Sabaton

Sabaton
Мы держимся подальше от политики и религии

02.03.2020

Архив интервью | English version

Как мы и предсказывали в нашем прошлогоднем материале о Sabaton, с релизом из последнего – и самого амбициозного на сегодняшний день – альбома “The Great War” шведы сделали еще один колоссальный шаг вперед, попав на первое место национального хит-парада не только в родной стране, но и в Швейцарии, и даже в Германии. А в России им вскоре предстоят колоссальные по масштабу гастроли – за месяц хэви-металлический квинтет пересечет всю страну: от Южно-Сахалинска (6 марта) до Краснодара (31 марта). На многих концертах этого тура уже зафиксирован аншлаг или почти аншлаг (в Москве, например, где группа выступает 13 марта в огромном ДС «Мегаспорт», сейчас есть в продаже только трибуны), так что поклонникам стоит озаботиться покупкой билетов, где такая возможность еще есть. Ну а мы, в свою очередь, воспользовались возможностью взять интервью у вокалиста Sabaton Йоакима Бродена, который рассказал нам, чего ждать от их предстоящих российских концертов, и как вообще проходит гастрольная и студийная жизнь группы.

В декабре у вас вышел свежий видеоклип “Seven Pillars of Wisdom”, для съемок которого вы ездили в Тунис. Если не считать автомобильную аварию, в которую там попала группа, какие впечатления оставила у тебя эта страна?

(Смеется). Пустыня Сахара – это, конечно, очень красивое место. Но это еще и очень враждебное место. По ночам на наши палатки шло на штурм все – тараканы, пауки, скорпионы. (Смеется). Но в целом, если не считать аварию, я должен сказать, что мне все понравилось. Еда там вкуснейшая, например.

Насколько мы понимаем, видеоклипы – очень важная часть того, что делают Sabaton, и вы вкладываете в них много сил и, наверное, денег. Есть ли в группе человек, который отвечает за визуальное оформление вашего творчества, кто принимает решения типа: “В этом видеоклипе мы делаем то-то и то-то”, “На съемки этого клипа мы едем в Тунис” и т.д.?

Ну, в технические моменты больше всего вовлечен Пор (Сундстрем, бас). Он много с кем согласовывает всяческие вопросы. Разумеется, перед тем, как мы куда-то едем и что-то делаем, сценарий или хотя бы общую идею читают все музыканты, но именно он в основном перебрасывается всяческими идеями. Разумеется, окончательные решения о том, с какого угла снимать группу и все такое, принимает режиссер, с которым мы работаем, а сами мы в это не лезем. У нас уважительная причина – мы делаем музыку. (Смеется). Лично я вообще ненавижу снимать эти гребаные видео. (Общий смех). Однако я считаю, что если уж мы их делаем, то мы должны делать их хорошо. Если просто пойти в павильон и стоять на фоне зеленого экрана – что мы делали и что мы сейчас вполне можем делать – но ну нафиг, у меня возникает ощущение, что я всем морочу голову. Ну, вот, излил вам душу. И все-таки если не учитывать аварию, сломанные ребра (смеется), швы и все такое, нам ведь удалось посмотреть пустыню Сахару. Так что к черту съемки клипа на 50-градусной жаре и при палящем солнце, побывать в Сахаре было здорово.

Если говорить о дальних странах, в марте вам предстоит тур по России, аналогов которого вы у нас еще не делали. Но что нас еще больше удивило, так это тот факт, что анонс тура появился еще в марте прошлого года, то есть, за 10 месяцев до его начала. Вас не напрягает, когда приходится подписывать контракты на столь отдаленное будущее? Не трудно жить по графику, расписанному на многие месяцы вперед?

И да, и нет. На самом деле, европейский тур, который начинается у нас через неделю, был анонсирован за 12 месяцев, а процесс его планирования начался еще за полгода до этого. То есть, мы знали за полтора года, пусть и без точных дат и городов, но все же знали, что с января по середину февраля нам предстоит европейский тур. Конечно, может возникать ощущение, что вся твоя жизнь расчерчена уходящими за горизонт линиями, но с другой стороны, в этом есть приятные моменты. Смотрите – сейчас мы на месяц едем в европейский тур, затем у нас две недели дома, потом мы на месяц едем в Россию, а на следующие полтора месяца у нас вообще нет никаких планов. Мне не нужно ждать отпуска, мне не нужно ждать ничего – если я хочу чем-то заняться, я могу делать все, что мне взбредет в голову. Это в определенном смысле роскошь. Во всем плохом всегда можно найти что-то хорошее, если хорошенько поискать. Да, у нас очень много дел, мы постоянно в дороге, однако когда мы дома, мы вольны распоряжаться этим временем как угодно. Правда, во многих случаях я все равно оказываюсь в студии и пишу музыку, а Пер разруливает деловые вопросы. (Смеется). Вот в чем наша проблема.

Чего вашим российским фэнам ждать от ваших грядущих концертов? Чем они будут отличаться от тех, которые вы играли у нас раньше?

Ну, у нас будет чуть больше времени, так что мы будем играть полтора часа, а в прошлый раз мы играли всего 60 минут, если не ошибаюсь. Сейчас будем играть полтора часа – по крайней мере, таков план. Разумеется, у нас вышел новый альбом, так что в программе будут песни с него, и мы попробуем выкопать больше песен, которые связаны с российской военной историей. В этом плане мы находимся в очень удобном положении – если мы играем в Чехии, от нас будут просить песню “Far From The Fame”, в которой поется о Кареле Яноушеке (офицер ВВС Чехословакии времен Второй мировой войны – прим. авт.), а если мы играем в России, люди хотят слышать “Panzerkampf”, которая о Курской битве. Разумеется, о России у нас также есть песня “Night Witches”, еще у нас появилась “Attack Of The Dead Men”, а поскольку мы будем выступать в Волгограде, мы реанимируем “Stalingrad”. (Смеется).

В прошлом году вы дали большое шоу на фестивале “Wacken Open Air”, на котором воссоединились с несколькими экс-участниками Sabaton. Ты не мог бы рассказать о том, как было организовано это выступление? Трудно ли было собрать всех вместе?


Достаточно легко. Когда мы пошли разными путями, мы расстались довольно холодно, но сейчас все довольны тем, что все случилось так, как оно случилось. То есть, никто никого не ненавидит. Я не особенно контактирую с Оскаром (Оскар Монтелиус, гитарист оригинального состава), например, но мы не особенно контактировали и до группы, так иногда бывает с некоторыми бывшими участниками. С некоторыми участниками ты дружишь на веки вечные, даже если их уже нет в группе, а с некоторыми другими – когда их больше нет в группе, ты понимаешь, что между вами, на самом деле, не было ничего общего. Единственно, что вас связывало – это группа и музыка. Например, я регулярно общаюсь с Даниэлем Муллбоком, нашим старым барабанщиком. А с Оскаром мы едва ли перекинулись парой слов, я и видел-то его всего два раза после нашего расставания, потому что он занимается чем-то другим, он вообще больше не играет музыку. С каждым участником своя ситуация, но с теми, кто играл с нами в Вакене, у нас нет никаких проблем. Все они близки нам в любом случае, потому что мы провели вместе столько времени на гастролях. Когда появилась эта идея… Пор позвонил мне где-то за год до выступления в Вакене или даже месяцев за 14 и сказал: «Нас зовут хэдлайнерами на Вакен». Я такой: «Отлично, круто». И тогда он спросил: «А мы можем задействовать две сцены, сделать что-то особенное? Два года назад я видел там Trans-Siberian Orchestra и Savatage, и они задействовали две сцены». Я сказал: «Да, конечно, давай». Пор спросил: «И что мы будем делать на другой сцене?» И я предложил: «Может, давай позовем нескольких старых участников. Давай позовем Тоббе (Энглунд, гитара), который был в группе до 2016 года, и давай позовем Рикарда (Сундена), Даниэля и другого Даниэля (Мюра), старых гитариста, барабанщика и клавишника». Сначала Пор был несколько удивлен, потому что он подумал, что таким образом Sabaton будут оглядываться назад, а не смотреть вперед. Но я сказал: «Да, если мы сделаем, как Kiss, и позовем старых участников, которых никто не хочет здесь видеть, насовсем! Они этого не хотят, мы этого не хотим, но, думаю, все отлично проведут время вместе на Вакене еще раз, ведь мы играли там в 2008 году в старом составе. Новый состав играл там уже дважды – в 2013 и 2015 годах, так что давай предложим фэнам нечто, чего они никогда не забудут, и обязательно это запишем, чтобы все фэны могли это увидеть, и пусть это будет огромный сюрприз для всех». Думаю, все прошло отлично, и было очень классно.

Ты сказал, что шоу записывалось – значит, стоит ждать официального релиза?


Нет, оно же бесплатно выложено в интернете.

И все? А DVD или чего-то подобного не будет?

Ох, может быть, в будущем мы что-то подобное сделаем, но сейчас не хочется пытаться продавать что-то, что и так доступно бесплатно. Контракт на стриминг действует год или два, так что если людям это будет интересно через пять или десять лет, то да, конечно. Но прямо сейчас в этом нет никакого смысла.

Еще одно большое шоу состоялось у вас в прошлом году на фестивале “Hellfest”, где вы сыграли не один, а целых два сета, в последний момент заменив Manowar. Это шоу было необычным еще и потому, что ты потерял голос …

Да, я знатно облажался. (Общий смех). Мы играли на “Knotfest” – фестивале, который устраивают Slipknot, он проходит накануне “Hellfest” и на той же площадке – они, по сути, арендуют фестивальную площадку у “Hellfest”. Мы отыграли наше шоу, все было в порядке, и мы планировали остаться на следующий день, чтобы заняться промоушеном – давать интервью и все такое. И мы хотели посмотреть Manowar (общий смех) – у нас оставалось два дня до шоу на “Graspop” в Бельгии. Я проснулся на следующее утро и понял – «Ох, у меня здорово болит горло». Но, честно говоря, такое случается со мной 10-15 раз в году – я просто молчу в течение дня, затем разогреваюсь за два часа до концерта, и все в порядке. Однако в тот день за полчаса или даже за 20 минут до шоу голос пропал совсем. Я такой: «Вот черт». Я не в первый раз просыпаюсь почти без голоса, но к вечеру я всегда мог петь – обычно я сначала теряю разговорный голос и только потом певческий – так что я совершенно не волновался, равно как и все остальные в группе. А затем мы вдруг поняли – все, поздно, черт возьми. Сначала Manowar отменяют свое выступление за день, так что мы просто не можем отменить свое выступление за 20 минут. Я взял сет-лист со стены, отдал его Томми (Йоханссену, гитара) и Крису (Рорланду, гитара) и сказал: «Я пою первые три песни, отметьте те, которые поете вы». Они такие: «Какого черта? Мы не можем петь! Мы не знаем текстов!» «Хорошо, я сейчас пойду и их распечатаю! Отметьте, чтобы я знал, какие!» Они немного паниковали – «Какого черта? Мы должны будем петь ведущий вокал и ОДНОВРЕМЕННО играть на гитаре?» «Да-да, именно так! (Смеется). Сейчас мы уже никак не можем ничего отменять!» Все было бы по-другому, если бы мы знали об этой ситуации, когда к нам обратился промоутер. Тогда мы бы, конечно, сразу отказались. Но в этой ситуации мы просто сказали: «Шоу все равно состоится, и люди получат свою порцию развлечений, пусть даже я не могу петь». Я отработал первые три песни, и на середине второй я уже рычал, практически как Дани Филт из Cradle Of Filth. Я сказал зрителям (имитирует напрочь охрипший голос): «Извините, ребята, мой голос про***н, но мы не хотим отменять наше выступление, так что поприветствуйте Криса и Томми». В тот день у нас был праздник летнего солнцестояния, в Швеции это большой праздник, так что мы накрыли на сцене стол с традиционными шведскими блюдами, пригласили за него нескольких фэнов, и я к ним присоединился за столом, поел и выпил, а в паузах между песнями менял листы с текстами и подключался в тех местах, где у нас происходит взаимодействие с публикой. Получилось, конечно, не так здорово, как если бы я мог петь, но с другой стороны, те, кто пришли, получили совершенно уникальное шоу, какого они большое не увидят!

Окей, теперь вопрос о предстоящих концертах – в ближайшем туре вас будут сопровождать Apocalyptica, и на каждом концерте вы будете исполнять несколько песен вместе с ними. Вы уже определились, что это будут за песни?

Наш сет-лист будет немного меняться в зависимости от страны, в которой мы играем – как я уже говорил. Когда мы играем в Финляндии, публика требует песен о финской истории, а когда мы в Германии, они хотят услышать песни о немецкой истории. Так что будут небольшие перемены. Та часть сет-листа, которую мы будем исполнять вместе с Apocalyptica, будет включать в себя – если что-то не заладится, и публике не зайдет, то мы ее поменяем, но на текущий момент мы собираемся играть “Angels Calling”, которую мы уже сыграли с ними в записи, “Fields of Verdun”, на которую они уже делали кавер, а еще, раз она о Первой мировой войне, “The Price Of A Mile”, плюс, потому что у нее крутое оркестровое интро, “Lion From The North”. Будет и еще одна песня, но я никак не могу ее сейчас вспомнить.

Не страшно, мы совсем скоро узнаем! Если говорить об альбоме “The Great War”, он полностью посвящен Первой мировой войне, которая была колоссальным событием, но сам альбом получился не особенно длинным, он идет всего-то 40 минут. Стоит ли нам когда-нибудь ждать от Sabaton “The Great War – часть II”, или же в этих 11 песнях вы сказали на эту тему все, что хотели?

Нет. Нам пришлось отказаться от такого количества идей. Даже если бы мы сделали 10 альбомов о Первой мировой войне… Возможно, мы охватили самые важные темы, но мы легко могли бы сделать три альбома, и все равно какие-то важные темы остались бы не охвачены. Особенно после того, как мы опубликовали анонс альбома, и люди об этом узнали, нас закидали электронными письмами: «Эй, почему вы не спели об этом?» - и мы такие: «Ох, черт, мы об этом даже не слышали, а это такая потрясающая история!» (Смеется). Так что да, я бы хотел однажды снова обратиться к этим событиям – не знаю, в какой форме. Может быть, написать одну песню или целый альбом, будет видно. Я не могу ничего обещать, но я бы с удовольствием вернулся к этой войне и сделал, как минимум, еще несколько песен, потому что некоторые из моих любимых тем пришлось оставить за бортом.

Как же вы решали, какие темы будут освещены?

Когда мы определились с тем, что альбом будет о Первой мировой войне, у нас была готова всего пара песен, а остальные мы сочиняли уже с этим знанием. Иногда, когда я сочинял музыку, я знал лишь, что это будет песня о Первой мировой, а иногда, например, в случае с “The End Of War To End All Wars”, предпоследней песней на альбоме, я точно знал, что хочу написать о Дне перемирия, 11 ноября, когда военные действия закончились, и мой герой оглядывается назад на предыдущие четыре года. Я это знал, когда сочинял музыку – текста еще не было, но я знал, что я хочу сказать. Для остального материала у нас было от 80 до 100 идей, которые могли бы войти в альбом. Но для нас очень важно, чтобы музыка и тексты говорили на одном языке в эмоциональном плане. Когда мы с Пором сидим и слушаем песни – во многих случаях у них уже есть вокальные мелодии или, как минимум, черновой вариант - мы думаем: «Окей, какие чувства у нас вызывает эта песня?», и смотрим на эти идеи: «Для этой песни идеально подошла бы эта история, рассказанная с этой точки зрения!» И если нам обоим это нравится, то мы пишем текст. Так бывает с большинством песен, но на каждом альбоме попадается пара песен, к которым мы никак не можем подобрать подходящую историю, и она появляется в самый последний момент. На этом альбоме до записи вокала для одной из песен оставалось пять дней, а я все еще не знал, о чем она будет, и тут мне на глаза попалась история Фрэнсиса Пегамагабо (самый результативный снайпер Первой мировой войны – прим. авт.), и так родилась песня “A Ghost In The Trenches”. У меня в голове как будто что-то щелкнуло – «да, вот оно!»

В России когда люди говорят о войнах, даже о тех, в которых сама Россия не участвовала, они очень часто занимают ту или иную сторону и преподносят историю как «хорошие парни против плохих». У Sabaton песни куда более беспристрастные, или объективные, скажем так, и на том же “The Great War” вы явным образом не принимаете сторону ни Антанты, ни Тройственного союза. Это для вас естественно, или приходится сдерживаться и говорить: «Нет, мы не можем слишком открыто выражать свое мнение»?

Когда ты швед, это немного проще, ведь мы не участвовали в больших войнах с XVIII века! К тому же, мы и так достаточно противоречивы. Мы стараемся держаться подальше от политики и религии, ясное дело, потому что эти темы вызывают у людей очень уж большое возбуждение – по очевидным причинам. Но для нас история – это настолько увлекательная вещь, что иногда мне попросту наплевать, какой-то сюжет может так меня захватить, что я элементарно плюю на политические последствия того, что мы споем о Слободане Милошевиче с его точки зрения, с его стороны конфликта, как это было у нас в “We Burn” – правда, этот текст на самом деле написал Пор. Это хорошая история, которая идеально соответствует музыке… У нас были песни, в которых мы даем слово обеим сторонам, если вы понимаете, о чем я. Мы рассказываем историю с определенной точки зрения, мы не излагаем собственное мнение. Возможно, это точка зрения солдата или командира. Мне кажется, столько народу использует музыку для того, чтобы передать политические послания, что слушатели автоматически начинают их искать даже там, где их нет. В кино куда проще относятся к тому, что у фильма может не быть послания – это просто фильм, он рассказывает какую-то историю. Мы делаем то же самое в музыке – мы рассказываем истории так, как нам кажется наиболее интересным. Мы не говорим, кто прав, а кто нет, мы говорим: «Эй, вот что случилось, и вот прикольный способ рассказать вам эту историю». Иногда такой способ бывает противоречивым – мы пели о том, как Гитлер пришел к власти, мы пели о геноциде и тому подобных вещах. Люди задают нам вопросы, и это нормально, я не имею ничего против таких вопросов. Но в то же время я говорю: окей, мы сделали песню о нацистах – на самом деле, их у нас несколько. Если вы хотите спросить у меня, нацист ли я, я вам отвечу: нет, я не нацист. В то же время, задумайтесь вот о чем: Стивен Спилберг снял фильм «Список Шиндлера». Его вы тоже будете спрашивать, нацист ли он? (Общий смех).  

Ваш исторический канал на YouTube выходит уже почти год. Ты доволен результатами его работы? Вы не планируете выпустить эти ролики на каком-то физическом носителе?


Ох, я, на самом деле, не знаю. Честно говоря, мы были очень довольны в самом начале, потому что канал очень быстро рост, люди активно делились этими роликами, и это здорово. Но затем все как-то застопорилось. Я не знаю, почему, но он не растет так быстро, как мы надеялись. Мы так и не начали зарабатывать на нем деньги, но он хотя бы окупается, а это не так просто, поскольку в него вовлечено много народу, от 8 до 12 человек, которые работают над каждым выпуском – оператор, монтажер, переводчик, графический дизайнер… Мы надеялись, что канал хотя бы будет окупаться, и тогда мы сможем продолжать работу над ним до бесконечности. Однако его развитие застопорилось. Не знаю, может быть, люди утратили к нему страсть или просто со временем к нему привыкли, он перестал быть чем-то новым. Или что-то не так с форматом – быть может, он слишком легковесный для маньяков истории, которые увлекаются ей по-настоящему, и слишком продвинутый для тех, кто сталкивается с историей от случая к случаю. На самом деле, я не знаю. Нам очень нравится им заниматься, и, по крайней мере, мы доведем его до первой годовщины, а дальше посмотрим.

Какие исторические книги или фильмы тебе нравятся больше всего? То есть, если люди, которым история не кажется чем-то особенно интересным – что бы ты посоветовал им прочесть или посмотреть, чтобы они увлеклись этой темой? Если не считать песен Sabaton, конечно же.


(Смеется). Я бы посоветовал и книгу, и сериал «Братья по оружию». Мне кажется, это очень классная вещь. Стивен Спилберг и Том Хэнкс выступили продюсерами, и получилось 10 часовых серий, в эмоциональном плане очень хороших, на мой взгляд. Мне кажется, это настоящая веха в искусстве рассказывать истории, особенно с учетом того, что это реальные истории. Да, они немного адаптированы под Голливуд, но именно что немного, и я не имею ничего против этого, пока вы не выгораживаете ту или иную сторону.

Ты принимал гостевое участие в достаточно большом количестве альбомов других групп, и порой это группы из экзотических стран, например, израильтяне Desert или венгры Wisdom. Что должна сделать группа, чтобы заполучить тебя в качестве гостя для своего альбома?

(Смеется). Ей должно немного повезти, или они должны быть моими друзьями. Меня приглашают в кучу проектов в качестве гостя и все такое, но обычно мне говорят: «Да, если ты сможешь в этом поучаствовать, мы заплатим тебе столько-то за каждую песню». Такие предложения я никогда не принимаю. В случае с, например, Desert, они были нашими друзьями. Когда мы впервые приехали в Израиль, они взяли на работе выходной, чтобы показать нам Иерусалим. Кстати, там половина группы из России. А год спустя, когда они записывали альбом, у них была песня о приказе №227, «Ни шагу назад», и они попросили меня записать гостевой вокал. Я подумал: «Они приятные ребята, так что пусть присылают файлы, и я спою». То же самое касается и всех остальных песен, в которых я принимал гостевое участие. Wisdom были нашими партнерами по гастролям и вообще приятными ребятами, и когда они сказали мне: «Ты не мог бы нас выручить? У нас есть студия совсем рядом с той площадкой в Венгрии, на которой вы выступаете?», я такой: «Да, конечно». Тоббе Энглунд, наш старый гитарист, и Сноуи (Шоу), который играл у нас на барабанах, также звали меня на свои альбомы. И это было прикольно. Важно, чтобы люди понимали, что если у вас нет никаких связей с Sabaton, то нельзя написать мне по электронной почте и рассчитывать, что я у вас спою.

Официальный сайт Sabaton: https://www.sabaton.net/

Выражаем благодарность Максиму Былкину (Soyuz Music) за организацию этого интервью

Интервью – Роман Патрашов, Наталья “Snakeheart” Патрашова
Перевод с английского – Роман Патрашов
Фото – Ольга “Omena” Дендымарченко
10 января 2020 г.
© HeadBanger.ru

eXTReMe Tracker