Омела
Разговор с другим измерением

05.04.2021

Омела – одна из интереснейших российских групп, торящих свою собственную тропу сквозь территории металла, фолка, дума и прог-рока. В 2020 году коллектив порадовал публику двумя релизами – эталонным переизданием дебютной работы "Viscum Album" и новым миньоном "Путь к весне". Мы не могли проигнорировать эти события и однажды в пятницу, когда обед уже закончился, а саундчек ещё не начался, пообщались с "омеловцами" в гостеприимном санкт-петербургском клубе "Money Honey". Нашими собеседниками стали немногословный барабанщик Наиль Магжанов, душевный альтист Фёдор Ветров, серьёзный директор Михаил Шаталин и разговорчивый лидер группы Сергей "Абрей" Абрамов.

Поскольку главная тема разговора – переиздание вашего дебютного альбома "Viscum Album", возникает вопрос: с чего началась Омела? С идей песен? С понимания того, что надо куда-то идти и подбирать единомышленников? Что стало отправной точкой?

Абрей: Начиналось всё долго. Я тогда играл в группе Butterfly Temple и в какой-то момент понял, что в рамках этого коллектива мне не хватает пространства для того, чтобы реализовать какие-то свои идеи, которых уже накопилось много. Я как-то предлагал ребятам из ВТ свои песни, и одну из них – "A Child And A Shaman” на английские стихи Алексея Морозова – мы даже сделали, она попала на альбом "За солнцем вслед". По сути своей эта песня уже относилась к Омеле, я, правда, не знал тогда, что это будет называться так. Но именно в то время и начались мои метания из стороны в сторону. Я думал: "Потяну я или не потяну свой авторский проект?" Ведь за этим должны стоять большая внутренняя энергия и готовность. Начиная дело, ты должен быть на сто процентов уверен, что потянешь.

Потянешь как: морально, физически, финансово?

Абрей: В первую очередь, творчески, разумеется. Ведь ты даёшь людям определённый посыл, и если людям понравится, они за него ухватятся и потребуют продолжения. И вот на это продолжение тебя должно хватить. Я оценивал объём материала, который у меня есть, оценивал внутренний запал. Решил для себя, что дам этому проекту два года. За это время я смогу понять, понравится он людям или не понравится, потяну я его сам или не потяну. Я даже не называл это группой, а проектом. И вот мы с 2006 года начали потихоньку репетировать.
Фёдор: В те времена, когда Сергей ещё в Ветре Воды барабанил, он всё время подходил ко мне, мол, есть песня, давай попробуем? И так несколько раз. Потом мы взяли и собрались на репетицию в ДК на Профсоюзной.
Абрей: Это была первая осознанная "омеловская" репетиция. Уже после того, как я сам с собой сел, поразмышлял, поговорил на берегу Дона, и решил, что это мне надо.

Было ли сразу понятно, с кем играть и каким составом?

Абрей: Мы не сразу нашли музыкантов и сочетание инструментов. Задумали и начали проект с Серёгой “Авеном”, клавишником Butterfly Temple. Федя Ветров был практически с самого начала, поскольку мы с ним давно знакомы, а вот остальных ребят постепенно искали. У нас сначала был достаточно слабый бас-гитарист, но мы играли с ним, поскольку человеку было интересно, да и мы как-то не очень парились по этому поводу. Я сам играл на барабанах поначалу, потом обзавелись грамотным гитаристом, а он уже в группу Наиля подтянул. И так неспешно, уже в 2009 году, мы подошли к тому, что надо давать первый концерт, и после него мы поняли, что стали полноценной группой.

С чего тогда начиналось сочинение песен – с музыки или с текста?

Абрей: С музыки однозначно. Процентов 70-80 материала для "Viscum Album" было написано в 1993-1996 годах. Тогда я попробовал что-то своё делать, какие-то песни получались, какие-то нет. Они были музыкально оформлены, но не было текстов, только английская рыба, тарабарщина, и со временем я оформил это в связные тексты. Этот материал лежал в столе, и я никогда не думал о его издании. А вот когда появилась мысль принести эти песни в свой проект, я задумался о том, чтобы они зазвучали на русском языке, потому что к тому моменту я понял, что петь на английском напрочь не хочу, мне это не интересно. Ведь в Butterfly Temple я получил огромный опыт выражения своих мыслей на родном языке. Плюс ко всему, я начал писать для Вutterfly Temple свои композиции, приобретя там мироощущение, мировоззрение, которого мне давно не хватало.

Родноверие?

Абрей: Да, прикосновение к языческой тематике. И почувствовать это зерно, понять, куда надо прийти, я смог только в Вutterfly Temple. Ребята мне показали этот мир, и он мне очень понравился. А ещё со временем я понял, что своя история, своё внутреннее язычество гораздо ценнее показного. Язычество для меня – это нечто другое, отличное от общепринятого представления, это глубокая внутренняя созерцательная тема, которую выставлять напоказ нельзя, настоящая свобода, космос, если хотите. И приобретя этот опыт, я понял, что мне не интересно петь на иностранном языке, поскольку это совершенно не передаёт моего внутреннего состояния. И когда пошли первые опыты с написанием песен для Омелы, я ощутил, что вот оно, моё – я нащупал своё творчество.

В творчестве Омелы, в текстовой части наблюдается интересный момент: есть рассказчик, есть природа вокруг него, но он один в этом мире. Это внутренний эскапизм? Сознательный уход от чего-то?

Абрей: Это как посмотреть. Дело в том, что, если отталкиваться от языческого представления об окружающем мире, все природные явления так или иначе были очеловечены. И человек, находясь в рамках природы, по сути не чувствует себя одиноким, он в окружении других живых существ.

Да, но эти другие живые существа – не люди.

Абрей: А нужны ли другие люди при общении с природой – вот вопрос. Если идёт разговор с другим измерением, с высшими силами – зачем нужны другие люди? Это даже не сознательный уход, а понимание того, что в этих условиях ничего больше и не надо. Осознаётся самодостаточность природного мира.

То есть, музыку Омелы можно назвать интровертной?

Абрей: Наверное, можно.

На "Viscum Album" все вещи были старые, девяностых годов. Насколько сильно они изменились в процессе работы над альбомом?

Абрей: Практически не изменились. У меня есть демонстрашки, как я писал их в 1993 году дома под гитарку. Тогда у меня была "ленинградская" гитара, я засовывал внутрь микрофон, через "Маяк-205" делал перегруз лёгкий, и вот структура песен осталась почти такой же, в некоторых песнях количество тактов такое же.

На двухдисковой версии переиздания есть три демо-записи 2007 года. Такое ощущение, что перед записью "Небесного озера" группа обслушалась Rainbow года этак 1976-го.

Абрей: Это было самое начало работы над песней – в ней нет ещё даже никаких сольных кусков. На барабанах там я играю, Наиля в группе ещё нет. Основная мелодика на тот момент принадлежала Серёге "Авену" из ВТ. Он был клавишником в группе, и все песни, которые мы делали с ним, адаптировали под его клавишную игру. А он большой поклонник грамотной доброй хорошей музыки. Не могу сказать, что он был любителем Rainbow, но King Crimson сильно уважал, и эти веяния в музыке проскальзывают. А потом уже, когда мы писали альбом, эти песни были украшены дополнительными партиями.

По Интернету гуляло довольно много старых демо-записей Омелы, у группы даже был целый плей-лист в "ВК". Почему из них только три вещи оказались на переиздании?

Абрей: Именно они отражают дух группы. Всё остальное – просто студийные эксперименты, а эти записи были сделаны на репетиции. Это была первая запись, позволившая нам услышать себя со стороны. Там сыграно всё коряво, но есть дух того времени, живой эксперимент. Это поворотное событие в нашем существовании.

А будут ли когда-нибудь обнародованы те самые первые англоязычные версии?

Абрей: Они были разыграны в качестве приза на кассете в единственном экземпляре. Кассета осела на руках у нашего друга, который выиграл конкурс, потому что знает всё про группу Омела. Теперь у него есть эта запись, но он под страхом смертной казни не разглашает эту тайну. Выпуск чего-то такого можно было бы приурочить к какому-нибудь знаковому юбилею группы… Вот когда до тридцатилетия доживём, тогда, может быть, в многотомнике каком-нибудь издадим этот материал.

То есть, по методу Роберта Фриппа каждые десять лет альбом должен пересводиться и перевыпускаться в совершенно иной версии?

Абрей: У нас только ремастер произошёл, "Viscum Album" не пересводился.

Но ведь будет же ещё двадцатилетняя версия, тридцатилетняя?

Абрей: Не факт. Ничего лишнего мы точно делать не будем.

Кстати, чем старый мастеринг альбома был хуже нынешнего?

Абрей: Старый мастеринг был не "виноградовский". А Евгений Виноградов – гуру мастеринга. То, чем он занимается, это очень клёвое творчество, которое лично мне очень нравится, мы с ним очень давно знакомы, ещё со времен Butterfly Temple. Женяй – творец, и мне было очень интересно услышать, что он вытащит из звука "Viscum Album".
Михаил: Изначально мы обратились к Женяю, чтобы он нам сделал мастеринг для виниловой версии. Мы услышали результат, он нам безумно понравился, и мы поняли, что должны отдать ему на ремастеринг и CD.

А тот микс, который вошёл на флэшку на "планетном" сборе?

Абрей: Это был не новый микс, а один из вариантов, который должен был дойти до болванки. Мы тогда перенасытили материал всякими психоделическими скрипами, но в последний момент волевым решением решили очистить практически все переходы между песнями и просто сделали их еле заметными, без эффектов.

Каким видится "Viscum Album" из сегодняшнего дня?

Абрей: Сейчас для меня этот материал не очень актуален. То, что сейчас мы играем – "Тайная тропа", "Хрустальная сторона" и альбом, который мы готовим – это больше похоже на ту Омелу, которая задумывалась. А "Viscum Album" был пробой пера, но эту пробу пера многие воспринимают как лучший альбом группы. Пусть так и будет! И раз этот альбом стал популярным, мы решили начать переиздания с него.

А как тогда публика приняла альбом?

Абрей: Наш "Viscum Album" вышел, и уже через месяц-два мы получили потрясающий фидбэк от публики и хвалебные рецензии. Нас тут же причислили к каким-то грандам фолк-рока. Я даже не думал, что будет так. Сразу стало понятно, что мы на верном пути.

За десять лет это третье издание альбома на дисках. И это в наше время, когда физносители уже никому не нужны…

Абрей: Физносители не нужны, когда они сделаны без души в простых стеклянных коробочках без буклета, без идеи. Просто сам кругляшок, болванка уже никому не интересны. В издании должна быть фишка, должна быть красота, должно быть эстетическое удовольствие. Почему, например, люди продолжают покупать книги? В книге, если она издана с душой и с нормальным подходом, есть атмосфера, есть запах бумаги, есть иллюстрации. И диски сейчас стали именно такими же. Каждый диск должен быть шедевром. Физноситель не умер, он просто перешёл в другое измерение. Это как с винилом получилось. Винил – это ведь уже прошлый век, но для многих винил переживает второе рождение. Это коллекция, фетиш, если угодно.

Про нынешнее переиздание можно сказать, что оно даже не "жирное", а "жирнющее". И первое-то издание было таким, что всем остальным оставалось лишь обзавидоваться. Это изначально был такой прицел на коллекционеров?

Абрей: Разумеется! Мы с самого начала шли по самому непростому пути, и это себя оправдало. Мы не стали отдавать производство альбома на лейбл, потому что знали, что толстенный диджибук с фотографиями в таком виде, какой мы запланировали, для начинающей группы никто производить не будет. И не было бы такого эффекта от выхода. Но когда мы поняли, что мы все любим физносители с красиво оформленными буклетами, выпускать "стеклянную" ерунду было не интересно – для нас был единственно возможным только самый “дорогой” вариант.

Новое издание по оформлению сильно отличается от оригинального. Это сознательный подход, или просто не сохранилось оригиналов старого оформления?

Абрей: Это сознательный подход. Первое издание альбома было оформлено фотографиями, причём они были не нашими авторскими, а были собраны по нашим друзьям. И у нас не было какого-то постоянного оформителя и дизайнера. А сравнительно недавно мы нашли художника, который понимает нас настолько хорошо, что ничего не надо объяснять. Лена Уксусова – наша давняя поклонница, и вдруг мы узнали, что она очень хорошо рисует. Более того, она может не просто что-то воспроизводить со стороны, срисовывать, но и придумывать свои сюжеты, свои пейзажи, основываясь на содержании наших песен. Мы с ней начали работать, и результат нам очень понравился. И когда она узнала, что мы хотим переиздавать "Viscum Album", то предложила свою интерпретацию оформления альбома. Мы ей ничего не говорили - она внесла своё свежее видение в оформление 10-летней давности, что-то сохранила, что-то полностью переделала.

Вы хотели, чтобы обложка осталась узнаваемой?

Абрей: У Лены была максимальная свобода действий, а по поводу обложки мы вместе решили оставить узнаваемость, но добавить в эту иллюстрацию личное видение художника.

Для переиздания альбома и выпуска нового миньона вы запускали краудфандинг-проект. Первый краудфандинг 2014 года у вас был, скажем так, не очень удачным…

Абрей: Чего там греха таить, он был совсем неудачным!

Как вы решились на новый?

Абрей: После проекта к "Амальгаме теней" мы проанализировали свои ошибки и пришли к выводу, что, во-первых, у нас в стране на тот момент краудфандинг был не так развит, как сейчас, а во-вторых, не было грамотного человека, который знает все нюансы этой площадки и самого процесса краудфандинга. Проект удался благодаря Михаилу, который сказал: "Вы не умеете это делать, а я умею!". Сказал и сделал. Миша привёл нас обратно на краудфандинговую платформу, потому что в нынешних условиях это одна из прекраснейших форм общения слушателя и музыкантов. Слушатели имеют возможность получить эксклюзивы такие, какие без краудфандинга они никогда бы не получили. Это обоюдоинтересный процесс и очень удобная форма предзаказа эксклюзивных изданий.

Как вы нашли Михаила, который "знает все ходы под землёй"? Омела ведь некоторое время работала вообще без директора.

Абрей: Это была прекрасная история. Мы с Михаилом познакомились во время моего эпизодического участия в "Эльфийской рукописи" группы Эпидемия в роли Трактирщика.
Михаил: В прошлом году у Эпидемии были гастроли в честь 15-летия "Эльфийской рукописи". Там было три города: Ижевск, Екатеринбург и Новосибирск. Я в этом туре в числе прочего исполнял обязанности администратора, и так познакомился с Сергеем.
Абрей: Мы с Михаилом жили в одном номере. Тогда я даже и не думал, что он может стать нашим директором, что ему будет интересно это. А потом я поговорил с моим старым добрым приятелем, директором Эпидемии Андреем Максимкиным, попросил его посоветовать нам человека, который бы занялся нашими делами, и он порекомендовал Михаила.

Без Михаила не было бы краудфандинга, а без краудфандинга не было бы винила?

Михаил: Абсолютно точно. В случае Омелы винил не получилось бы сделать.
Абрей: А также не было бы и двухдискового издания, если бы не краудфандинг. Это чисто "планетная" фишка.
Михаил: Двухдисковое издание "Viscum Album" было доступно только на "Планете". То же касается и нового ЕР "Путь к весне" – мы его выпустили только для акционеров. А для всех остальных "Viscum Album" у нас также есть в однодисковом варианте переиздания – без бонус-диска и без слипкейса, но с точно таким же оформлением.
Абрей: Первую попытку выпустить винил мы делали сами. Нашли контакты человека, готового выпустить нам винил в Германии, но потом выяснилось, что это нецелесообразно по финансовым соображениям. Мы не могли заставлять его вкладываться в этот проект, а для нас самих это были неподъёмные деньги. Вторая попытка – это уже Михаил. Он фанат винила и фанат "Viscum Album".

Сергей, сделать винил Омелы было твоей мечтой, ещё несколько лет назад казавшейся неосуществимой. Что ты почувствовал, когда взял в руки 12-дюймовый диск своей группы?

Абрей: Когда я взял диск в руки, то плакал от счастья. Была проделана титаническая работа, в которую было вовлечено огромное количество людей. И вот оно у тебя в руках – ощущения непередаваемые! Мы получили колоссальное удовольствие от процесса. Это было трудно. Но душа радуется, и хочется творить дальше!

На двухдисковую версию "Viscum Album" вошли четыре перезаписанные вещи. Что заставило по-новому взглянуть на старый материал?

Абрей: Мы давно уже играем их по-другому. Со времени первого сценического исполнения песни претерпели изменения, может быть, на первый взгляд и не такие заметные. При перезаписи преследовалась ещё и цель немного под другой “гранью” рассмотреть эти вещи, ведь у любой композиции есть бесчисленное количество воплощений. Это началось ещё с Butterfly Temple, и вот подобные вещи происходят сейчас и с Омелой. Я всегда могу представлять альтернативное звучание той или иной песни, потому что досконально знаю первоначальный доаранжировочный скелет, и меня ничего не останавливает в экспериментах. Мысль о пиано-версиях пошла еще с альбома "Аура", когда Лена Казакова, наша флейтистка в то время, взяла и сыграла на пианино наброски "Половодья". Я тогда уцепился за мысль, как хорошо песня звучит на фортепиано.

Выпущенный для акционеров "Planeta.ru" миньон "Путь к весне" позиционируется как самодостаточный релиз или как предальбомный сингл?

Абрей: Можно и так, и так рассматривать. На новый альбом оттуда войдёт только песня "Мечта". Новый альбом, его тематика, настроение навеяны ситуацией с экологией, с той же самой эпидемией коронавируса, например. Вся эта непростая история в 2020 году наглядно показала нам всем, как зыбка наша жизнь. Мы много для себя узнали нового и осмыслили, чего мы можем лишиться, в каких неприемлемых условиях мы можем теоретически оказаться. И вместе с природой мы можем потерять саму свою жизнь. И вот этой глобальной тематике осознания "последнего звонка" и будет посвящён новый альбом. Если мы это сейчас до конца не прочувствуем, то дальше будет только хуже, на мой взгляд. Пора взяться за голову, пора прекратить экологический беспредел, пора прекратить безграничное вмешательство в природные силы. Человеческая деятельность должна протекать максимально бесследно для окружающего мира. С этой точки зрения я становлюсь большим экологом, "гринписовцем", поскольку с каждым годом эта проблема всё актуальнее и актуальнее. И, безусловно, такой альбом не мог получиться лёгким по звучанию – он будет тяжёлым, и композиция "Мечта" – это некий приквел ко всей этой тематике. Поэтому в сингловой версии она звучит облегчённо, но когда она войдёт в "апокалиптичную" концепцию альбома, она приобретёт тяжёлое звучание и будет вписана в канву песен, которые составят основную смысловую нагрузку.

Возможно ли сейчас изменить мир песнями и лозунгами?

Абрей: Кричать бессмысленно и постоянными увещеваниями не исправить ситуацию. Тут должно состояться внутреннее перерождение, а это небыстрый процесс. Каждый человек прежде всего должен внутри себя осознать главные вещи. Наша цель – разбудить в людях перемену к хорошему, к поиску внутренней гармонии с самим собой, найти внутри себя самое лучшее, самое светлое. С наших концертов люди выходят с улыбкой, с хорошим настроением и с добрыми побуждениями, как бы банально это ни прозвучало. Сейчас многие орут нецензурную околесицу со сцены, льют в уши всякую дрянь, мусор и отстой, и всё это невольно оседает и копится в душах и мыслях слушателей и наносит огромный урон для внутреннего комфорта, для перспективных мыслей, для позитивного восприятия своего существования и будущего. Я ещё могу понять какой-то дозированный стёб, но когда люди всерьёз социальную чернуху со сцены проповедуют – мне лично это чуждо. И мы создали свой островок в виде Омелы, там существуем и зовём к себе людей, которым это необходимо. Мы играем экологически чистую музыку, у нас нет остросоциального подтекста в песнях. Но наши образы и гармонии, как мне кажется, для думающих людей могут послужить хорошим стимулом для глобальных размышлений и перемен в лучшую сторону.

Имеющий уши, да услышит?

Абрей: Именно так.

На переиздании "Viscum Album" есть пара акустических вещей, свежая версия, фортепианная. На миньоне та же картина с вещами с других альбомов. Почему этот материал не отложили до переиздания второго альбома, третьего?

Абрей: Несмотря на то, что кажется, будто на миньоне концепции нет, она всё же присутствует. Песни подбирались и располагались сознательным образом. Это не просто сборник песен. Можно сказать, что это концептуальный миньон.

"Зимняя ягода" изначально была дуэтной вещью. Сейчас всё поётся одним голосом и воспринимается как-то иначе. Можно даже сказать, странно воспринимается.

Абрей: Ничего странного в этом нет. Мне всё время писали люди, мол, запишите версию с одним мужским вокалом. И вот это произошло. На самом деле, эта песня не была диалогом с самого начала. Просто все привыкли с первого раза, что там два голоса, а значит, это диалог. Песня изначально должна была прозвучать только с моим вокалом, но на последней стадии сведения мы решили туда включить женский голос, и до последнего момента даже не знали, кто будет петь, поскольку ни одна женщина не подходила на эту роль. В итоге только Ксюха (Ксения Маркевич, группа Калевала – прим. авт.) справилась. На концертах-то я её часто пою один. Ксюха когда может – приходит, поёт.

В 2019 году вышел альбом "Тайная тропа", в 2020-м миньон "Путь к весне". Кажется, впервые два релиза были записаны одним составом?

Абрей: Стабильность состава – это роскошь на данный момент, которая доступна немногим коллективам. И мы попали в число счастливчиков. Мы над этим очень долго бились, поменяли столько музыкантов! И очень дорожим этим сокровищем! Когда есть стабильный состав – это счастье: ты не рыпаешься постоянно и не репетируешь по 30 раз с новым человеком одно и то же. Ведь на это уходит дикое количество нервов и времени, и при этом ты не можешь двигаться вперёд.

С вашей точки зрения какая группа может составить на концерте идеальную пару с Омелой?

Абрей: Мне всегда было интересно замутить какую-нибудь коллаборацию или выступить в одном концерте с Оргией Праведников, это очень интересный коллектив, во многом по духу близкий к Омеле.

А какая вещь Оргии Праведников звучала бы в исполнении Омелы как родная?

Фёдор: "Ничего нет прекраснее смерти", "Восхождение тёмной луны", "Станция мёртвых сердец".
Абрей: "По тонкому льду". У группы творчество очень сильное. Да, у Калугина есть песни, которые я не очень понимаю, но, в целом, для меня это одна из немногих групп, которые делают настоящую честную музыку и не боятся экспериментов. Это полностью некоммерческое направление, но они умудрились его раскачать, у них своя интеллектуальная аудитория, которая на базе их творчества самовоспитывается и продолжает развиваться вместе с группой. Они за ними следят и сами прокачиваются до их уровня. Такую музыку у нас в стране никто больше не делает, а, может, даже и в мире нет аналогов.

Вы тоже идёте похожим путём.

Абрей: И это очень непростой путь. Нам многие говорили, что нашей музыке аналогов нет. Я сам это осознаю в какой-то степени и для интереса иногда мысленно под какие-то шаблоны пытаюсь нас заточить. Ставлю себя на место человека со стороны, пытаюсь отрешённым взглядом на нас посмотреть, с кем мы можем близко встать из мировых аналогов, и не вижу точных соответствий. И это хорошо, ведь мы не привязаны ни к чему и свободны в своём выборе делать, что угодно.

Омела всегда остаётся узнаваемой. Даже если убрать голос и оставить только инструментальную часть, группу ни с кем не перепутать. Но ухо ловит: вот влияние старых советских ансамблей, вот отсылки к саундтрекам Рыбникова…

Абрей: Вполне возможно.

Это лично ваш богатый бэкграунд, или вся группа такая?

Абрей: Вся группа такая. У нас у всех музыкантов без исключения очень широкий, разнообразный, прекрасный вкус в музыке. Если ты из каждого музыкального произведения черпаешь для себя как музыкант какие-то находки и идеи – в этом нет ничего страшного. Это даже не заимствование или плагиат – это опыт духовный, опыт музыкальный. Когда ты делаешь свою музыку, ты вправе атмосферой, которую взял у другого, наполнить свою музыкальную партию. Это вдохновение от другого автора.

Вдохновение от другого автора – это всегда интересно. А если завтра народ попросит кавер-альбом? В наше-то краудфандинговое время…

Абрей: Вообще легко! Но каверов "по заявкам" там не будет точно. Только то, что нам близко.

А что вам близко, ну, кроме, понятное дело, Оргии Праведников? Какие каверы сидели бы на Омеле как родные?

Абрей: У нас с Наилем много любимых песен у группы Alice In Chains. У Фёдора много любимых композиций в стиле фолк-рока, как раз под нашу тематику. Вопрос лишь в том, как это вкусно сделать, чтобы это звучало как Омела. Сыграть-то "один в один" мы можем, но нам это не интересно. Я думаю, мы поступили бы так: взяли бы от каждого участника группы по две-три идеи для каверов.
Наиль: Добавив в них альт и флейту, мы как раз и получим Омелу.
Абрей: И даже наш кавер на Эпидемию звучит чётко по-омеловски.

Если есть свобода экспериментов внутри Омелы, зачем тогда планируется сольный альбом? Почему эти песни не сделать в рамках Омелы?

Абрей: Для меня это очередной момент свободы. Это даже не сольный, а джемовый проект, который я анонсировал. И музыканты Омелы в различных сочетаниях будут джемовать с музыкантами других групп. Всё это будет базироваться на песнях, которые по каким-то причинам не вошли в “омеловское” творчество. Песни и по тематике будут отличаться, и музыкально.

Новый альбом Омелы планируется в этом году?

Абрей: Тут важно делать поправку “на ветер” с учётом нынешних коронавирусных дел. Я бы с огромной радостью анонсировал альбом в этом году, но я не уверен, что так получится чисто по организационным моментам.

Вопрос, доставший всех: ваши творческие планы?

Фёдор: Завоевать мир!
Абрей: Чтобы творчество не останавливалось и чтобы шло непрерывное развитие!
Михаил: Переиздать альбомы "Аура" и "Амальгама теней"!

То есть, волна переизданий не остановится?

Абрей: Если мы сказали "А", то надо и "Б" говорить.

Тогда напоследок несерьёзный вопрос. Традиционно рок-музыкант должен быть таким красивым, волосатым, с хайром до плеч. А омеловцы плавно дошли до коротких стрижек…

Фёдор: У меня всё просто. Когда я потерял работу прошлой весной, подумал, что меня ничего не держит, концертов нет, и надо попробовать. Когда, если не сейчас?! Ко мне приехал дружище с машинкой и постриг под ноль. Потом я попал в военное учреждение. "Вы нам подходите, – сказали мне. – У вас и причёска подходящая". А поскольку там не приветствуются длинные волосы и щетина, пришлось и бороду сбрить. Хорошо хоть успели фотосессию сделать.
Абрей: А я просто устал от длинных волос.
Фёдор: Шампуни нынче дорогие! (Общий смех). За нас в группе отдуваются Александр и Николай.

Официальный сайт группы Омела: https://omela.su/

Выражаем благодарность Михаилу Шаталину за организацию этого интервью

Интервью: Александр "Alexx-Off" Молодяков, Виталий Куликов
Фото: Ольга “Omena” Шаталина
22 января 2021 г.
(с) HeadBanger.ru