брутал с техническим уклоном и научно-фантастической лирикой. Исполняет она его на уже двух релизах – полноформатнике “Act I” (2017), совсем недавно переизданном, и на EP “Prologue” (2020). А подарочка этого мы ждём ещё с весны, когда команде удалось единственными выступить на сорванном спецназом фесте «Некробойня». Как это было, и как он до этого докатился, читайте ниже.

Роман, как жизнь? Где находишься?

В Саратове.

Как там погода?

Жарко.

Когда и как тебя засосало в болото тяжеляка как слушателя и как исполнителя? Кто вдохновил и продолжает вдохновлять?

Ну, как слушателя это было давненько. Это был 2003 год, мне было 10 лет, мы с родителями поехали в Лазаревское и там остановились в каком-то частном доме, и там был журнал какой-то модный на то время, я не очень разбираюсь в них, типа «Молоток» или что-то такое. И там была статья про Linkin Park. А я краем уха тогда слышал, что есть такая группа Linkin Park. Я прочитал про них. Они там были в татуировках, такие все классные. Потом мы приезжаем обратно домой, и на канале MTV я увидел клип на песню “Faint” с альбома “Meteora“ 2003 года. Я просто обалдел от звука перегруженных гитар. До этого металл я вообще не слушал. Отец у меня слушает помягче музыку, типа AC/DC, Iron Maiden, такого рода. Сейчас он слушает в машине Accept. Ну, то есть не жесть. И ещё вместе с этим клипом “Faint” была Metallica, клип на “St. Anger”. Он мне снёс крышу еще больше, и тогда я понял, что металл – это круто, и что надо вливаться. Но вливаться я не мог, потому что мне тогда было всего лишь 10 лет. И потом лет в 12 мне на день рожденья подарили переносной дисковый плеер. Встал вопрос дисков, потому что дисков не было, мне не вкатывало то, что было у отца, потому как это всё было прекрасно, но не слишком тяжело и не цепляло. Тогда я вспомнил, что когда-то угорел от Linkin Park и Metallica, и я нашёл MP3-диски с альбомами этих групп. Первым делом, когда я вставил диск Linkin Park, я нашёл песню “Faint”, послушал её ещё раз, вспомнил то время и неимоверно кайфанул. С «Металликой» тоже был практически не знаком, кроме этой песни, послушал “St. Anger” снова и начал слушать, в принципе, всё подряд. Потом в 2008-2009 году я смотрел канал VH1, серию документальных фильмов «История хэви-метала» из 4 частей. Её показывали по субботам, я приходил из школы, а её как раз начинали крутить. Четыре недели подряд, целый месяц я так ждал субботы! Я каким-то чудом узнал, что будет эта передача. Я обалдел, мне прямо всё очень понравилось, и я понял, что металл – это круто, очень здорово, и что, оказывается, есть группы кроме «Металлики». Как раз тогда я узнал про Megadeth…

Прошу прощения вот насчёт Metallica: “St. Anger” до сих пор котируешь?

“St. Anger” – вот сейчас я заявляю официально, это лучший альбом «Металлики».

(Хихиканье). Мощно. Это сильное заявление.

Это моё мнение. Это лучший альбом Metallica. Я его могу слушать просто каждый день, и он не надоедает. Это кстати, по-моему, единственный альбом, на котором Metallica никого не сплагиатила. Ранние свои альбомы они плагиатили у Diamond Head, например, в общем, у групп, которые они слушали. Даже на “Kill ‘Em All” они сплагиатили “Sweet Home Alabama” (речь о проигрыше в песне “The Four Horsemen”, вдохновлённом основным риффом из песни “Sweet Home Alabama”– прим. авт.). Там рифф очень похожий. А на “St. Anger” на 100% оригинальная музыка. Они там мало того что никого не сплагиатили, мне кажется, вот этот альбом прямо отражает двухтысячные. Что это как бы уже не 90-е. Это как бы глоток свежего воздуха в музыке. Сейчас в 2021 году это смотрится по-ностальгически нелепо, в хорошем смысле. Это были 2000-е. Тогда все мелировали волосы, опускали низко гитары, играли быстро и агрессивно

Я люблю этот альбом. Но это непопулярное мнение.

Ну и пусть. Кстати, Ларс был первый кто поставил себе банку или там бочку вместо рабочего. Сейчас в слэме… ну не сейчас уже, а года с 2010-го, наверное, когда слэм стал более-менее популярным… Сейчас, мне кажется, слэм уже закатывается, на самом деле. Ларс Ульрих ещё тогда в 2003 году сделал себе эту бочку кастрюльную. Он был не первый, я не помню, кто был первый, кто просто снял подструнник с барабана, но он был одним из первых. Я кайфую, в общем, мне нравится и звук гитар, и звук баса и барабанов, в общем, всё мне нравится.

Но он длинноват, нет?

Ну да, он там час двадцать, по-моему, или час пятнадцать. Есть такое. Ну, ничего страшного. В ту пору когда я работал на работе, я слушал этот альбом от начала до конца, у меня тогда было много времени свободного. Но продолжаем дальше. 2010 год. У нас в городе Саратове появляется более-менее нормальный интернет, и тогда была популярна файлообменная сеть Apex. За выход в интернет надо было платить деньги, но это была городская сеть, и этот траффик не тарифицировался. И вот тогда я открыл для себя пиратство, то, что, оказывается, можно не покупать диски пиратские, можно просто скачивать музыку. И тогда я открыл для себя как раз Megadeth. Я тогда вспомнил, что несколькими годами ранее смотрел документалку на МР1, и там было про Megadeth, говорили, что, оказывается, был какой-то крутой гитарист «Металлики», но его выгнали, и он создал собственную группу. Я очень хотел это послушать. В первый раз мне Megadeth вообще не понравился. Ну то есть голос его, какой-то он был скрипучий. Ну на первых альбомах голос Мастейна ещё выше, ещё скрипучие чем у Хэтфилда, как мне кажется. Мне тогда вообще не зашло. Но потом где-то в году в 2011-м я уже учился в универе на первом курсе, и Megadeth мне начал больше вкатывать именно с музыкальной точки зрения. То есть, да, вокал, может быть, в чём-то уступает хэтфилдовскому, он у Хэтфилда такой был более… ну как это… ну, может быть, более брутальный, чем у Мастейна, но музыка у Мастейна гораздо лучше. И я из фаната Metallica плавно перетёк в фаната Megadeth. Как раз в то время родители на Новый год подарили мне первую гитару, и я начал играть на гитаре и сочинять свои песни…

Электрическую или акустическую?

Электрическую. Это был 2010 год, я слушал Metallica, но потом открыл для себя Megadeth. До этого у меня была акустика, но я купил акустику и сразу понял, что это вообще не то. Ну, то есть зря потратил деньги. Надо было сразу покупать электрогитару, потому что металл никакой ты не высечешь, а вот эти все Кино и Арии там всякие, «Герой асфальта», вообще душа к этому не лежала. Поэтому на акустике я проиграл недолго. Когда появилась электрогитара, я вообще к ней даже не прикасался и через какое-то время просто продал.

А учился играть как?

Просто сам.

На слух?

Ну, у меня книжечка такая была… Там были аккорды гитарные, из этой книжки я узнал, что есть пауэр-аккорды, и что вот весь металл и весь рок - он как раз из пауэр-аккордов состоит. Я начал пробовать, экспериментировать, и мне это очень понравилось. Потом уже когда интернет получше появился, я начал играть по табам. Потом начал сам эти табы писать. Музыкального образования у меня нет, и для меня записать песню в табах – это было что-то с чем-то, это что-то нереальное было. Я очень долго этому учился. Сейчас я это делаю без проблем, поднаторел в этом, так сказать. В то время было тяжело. Интернет был совсем другой. Сейчас, мне кажется, гораздо легче взять гитару и научиться играть. И ещё один момент. Как я вообще оказался в дэт-метале, потому что сейчас пока я тебе всё про трэш да про трэш говорю, а играю-то я дэт-метал. В то время я ещё открыл для себя Cannibal Corpse. Когда ещё был школьником, мне кто-то ты из одноклассников подогнал болванку, и там были клипы клипы Metallica, Sepultura - “Ratamahatta” и “Refuse / Resist”. Это был тоже очень круто. Но самый крутой клип, который там был, это был Cannibal Corpse “ Sentenced To Burn”. Я просто обалдел. Я не знал, что такое дэт-метал тогда и всё. Трэш-метал сразу стал по тяжести валяться на полу. Я обалдел от дэт-металла в свои 16-17 лет примерно так же, как я обалдел от рока типа Linkin Park в свои 10 лет. И когда пришло время, когда я уже играл на гитаре, уже были свои песни, когда уже дошло дело до того, что надо бы собрать свою группу, я понял что я не умею петь. Ну то есть вообще. Я и сейчас думаю, что не очень умею петь. Но голос сейчас у меня пониже, чем он был несколько лет назад. Ну и мне прямо было очень-очень стыдно петь чистым голосом. Даже как-то подгружать его – это было прямо вообще нет. Но когда я в очередной раз смотрел этот клип Cannibal Corpse, я сидел и вдруг сделал вот так: «Ыыы-ууу». (Рычит). Я обалдел от того, что я сделал. У меня, оказывается, получается гроулинг, и мне потом говорили на репетиции, что, мол, гроулинг нормальный. И вот эта мысль мне въелась мозг: у меня нормальный гроулинг. Я подумал: может быть, мне тогда стоит в дэт-метал удариться, потому что он и злее и мощнее, чем трэш-метал, и гроулить я умею. взял все свои песни, которые у меня были на тот момент, опустил их строй… не помню сейчас, до какого строя опустил, чтобы было потяжелее, пожёстче, и тексты начал петь уже именно гроулингом. Так у меня появился первый альбом Kraworath. Вот такая вот история, как я начал свою жизнь с музыкой.

Офигенная история. В связи с этим вопрос: как ты поддерживаешь здоровье и силу голоса?

Если честно, никак. Я вообще не парюсь. Мне кажется, самый верный способ – вообще не париться. Ну, не перетруждаться и не париться по этому поводу.

А сейчас тебе что больше нравится: петь или играть?

И то, и другое. Одновременно.

Хорошо. В каких проектах тебе посчастливилось участвовать?

Это были только мои собственные проекты: мой ван-мэн-бэнд Kraworath, а в 2016 году я собрал группу Psychosurgical Intervention.

У Kraworath есть будущее?

Вряд ли, очень вряд ли. Потому что мне сейчас гораздо интереснее играть в группе с живыми людьми. Там есть собственный кайф. Играть в ван-мэн-бэнде тоже имеет свои преимущества, потому что никто не опаздывает на репетиции, не забывает материал, всегда все выучили, басист и барабанщик всегда играют ровно– это, конечно, всё прекрасно. Но! Кайф на сцене, кайф на репетициях от того, что рядом стоят люди и играют… Ещё более кайфово то, когда я приношу песню на репетицию или скидываю табы ребятам в беседу я получаю какой-то фидбэк. Пока что Стасу Илыняку (барабанщику) и Антону Акулову (басисту) нравится, что я делаю. Вот, кстати, таким образом мы заполучили Антона в качестве басиста, потому что он играет в крутой саратовской группе Fetal Decay, и когда я ему писал ВКонтакте с предложением поиграть с нами, я делал это наудачу. Я вообще не ожидал, что он согласится. Но он выучил песни, пришёл на репетицию, мы дали ему самую сложную песню, что у нас была на тот момент, и когда он сыграл вообще идеально, я просто был на седьмом небе от того, что мы играли в месте, что у нас была гитара, был бас, и были барабаны. И потом он сказал, что ему понравились эти песни. Получить такое признание от музыканта тоже очень здорово! Я тоже от этого кайфую.

Как ты сказал, какой это был день?

Это было летом прошлого 2020 года. Я помню, что было очень жарко.

А у Fetal Decay сейчас есть барабанщик?

Да, есть, Максим Неверов.

Они же когда-то играли без барабанщика...

Но это было очень давно. Максим Неверов стал с ними играть в 2015 году, может, даже и раньше. Сейчас у них с этим нет проблем.

А у вас барабанщик поменялся в прошлом году?

Нет, Стас пришёл в 2019 году. Там была такая история. На самом деле Петя Фатеев (барабаны) и Олег Саитов (бас) – это был второй состав Psychosurgical Intervention. С первым составом мы договорились создать группу, но дальше беседы ВКонтакте это не ушло. Поэтому первый состав был распущен, после чего нашлись Пётр и Олег. Мы записали первый альбом, всё было классно, он классно продавался, мы продали тогда весь мерч, что у нас тогда был, и приняли первый альбом очень хорошо. Потом я подумал, что было бы неплохо сделать EP и выпустить её очень скоро, чуть ли не вслед за альбомом, но пусть там было бы поменьше песен. И мы тогда записали барабаны, Пётр их записал для этих пяти новых песен, для «Пролога», который ты обозревал, и где-то через несколько недель Пётр пишет, что он уходит из группы, что он хочет играть в других проектах. У него тогда тоже было несколько групп. Я не знаю точно, но, кажется, там была коммерция, то есть в тех группах он не просто так выступал. Это группа Сколот, не дворовая совсем…

Звёзды?

Ну, я не шарю в этом стиле, но мне кажется, да. Поэтому я полностью Петра понимаю, ни в коем случае не осуждаю, потому что на тот момент мы очень редко выступали. Со вторым составом мы выступили два раза в Москве, один раз в Нижнем и всё. И как раз мне хотелось выпустить «Пролог», чтобы с его выпуском устроить какой-то тур, либо вообще махнуть в Европу…

Подожди, а вот ролик был в новостях, там Пётр передаёт известия, что был концерт в Астрахани…

А, да, там мы тоже играли, да, был концерт в Астрахани. Это был 2017 год. Было такое. Значит, два концерта в Москве, один в Нижнем и один в Астрахани. И следом после сообщения Петра сразу пишет Олег, что он тоже уходит. И я остался ни с чем. У меня были готовы гитары, был готов бас, были записаны барабаны, вокала не было. Мне пришлось петь это всё самому, хотя я очень не хотел на тот момент петь в Psychosurgical Intervention.

А на первом альбоме кто-то другой пел?

Да, Олег Саитов. По-моему, сразу после этого я начал искать барабанщика, разместил объявление в местных саранских группах, в Slamming Brutal Death Community, что нужен барабанщик в Саратове. И за несколько дней, а может быть, даже в этот же день откликнулся Стас Илыняк. У него был большой перерыв, до этого он играл в саратовской трэш-метал группе, про которою я вообще ничего, к сожалению, не знаю. Опций у меня не было: был человек, который хотел играть в моей группе, отказываться было бы глупо. И Стас возобновил игру на барабанах. Он по новой покупал всё оборудование, всё железо. Это тоже очень круто. То есть он буквально вложился в группу. Он ради группы всё снова купил. И мы начали с ним репетировать, играли весь первый альбом от начала до конца, играли почти весь «Пролог», и где-то в конце 2019 года нам пишет Артём Зурнаджиев из Enemy Crucifixion и зовёт нас в европейский тур, который был как раз в феврале 2020 года. Мы вернулись из него в Россию, и через неделю начался коронавирус и ад. Нам очень повезло поучаствовать.

А где вы ездили?

Мы были в Минске, были в Вильнюсе, но не выступали там, оттуда поехали в Ригу, там был самый ужасный концерт, потому что было всего восемь человек, из Риги мы поехали в Каунас, там был очень классный концерт, а из Каунаса мы поехали в Даугавпилс. И в Даугавпилсе был самый лучший концерт в туре, потому что это город на границе с Белоруссией, мне говорили, что там живут 90% русских, несмотря на то, что это латвийский город. Нас там встретили просто восхитительно. Играть было одно удовольствие. Это был самый лучший концерт. Так что когда у нас появился барабанщик, через несколько месяцев мы уже поехали в тур. Я считаю, это очень здорово.

А что вы делали в эпидемию?

Писали песни, конечно.

Сейчас у вас уже что-то готово?

Да. Мы недавно выпустили сингл «Сверхвысокочастотная аннигиляция» (“Ultra High Frequency Annihilation”), проверяли на нём свои силы, потому что мы записывали его полностью сами. Сами записывали барабаны. На той реп-точке, где мы занимались, мы взяли у всех друзей микрофоны, набрали стоек, притащили у всех, у кого были, звуковые карты, притащили ноутбук и записали Стаса. Сами всё сводили. Я тоже сидел сводил это всё долго. Мне сейчас не очень нравится сведение, я бы сделал по-другому, но я пока учусь. Поэтому то, что он, может быть, не крутой в смысле сведения – это вполне закономерно. Сейчас мы ещё кое-что новенькое готовим, о чём я не скажу, и уже работаем над «Вторым актом». Мне кажется, мы встали на очень хорошие рельсы: есть песни, которые я написал в пандемию, я отправляю их ребятам, и если у них есть идеи, они их озвучивают, если они что-то хотят поменять, мы это всё обсуждаем, дальше каждый пишет свою партию, басовую, барабанную, и мы это репетируем. И всё.

Прошу прощения, ты упомянул что-то, о чём ты не скажешь…

Да, пока не буду говорить. Я не знаю, когда выйдет это интервью, может быть, на момент выхода интервью это будет уже не секрет, но пока что-то очень прикольное готовим мы.

А сроки, например?

Не знаю. В этом деле лучше не торопиться. Мы пока никуда не торопимся, мы никакими временными рамками не зажаты. Но сложа руки мы не сидим, мы репетируем каждую неделю, новые треки учим, с этим всё нормально. Вот недавно, кстати, мы съездили на «Некробойню»...

Вот, вопрос про «Некробойню»: что там случилось 18 апреля?

(Вопль смеха). Это вообще был кошмар. Сначала был концерт в Москве. Все прошло очень здорово, несмотря на то, что мы выступали самыми последними, уже куча народу ушло, но самые стойкие остались и очень здорово и весело рубились, поэтому я не считаю, что этот гиг потерян. Плюс это был самый первый гиг Psychosurgical Intervention с басистом. Это тоже знаковое событие. На следующий день мы приехали в Питер, там мы должны были уже первыми выступать. Если честно, мне не нравится выступать ни первыми, ни последними, потому что в зале народу либо ещё мало, либо уже мало. Но выбора у нас не было, поэтому выступали первыми. Выступили, кстати, нормально. Звук в зале был ужасный, на сцене гитарный усилитель и басовый усилитель – было всё здорово, на сцене мне было хорошо, например, не знаю, как ребятам, но в зале звук был просто отвратительный. Ну, мы сыграли весь наш сет, людям всё понравилось, они «хедбенгили», то есть рубились, всё было здорово. Мы выступили, и на сцену вышли Monastery Dead, начали играть, сыграли, может быть, три-четыре песни. А мы сидели в закутке. В клубе «Грибоедов» есть несколько комнат. Они без дверей, можно спокойно передвигаться, и мы как раз в одной из этих комнат сидели на мерче. И вдруг началась какая-то суета. Говорят, типа, надевайте маски, сейчас будут проверять. Ну я думал, что Роспотребнадзор пришёл, типа, маски, ну ладно, достали, надели. И тут заходит спецназ! (с очень большим энтузиазмом в голосе) Мужики в балаклавах, в касках, в брониках, с оружием. И говорят: «Встаньте вдоль стены, руки вниз, стоим молча». Это вообще дичь была. Потом кинологи были. Меня в общей сложности раза три обнюхали собаки. Всё по полной программе. Кого-то там «приняли». Там были такие люди – очень уставшие, они устали стоять, попросили сесть, их отвели и оформили за неповиновение или что-то ещё. Вроде как нашли наркотики. По поводу наркотиков, на самом деле, фиг знает. Собаки учуяли. Если посмотреть видос, который по интернету гуляет, что там под диваном что-то было - мы как раз и были рядом с этим диваном. Вроде как сами сотрудники ничего не подкидывали. Но в других местах мне это казалось очень подозрительным: на очень видном месте нашли какой-то пакет.

С грибами?

Грибов я не видел…

«Грибоедов» же клуб, да?

А. Ну да. (Небольшой смех). Грибы – не знаю, но вот таблетки… На этих видео они на очень видных местах разбросаны. Это вызывает у меня подозрение. Кто-то сбросил портсигар, когда всё это началось, я не знаю. Валялся портсигар пустой. Я не знаю, что там было. Может быть, ничего и не было. То, что ударили вокалиста - это вообще неправильно. Пока я не узнал, что его ударили, а я не видел этот момент, я был очень хорошего мнения обо всех сотрудниках, которые пришли. Понятное дело, что это был заказ, понятное дело, что это люди подневольные, им просто нужно было сделать свою работу, навести страх на людей и всё проверить, чтобы не было всяких инцидентов. Ну, нормально. Это не конец света. Они вели себя, на самом деле, довольно корректно. Один раз они оплеуху дали чуваку, которому не терпелось, он хотел посидеть, очень устал. Но зачем он начал с этими людьми дискутировать? Ему сказали: «Молчи!» Зачем он начал ныть и жаловаться? Всех бы отпустили. Если на тебе ничего нет, ты ничего не принимал, тебя отпустят, это понятно с самого начала. Я, например, вообще не парился по этому поводу. Единственное, из-за чего я парился – это по поводу инструментов и мерча. Но нам, музыкантам, разрешили всё вынести, поэтому вообще никаких проблем. Оплеуху там дали один или два раза всего лишь. У чувака из рук выбили телефон, когда он полез в карман. Ну тоже додумался. Сказали стоять вдоль стены, типа, ничего не делать, там сейчас проверяют, а он полез в телефон. Зачем? Ну, не знаю. Выбили ему телефон, не знаю, разбили или нет. Ну и потом всех непричастных вывели, и всё. Вот такая вот история. А потом я узнал, что там ни с того ни с сего залезли на сцену и ударили вокалиста. Зачем? Что он сделал? Когда ты стоишь на сцене, тебе в лицо бъёт свет, ты не видишь вообще ничего, что на сцене происходит. Он, возможно, вообще даже этих спецназовцев не видел. Это нормально, когда ты стоишь, поёшь песню, а тебе раз! И всё, и ты полетел куда-то в барабаны. Ну, это вообще неправильно, я считаю.

Согласен.

А так, пока я не узнал, что такое случилось, я вполне нейтрально относился к этому - типа, ну, спецназ, ну, сказали стоять, ну, понятно. Кстати, в беседе по этой питерской «Некробойне» за несколько дней прошла такая инфа, что кто-то в кабинетах, депутаты или чёрт их знает кто, увидели, что в Питере будет проходить трэш, угар и содомия, и, видимо, им это очень не понравилось, типа, не скрепно, и из расписания клуба «Цоколь», в котором концерт должен был быть изначально, просто пропал этот концерт. На 18-е там было пусто. 17-е есть, 19-е, не уверен, допустим, тоже есть, 18-е – пусто. Я своими глазами это видел у них на странице ВКонтакте. И ребята кинулись судорожно искать какой-то клуб, какую-то замену, и нашли. Было бы, конечно, грустно, когда у нас уже куплены все билеты, и непонятно, куда нам сейчас ехать – обратно в Саратов или в Питер. Но всё-таки мы поехали в Питер, и мы были единственной группой, кто полностью выступили, поэтому я вообще не расстраиваюсь, это был очень крутой экспириенс.

Да. (Пауза). Поговорим о музыке. У Psychosurgical Intervention есть какие-нибудь ориентиры?

Я хочу, чтобы их не было. Я делаю всё возможное, чтобы этих ориентиров не было, потому что Kraworath по праву и вполне справедливо сравнивают с Cannibal Corpse. Ну, потому что я тогда слушал Cannibal Corpse, для меня это была единственная дэт-метал-группа. Других групп тогда для меня просто не существовало, были только Cannibal Corpse, я слушал только их. Это очень сильно отразилось на музыке. В этот раз я хотел делать что-то максимально оригинальное, ни на кого не похожее, чтобы никакого плагиата у меня у самого не было, чтобы комар носа не подточил в этом плане. Поэтому ориентиров – вообще никаких. Был такой момент у нас: я написал таб, барабанщик послушал и говорит: «Здесь прямо Slayer у тебя в этом месте», – и я просто убрал этот рифф, чтобы не было «Слэера» никакого, чтобы вообще ничего на что-то похожего не было. Я сейчас очень серьёзно к этому отношусь.

Про что ты сочиняешь тексты?

О, это тоже долгая история. В «Сайкосёржикале» я решил рассказывать историю. Все песни связаны между собой. История такова: в каком-то будущем произошла какая-то катастрофа, и люди ушли в подземелья, в бункеры, которые они себе заблаговременно нарыли, и начали там жить. В бункерах жили политики, потому что у них деньги и власть, учёные, потому что они не дадут сдохнуть политикам, и военные, они должны защищать одних от других. Такое совковое общество, закрытый город, только в бункере. «Первый акт» как раз про то, что учёные делали нечеловеческие садистские эксперименты, а девятая песня на «Первом акте» про то, что земляне замечают какую-то активность, что-то летит, они очень удивлены, приходят на место, где пропала точка с радара, а там оказывается космический корабль с представителями внеземной цивилизации. Люди привозят тела инопланетян на базу, начинают их препарировать и изучать, один из них оказывается жив, и он устраивает дебош в этом комплексе, в бункере. Во «Втором акте» будет продолжение этой истории. А «Пролог» – почему эта ИПишка вышла – рассказывает про становление этих бункеров. Первая песня про то, что сама эта катастрофа произошла, и люди бежали в бункеры, но их там встречали заградотряды с пулемётами и не давали неправильным людям пройти в эти бункеры и спастись. Вторая песня (хотя сейчас я могу путаться) про то, что люди выжили на поверхности, но они мутировали и решили отомстить тем, кто спрятался в подземельях. В третьей песне, если мне не изменяет память, они совершают диверсию: они находят выход вентиляционной шахты и баррикадируют её. Люди из-под земли высылают отряд, чтобы решить эту проблему, починить вентиляцию, а выжившие сверху мутанты убивают этот отряд, переодеваются и спускаются к ним в подземелье. Про это четвёртая песня. Пятая песня - сейчас не вспомню про что. Сейчас, надо посмотреть название её…

Что конкретно происходит в песне “Pedosadistic Chemical Immobilization”?

А! Да-да! «Педосадистик» не относится к главной канве, но она является предысторией шестой песни в первом альбоме, “Forced Anatomical Alteration”. В «Педосадистике» есть некий отморозок, некий психопат, который изнасиловал дочь какого-то человека, пусть это будет учёный, например, это, на самом деле, не важно. И ты совершенно правильно заметил в обзоре, что в песне, на самом деле, два действующих лица, и я это показываю с помощью вокальных техник, одним голосом вещает психопат, а человек, чью дочь изнасиловали, другим голосом. Там что-то такое: «Я тебя растил, а этот подонок с тобой такое сотворил, я отомщу!» – и всё в таком духе. А шестая песня с первого альбома, то есть следующая песня по смыслу, она про то, что вот этот отец из этого насильника делает бабу: он его кастрирует и делает ему «ваджайну», и песня кончается тем, что он будет с ним делать то, что он сделал с его дочерью, каждый день. Вот такая песня.

Тяжело ли тебе сочинять такие тексты?

Да нет. Самое главное – мысль. Например, последнюю нашу песню, вот этот сингл, «Сверхвысокочастотная аннигиляция», я придумал, когда мылся в душе. Я в универе учился на СВЧ, я знаю, как СВЧ работает. Всё дело в том, что это излучение с частотой 2450 МГц заставляет молекулы воды поляризироваться, в результате происходит нагрев. От этого в микроволновке еда нагревается, это нагревается вода, которая есть в составе еды. А человек же тоже состоит из воды! Что если нагреть человека, взять огромную мощность и поляризовать всю воду в человеке? Он по идее должен закипеть. И вот песня как раз про это.

Мощно.

Ну и так, в принципе, со всеми песнями. Какая-то мысль приходит больная в голову, и из этого довольно быстро получается трек.

А насчёт воплощения на английском языке? Сложно или не сложно?

Сейчас несложно. Если посмотреть первый альбом Kraworath, там ошибка на ошибке, в английском языке я тогда был не очень. Но от альбома к альбому мой английский становится чуть получше, я надеюсь, и ошибок уже гораздо меньше. Я надеюсь, что настанет день, когда я буду писать текст как надо, как это бы сделал носитель языка.

А почему не на русском?

Потому что мы нацелены на весь мир, пусть не только в России знают наши песни. Русские в этом плане молодцы, американец не будет учить никакой язык, потому что он знает английский, он ленивая задница. А русские знают языки. Я знаю очень много людей, которые знают языки, не только английский, некоторые знают по нескольку языков. Русские молодцы: для нас не проблема выучить язык. Поэтому кому надо, он поймёт, что там в песне написано.

А ты как изучил язык, как учишь?

Просто в школе, в универе, в детстве на курсы ходил, а сейчас я просто смотрю YouTube и всё. Те темы, которые меня интересуют, музыка в том числе, они все на английском, это всё англоговорящие блогеры, поэтому с английским я соприкасаюсь практически каждый день.

Как ты относишься к изменению метода потребления музыки в современном обществе? Ты вот говорил, что тебе давали диски…

Да-да-да. Блин, кощунственное слово сейчас скажу, богохульное… Короче, ТАИНСТВО пропадает. Когда к тебе через третьи руки попадает болванка, на которой маркером написано «Клипы», на этом диске в ужасном качестве типа 320 точек какой-то клип «Металлики» обрезанный, так что отсутствует начало песни, то есть он идёт откуда-то с середины, но ты его всё равно смотришь, потому что это твоя единственная опция, это всё равно круто. В интернете так не получится. В интернете ты захотел что-то – ты это сразу нашёл. В то время я даже не знал, что я хочу. Я даже не знал, какая музыка мне нравится. Это всё было случайно. Например, совершенно случайно я люблю In Extremo. Это немцы, они играют фолк-метал. Обожаю эту группу. Тоже совершенно случайно ко мне диск попал. Я помню, мы сидели на уроке, я увидел, что одноклассник держал в руках диск, и спросил: «А что это такое?» – а он говорит: «In Extremo, такая группа», – а я ему: «А дай мне её переписать». Он дал мне, я перезаписал, послушал и обалдел. Я слушал тогда вообще всё. У In Extremo первые два альбома не металльные, там только народные инструменты, а вот следующие альбомы, уже металльные, мне прямо ОЧЕНЬ понравились. То есть это всё было случайно. Сейчас, мне кажется, не получится случайно найти группу, которая тебе понравится, только разве если будет какая-то подборка. Сейчас единственный способ находить новые группы – слушать подборки. Пропадает ламповость, что ли.

Всё понятно. Теперь у меня вопросы не про музыку. Тебя возбуждают провокационные акции и высказывания?

В каком смысле возбуждают?

Ну, нравятся ли?

Ну… Опять же, провокации в каком смысле?

То есть, следует понимать, что не нравятся и не возбуждают?

Да как-то спокойно. Пусть делают, что хотят. Свобода одного человека…

Это вопрос, на самом деле, проистекает из песни “Pedosadistic Chemical Immobilization”. Мне показалось, это провокационная песня.

А! Да, кстати, я вспомнил. Олег Саитов – тот вокалист, который должен был её петь – он отказался её петь, сказал, мол, пой её ты. Я не знаю, что там такого, но вот он отказался это петь. Казалось бы, у Cannibal Corpse чуть ли не каждая песня про это.

У Cannibal Corpse читаешь тексты – ничего не шокирует, а вот у этой песни я прочёл текст – так это же песец!

О, спасибо, спасибо! Значит, я что-то могу. Это приятно. Ну, больная у меня фантазия, что поделать. Не дай бог, конечно, никому в жизни такое пережить, пусть это будет в песнях… Но песня – это просто песня. Фильм ужасов – это просто фильм ужасов. Я к этому так отношусь.

Хорошо. Вопрос про образование: где ты учился, кем работаешь ради денег?

Я убил пять лет своей жизни в Саратовском государственном техническом университете на специальности, которая мне нафиг не сдалась, я ни дня по ней в своей жизни не отработал. Учился я на кафедре Автоматизированных электромеханических установок и систем. Там мы изучали СВЧ-печи, индукционные печи для плавки металлов, печи сопротивления, нагрев для отпуска изделий, гальванику чуть-чуть, материаловедение было… Вот такая никому не нужная специальность, как мне кажется, в настоящее время. После этого я работал на Саратовском агрегатном заводе, проработал полтора года, уволился, пошёл работать в газ. Я проработал на двух заводах газового оборудования, а сейчас я безработный. (мечтательным тоном) Сейчас меня обеспечивает жена.

Ты, кажется, занимаешься звукозаписью и сведением?

Занимаюсь, да. С ноября прошлого года я решил взяться за это серьёзно, потому что мне кажется, это очень круто, когда ты можешь придумать песню, записать песню, свести песню и выложить песню. Тебе вообще никто не нужен, ты можешь сам полностью делать материал, и с нужным уровнем подготовки и опыта через какое-то время ты можешь сделать точно то, что тебе хочется. Если вдруг тебе посреди процесса сведения взбредёт какая-то мысль, и нужно будет что-то поменять, тебе это супер-просто будет сделать. Если тебе сводит кто-то другой, тебе придётся его нагружать, мол, а не мог бы ты в этой песне сделать то, сё, пятое, десятое, – это же нужно, во-первых, ещё объяснить, что ты хочешь. А если ты можешь всё это сделать сам, то ты сел, включил комп и сделал – всё. Это даёт свободу. Можно придумать какие-то фишки, которые изначально не задумывались. Я этим делом занимаюсь серьёзно, все наши релизы буду теперь сводить я, и я буду пытаться делать это не позорно.

Но работой это ещё нельзя назвать?

Нет-нет. Я ещё нисколько денег на этом не заработал. Я ищу клиентов, но ещё ничего не заработал, пару треков я сделал бесплатно. На этом пока всё.

Окей. Какие у тебя есть хобби помимо музыки?

Да никаких. Я слушаю музыку, играю музыку, всё.

Занимаешься ли физкультурой?

Не, это мне чуждо.

Табак, алкоголь, наркотики?

Это тоже мне чуждо.

Любимое питьё и еда?

Люблю мясные блюда. Из напитков… Вот из напитков есть «Ягермайстер», это моя слабость. Когда мы приехали в Европу, в Вильнюс, заехали на хату, которую снимали, первое, что я купил в магазине, когда мы пошли в продуктовый – литрушка «Ягера». Это просто восхитительно. В России я «Ягермайстер» не покупаю, потому что он какой-то неприлично дорогой тут, в два раза дороже, чем в Европе. Тогда я покупал литр «Ягера» за 700 рублей, меньше десяти евро было. Здесь литр «Ягера» ты, во-первых, вряд ли найдёшь, а если найдёшь, то он бешено будет стоить, там, две тысячи, две с половиной. Это дичь вообще. Я не готов такие бабки отваливать, оно того не стоит.

Почему среди металлистов всё меньше волосатиков?

Ну, потому что люди вынуждены работать. Из-за Spotify и прочих стримингов продажи дисков упали, поэтому серьёзная часть доходов у музыкантов испарилась. Так что люди работают на работах, сидят в офисах, где-то есть дресс-код. Плюс, возможно, кому-то это непрактично. Тогда почему все были волосатыми? Потому что это был протест. Длинные волосы дико бесили бумеров. Бумерам в 80-х сколько было? Если они родились в сороковых, им было 40 лет. То есть, двадцатилетнее поколение тогда просто бесило бумеров. Этим занимались и мы тоже в своё время, и наши родители бесили наших бабушек и дедушек своим внешним видом. Это вполне нормальная история. Тогда это были длинные волосы. У меня были длинные… Ну не то чтобы длинные волосы, так это нельзя назвать, по плечи, Но это непрактично: потеешь, прыщи начинают появляться на шее и на лбу из-за волос. Мне неудобно с длинными волосами, по крайней мере, с моими, у меня они довольно густые. У кого жидкие волосы, типа, у Джеффа Ханнемана, например, может быть, им полегче, не знаю. Но лично для меня это очень непрактично. Плюс ко всему, можно быть лысым, как Галлахер, например, и всё нормально. Мне кажется, дело не в волосах. Даже если ты выглядишь как нёрд, но играешь классную музыку, всем будет плевать. Вон посмотри на Девина Таунсенда – он выглядит, как обычный дядька, но он играет классную музыку, и ему ничто не мешает. А длинные волосы связаны с протестом, мне кажется.

Что тебе нравится в Саратове?

Ну, во времена пандемии и локдаунов мне понравилось, что всем плевать. Пока в Москве процветал фашизм с QR-кодами и зондеркомандами, со шмоном автобусов, например, в Саратове всем было пофигу. Ловили гораздо меньше людей, в магазах продавали без намордников, всё было нормально. Единственное, начиная с прошлого сентября и до этого апреля фашизм добрался и до нас. Тоже заставляли надевать намордники. Сейчас всем пофигу. Но сейчас всем пофигу, на самом деле, и в Москве и в Питере, опыт это показал. Нас только в метро заставили намордники надеть, прямо рявкнули. В остальных местах: по улице, в кафе, в магазах – вообще ничего, ходи как хочешь. В то время у нас было поменьше фашизма, потому что всем пофигу. Вот в этом плюс. Далее. У нас людей поменьше. Мне не нравятся большие города, мне там неуютно, мне нравится что-то среднее. В Саратове сейчас живёт почти миллион, девятьсот или восемьсот тысяч, и в людных местах, на людных улицах у нас мне комфортно. А если взять обычную более-менее широкую улицу в Питере, там же толпа, жесть, как-то даже некомфортно себя чувствую.

Не нравится, что концертов нет. По металлу группы приезжают редко, потому что с клубами, как мне кажется, напряжёнка у нас. Единственное, у нас есть Fetal Decay, и, я надеюсь, к ним скоро присоединимся мы тоже. А в Москве что ни выходные, то какая-нибудь группа приезжает. Это тоже очень круто. Если бы я жил в Москве, я бы гонял на гиги. Я бы голодал, жил в подворотне, но я бы ходил на гиги приезжих групп. Из Саратова в Москву так не наездишься. В этом минус. А в остальном всё одинаково. В России всё одинаково, мне кажется.

Угу. Ты привился от короны? Чипировался?

Неет! Я не доверяю этой вакцине, её как-то быстро разработали, за полгода, что ли… Мне не хочется. У нас басист чипировался. (Смешок). Я не доверяю этому.

Хорошо. Последний вопрос: какая, по-твоему, самая крутая музыка вышла за последние 16 месяцев?

А почему так точно – 16 месяцев?

Это значит, начиная с 2020 года.

А. Ну, лично для меня это альбом Cannibal Corpse. Я слушаю его каждый день. Когда я куда-то иду – я его слушаю, когда мою посуду – я его слушаю, в квартире я включаю себе Cannibal Corpse, потому что мне очень нравится этот альбом. Альбом 2017 года мне вообще не понравился, я его слушал, наверное, всего лишь два раза. Это было вообще не то, вообще не попали.

А ты ходил на них живьём?

Нет. Когда они были в России, это был 2013 год, да? Когда из шести концертов три отменили ПГМнутые….

2014-й. Я как раз ходил на концерт в Нижнем, тоже зашёл ОМОН…

Мне рассказывали про Нижний, там пару песен сыграли, зашёл ОМОН, но группу выпустили, все нормально общались, давали автографы. А ещё рассказывали, что Фишер был супер злой, не в настроении…

Я тоже был не в настроении… (Смех).

Ну да, там все такие были. На тот момент я жил с родителями, я был студент, у меня не было денег съездить. Вообще не было, и я не мог. Сейчас можно, да, но сейчас они, наверное, уже и не приедут.

Ну, можно… Можно БЫЛО куда-нибудь…

Да, у меня есть мечта поехать в Германию и посетить там концерт In Extremo, потому что мне очень понравился их московский концерт то ли в 2018, то ли в 2019 году, я не помню. Звук был потрясающий, мне очень понравилось, просто великолепно было. Так вот, мне хочется поехать в Германию на их родину и там среди немцев стоять, слушать эти песни, я немецкий язык сейчас специально для этого учу…

О, офигенно!

Да, вот сейчас у меня такая мечта. Мне очень понравилось путешествовать по Европе… Многие могут подумать, что Латвия и Литва – это не такая уж и Европа, но это по сравнению с Россией небо и земля. У меня была депрессия, когда я из чистых ухозанных… ухоженных улиц приехал в…

Ухозанный – не слышал такой диалектизм? Значит «грязный».

Не, но да, в грязные, разбитые дороги с разваливающимися лестницами, настолько плохими, что там арматура торчит, лужи… Я просто помню, это был конец февраля, 25 числа мы, вроде приехали, я иду, несу на себе сумки, коробку с мерчём, кофр с гитарой, идёт дождь, время 7 утра, я иду по этим разбитым дорогам, и мне так мерзко на душе! (смех) Так мерзко! Потому что погода, когда мы были там, и в Минске, и в европейских городах, погода была прекрасная, сухо было, тепло, просто кайфово было, а тут ты идёшь по этой всей грязи, мерзости, слякоти – так противно! Я до сих пор под большим впечатлением от того, как мы классно съездили в Европу, я тогда ещё успел евро закупить по 60 рублей, как раз до того, как он по 90 бахнул, я тоже на седьмом небе от счастья был от этого, что мы с дешёвым долларом там нормально попутешествовали, и я понял, что я хочу путешествовать по Европе, потому что это очень круто. Если уж не жить в нормальной стране, то хоть посмотреть, хоть чуть-чуть пожить, это уже очень круто.

Да, но вопрос был про самую крутую музыку.

А, ну да. Ну, вот пока Cannibal Corpse больше всех меня зацепил.

Может быть, какие-нибудь отечественные коллективы?

Traumatomy недавно выпустили альбом, очень качественный по звуку, на СБДК, по-моему, написали, что у них «голливудская картинка», что-то такое. Звук очень классный, качественный. По содержанию – ну, это всё то же самое что и было.

А как вот тебе бас-дропы там на этом альбоме, которые как будто поверх музыки налеплены не очень в тему?

У нас, кстати, тоже бас-дропы есть. Как тебе наши бас-дропы?

Ну вот у них мне слышится так, ты не замечал такого?

Ну да, их же по-разному можно делать. Я пытаюсь делать так, чтобы не было слышно атаки, вот этого первого звука, чтобы было слышно, как играет группа, но в районе баса чтобы было слышно, что происходит какая-то суета. Вот что для меня бас-дроп, я пытаюсь к этому прийти. А так, в таких бас-дропах как у них ведь тоже есть свой прикол, почему нет, кому-то, наверняка, нравится, поэтому всё нормально.

Ещё есть такой ван-мэн-бэнд – Dead and Dripping, он тоже недавно второй альбом выпустил, тоже чел и чтец и жнец и на дуде игрец, он в Instagram на скейтборде катается, и ещё и записывает инструменты. Насколько я понял, он делает вообще всё сам. Если Kraworath – это такой «нечестный» ван-мэн-бэнд, то есть у меня бас и барабаны были ненастоящие, то у него, по-моему, всё настоящее, он даже на барабанах играет, это прямо о-очень круто. А так больше пока ничего. Посмотрим, кстати, что ещё Megadeth выпустит. Они тоже говорят, что уже сделали альбом.

Ещё хотел спросить - по ходу интервью ты упоминал вашу песню «Ультравысокочастотная аннигиляция»… Что-то напомнило это название мне о группе ByoNoizeGenerator, то есть «Генератор какого-то там шума», не уверен, что биологического, он говорил, что там что-то другое…

Да, там что-то другое, там специально написана буква Y вместо I, это с чем-то связано, я тоже это видел. Я не знаю, я, если честно, с их музыкой не знаком…

(Удивлённо). Не знаком?

Ну я знаю, что у них там саксофон и дэт-металл, и Рома Тютин на барабанах классно играет, но это всё, что я знаю. Я послушал один раз в 2015 году, когда у них вышел альбом, не понял ничего, и вот на этом всё. (Смех).

Окей. За земляков ещё хочу спросить: 7 H Target котируешь?

Ммм, да. И с Костей я очень хорошо общаюсь, как мне кажется. Мне нравится его стиль, как он играет. У него необычная, уникальная манера, очень классная. Это сразу цепляет.

Окей, у меня, наверное, всё. Что ты бы хотел сказать ещё, о чём я забыл спросить? Что жжёт сердце и просится наружу?

Я передаю привет маме, папе, жене, брату. Спасибо всем фанатам, за то, что нас слушаете, спасибо, что лайкаете, спасибо тебе за интервью и за обзор, ты, наверное, единственный, кто послушал альбом внимательно и за этим (рычит и жужжит, как рок-музыка) всем услышал что-то большее…

Спасибо вам, мочите лучше, больше и интенсивнее, приезжайте в Нижний Новгород, в Чебоксары и в другие города России.

Ну, посмотрим, надеемся. Да, кстати, почему-то из Саратова в Нижний нельзя попасть на поезде. Мы к вам ехали на автобусе ночью, это была ужасная поездка…

В России всё так, везде нужно ехать через Москву.

Это мерзко, да. Обратно мы ехали вообще до Пензы на поезде, а из Пензы тоже на автобусе до Саратова. Это вообще что-то с чем-то было. Плюс ещё мы этот клуб искали, я помню, мы зашли в этот Кремль, а он ниже Кремля находился, в гаражах, этот «Блэк Хо», который сейчас закрывается… Мы с Петей там с чемоданами, с гитарами, нам тяжело, зима, снег, мы потные, этот клуб непонятно где, хрен знает, куда надо идти. Потом плюнули и доехали на такси, реально мы за угол заехали – и все, зато нервотрёпки меньше.

Клуб клёвый был, по-моему.

Да, клуб хороший, мне понравился звук, очень был классный, барабаны тогда звучали очень круто, звукачи там работали по полной программе…

Он сейчас переезжает…

Да, я видел эти новости. Он хоть переезжает, то есть где-то откроется опять, а вот «Рок-хаус» уже не откроется…

Хорошо, спасибо за интервью, будь здоров и весел!

Официальная страничка Psychological Intervention в ВК: https://vk.com/psychosurgicalintervention

Richter
15 мая 2021 г.
(с) HeadBanegr.ru