Perfect Crime (RU)
Хотелось сказать своё слово

02.02.2020

Кому-то их хард-н-хэви знаком их по выступлениям в московских клубах, кто-то видел группу на “Harley Days” в Санкт-Петербурге, но широкой публике Perfect Crime стали известны в прошлом году после выступления на разогреве у легендарных Scorpions. Более 150 коллективов прислали свои заявки на участие в конкурсе, в шорт-лист попали всего десять, и уже сами «Скорпы» выбрали из него группу Perfect Crime. Мы решили пообщаться с вокалистом Иваном Носковым и выяснить, как это было, а также обсудить новый альбом “The Battlefield”, изданный лейблом ФОНО, и многие другие вопросы из жизни группы.

В далёком 2015-м году в рамках живого концерта на Маяке ты сказал, что твоя любимая группа — Scorpions. Каково тебе было в прошлом году услышать от самого Клауса Майне, что они выбрали для разогрева именно Perfect Crime?

Сначала я вообще не поверил во всю эту историю, потому что изначально участие в этом конкурсе было для нас проходным — отправили заявку и отправили, все отправляют, и мы давайте отправим. И когда объявили результаты, я отнёсся к этому скептически, подумав, что это какая-то фигня, что это всё несерьёзно. А уже когда Майне выпустил ролик, я, честно говоря, обалдел! Я не ожидал, что такое вообще бывает, и что это случилось непосредственно со мной. Несколько дней я ходил просто в шоке… Моя любимая группа пригласила нас участвовать в разогреве — это большая честь!

Многие команды, даже имеющие немалый концертный опыт в клубах, что называется, «плывут», впервые попадая на аудиторию в несколько тысяч человек. Насколько тяжело это был в психологическом плане, и какие эмоции остались от выступления?

Что касается непосредственно концерта, то у меня не было никакого особого нервяка, всё прошло достаточно обыденно. Вот подготовка к этому концерту действительно сильно отличалась от других, потому что нам приходилось самостоятельно готовить весь бэклайн, договариваться насчёт звукорежиссёра, насчёт команды, занимающейся оборудованием… Организационных вопросов было очень-очень много, а времени было крайне мало, и музыка, как таковая, занимала во всём процессе, наверное, десятое место. Фактически нам предоставляли только площадку, а всё остальное ложилось на нас, поэтому на то, чтобы переживать насчёт самого выступления, просто не было времени. Но, конечно, мы взяли несколько дополнительных репетиций, чтобы прозвучать максимально слаженно. А волнение — наверное, нет, я не почувствовал какого-то отличия от любого другого концерта. Здесь всё-таки сказывается большой опыт выступлений на самых разных площадках. Когда ты уже давно выступаешь, нет разницы, сколько народа в зале. Как только ты выходишь на сцену, волнение уходит, ты просто отключаешься и думаешь только о том, что ты делаешь.

А впечатления остались самые лучшие благодаря людям, которые пришли на этот концерт. Такого, что мы все тут ждём «Скорпов», а вы отнимаете наше время, не было. Нас очень хорошо поддерживали и даже просили сыграть ещё — это было неожиданно и очень приятно, хочется всем сказать большое спасибо за это!

Удалось ли пообщаться со «Скорпами» за кулисами?

Нет, пообщаться не получилось, потому что они приехали непосредственно к своему выступлению, проехали на машинах внутрь стадиона и практически из автомобилей выходили на сцену. Когда они выступали, мы стояли сбоку от сцены, Клаус Майне нас заметил, подошёл, помахал ручкой и на этом всё. Они же были в туре, поэтому после концерта завернулись в одеяла, прыгнули в машины и поехали дальше. Собственно, я был уверен, что так оно и будет.

Ну, хорошо, переходим непосредственно к Perfect Crime. В этом году вы отмечаете десятилетний юбилей, а при каких обстоятельствах и по чьей инициативе группа была создана?

Инициатива была моя. Группа создавалась из осколков группы Integra, в которой мы играли песни на русском языке, материал был достаточно старый и в целом мне не очень подходил… Я влился в эту группу в 2008 году, а через какое-то время там появился барабанщик Евгений Кораблёв, который сейчас играет с нами. И настал момент, когда мы решили уйти и играть принципиально другую музыку — мне хотелось играть хард-н-хэви, всё по школе и обязательно на английском языке. Из группы тогда ушли я, Евгений Кораблёв и гитарист Иван Востриков, так получился костяк, мы пригласили ещё двух музыкантов, и образовалась группа Perfect Crime. Так что идея, в общем-то, моя, да и название тоже.

А потом, насколько я знаю, не раз менялся состав?

Первый альбом мы записывали в составе: Сергей Гиндия и Никита Боровков – гитары, Евгений Кораблёв – барабаны, Александр Федонин – бас, ну и я на вокале. А сразу после презентации альбома из группы ушёл Никита Боровков, вместо которого мы взяли Олега Соколова, с которым записывали сингл “Love Burns”. В 2014-м ушёл Женя, и началась чехарда с барабанщиками, поменялось, наверное, трое человек. В 2017-м Сергей сослался на очень большую загруженность в работе и личной жизни, ему стало не хватать времени активно заниматься группой. Плюс ему же нужно было ездить из Подмосковья, и к тому же он собирался идти на учёбу. То есть планировалось, что он покидает группу временно, но на сколько именно, не понятно. Соответственно, мы пригласили Валентина Дмитриченко, который отлично влился в команду. В итоге, когда вернулись Никита и Евгений, состав стал практически тем же, что записывал первый альбом, за исключением Сергея. А Сергей закончил учёбу, решил все вопросы по работе, собрал новую команду и уже даже что-то записывает с ней.

Сейчас уже очевидно, что олдскульный хард-н-хэви с новым современным звучанием набирает серьёзную популярность, а тогда, десять лет назад, не было опасений, что такая музыка будет никому не нужна?

Конечно, такие мысли были, но при создании группы я всё же руководствовался другими мотивами. Я хотел играть то, что нравится, прежде всего, мне самому. Если бы я создавал группу сейчас — не знаю, сложно сказать… Я достаточно привередлив в плане музыки, и играть что-то другое, что не нравится мне, но нравится публике, наверное, не стал бы.

Оценивая группу, слушатели отмечают классный вокал в целом и некоторую «фирмовость» подачи в частности, а где ты учился петь?

Вообще я самоучка по большому счёту. Уже постфактум я посещал преподавателя для того, чтобы меня послушали и сказали, что я делаю правильно, что неправильно, для того, чтобы всё, что у меня уже есть, давалось мне физически попроще, чтобы меньше напрягаться. А основу я, конечно, ставил сам. Я слушал композиции, которые мне нравятся, пытался повторить, слушал результат и плевался от того, какая дрянь получилась. Потом перезаписывал снова и снова, пока это не становилось уже на что-то похоже. Конечно, это очень долгий путь, и, наверное, гораздо проще и быстрее добиваться этого с преподавателем, но… в этом случае, думаю, ты будешь петь так, как тебя учит преподаватель, а не так, как хочешь ты сам. Сколько я ни слушаю вокалистов, работающих примерно с одними и теми же преподавателями — есть определённый перечень преподавателей рок-вокала, — люди звучат достаточно однообразно, к сожалению. Мало кто мне нравится, на мой субъективный вкус. Свой стиль приходит со временем. Не секрет, что мне нравятся определённые вокалисты, у каждого из которых своя манера, свой тембр, свои какие-то фишки. Естественно, я у кого-то что-то почерпнул, стараясь в итоге выработать что-то своё, подходящее именно под нашу музыку. Да, в целом это хард-н-хэви вокал, всё по классике, но, на мой взгляд, с какой-то своей изюминкой.

Я знаю, что слушатели нередко слышат в твоём вокале наследие Эксла Роуза и Себастьяна Баха, а кто из них ближе тебе самому?

Ну, для меня Себастьян Бах — это, наверное, один из идеалов рок-вокалиста. Мне он значительно ближе, чем Эксл Роуз, хотя, конечно, я уважаю их обоих, это очень авторитетные товарищи.

В конце прошлого года вы выпустили второй полноформатный альбом “The Battlefield”. И первый вопрос: почему с момента выхода предыдущего альбома прошло целых шесть лет, если уже через год после выпуска дебютника вы говорили, что материала на следующий альбом очень много?

Это связано как раз со сменами состава, о которых мы говорили ранее. Менялись барабанщики, ушёл гитарист Олег Соколов, вернулся Никита Боровков, и каждый раз нужно было, по сути, начинать всё заново. Материал копился фактически пять лет, и каждый, кто принимал участие в группе, добавлял в него что-то своё. Именно поэтому альбом получился таким разносторонним. Получилось именно то, чего я хотел, — не просто чтобы альбом отличался от первого, но чтобы у песен внутри альбома была разная стилистика, разное настроение.

Смена состава никому не идёт на пользу, но сейчас у нас вроде всё утряслось, и работа пошла очень резво. Когда появился Валентин, он очень сильно добавил команде, у нас возникло понимание того, как и что должно звучать. Мы перепилили тот материал, который был, изменили некоторые аранжировки и вышли на альбом буквально за год. Понимая, какого настроения на альбоме не хватает, мы написали некоторые вещи буквально за пару месяцев до выпуска альбома.

Кстати, о звучании — над саундом пластинки вы вновь работали с известным специалистом Аркадием Навахо. Как группа оценивает получившийся результат, удалось ли добиться именно того звучания, которого хотелось?

Да, если сравнивать новый альбом с предыдущим, то он звучит совершенно иначе! Не лучше или хуже, а по-другому. Результатом мы очень довольны, мне лично звучание и инструментов, и вокала нравится даже больше, чем на первом альбоме. Аркадий настоящий профессионал, и ему от нас большой респект и большое спасибо!

И название пластинки, и её оформление настраивают слушателя на милитаристский характер материала, но тексты некоторых песен намекают на то, что всё не настолько прямолинейно. О каких полях сражений ты, как автор текстов, хотел рассказать в новых песнях?

Сюжет песни “The Battlefield” прост и касается нашей обыденности, жизни обычного человека в современном обществе, того, насколько она непроста. На мой взгляд, если посмотреть на жизнь обывателя со стороны, она может походить на поле боя. Но это касается не альбома в целом, а именно этой песни. А заглавной она стала, наверное, потому, что сильно выделяется на фоне остального материала на альбоме, стоит немного особняком. Можно сказать, что её дополняет композиция “Free”, в ней есть что-то похожее по настроению - это я понял, услышав уже сведённую запись.

В названии сразу двух песен звучит слово “love”. Эта тема — дань канонам жанра, или ты считаешь, что любовь всё-таки спасёт мир?

В своё время заслушав «до крови из ушей» первый альбом Kingdom Come — для меня это лучший альбом в истории рок-музыки вообще, — я безумно захотел создать нечто похожее на балладу в стиле блюз-рок, я просто обожаю такие вещи! Они все похожи друг на друга и звучанием, и текстами, но у каждой есть свой шарм... И мне показалось логичным, что если я напишу такую вещь с текстом не о любви, то это будет уже совсем не блюзовая баллада, а контрафакт! (Улыбается). Я думаю, что любовь действительно спасёт мир, но это не точно! (Улыбается).

Отдельный вопрос про песню “Hey, Priest!” — не вдохновил ли тебя на создание текста небезызвестный ролик, в котором священник рассказывает о дьявольском ритме рок-музыки и прямой зависимости между любовью к тяжёлому року и наркоманией?

На самом деле нет, но тема интересная. (Общий смех).

Но ты видел этот ролик?

Честно говоря, нет, не видел, но вот ты сейчас озвучил, и действительно отлично подходит. (Смеётся). Текст родился из музыки, а песня получилась такая очень рок-н-ролльная и весёлая, и хотелось написать под неё стёбный, немножко провокационный текст. (Улыбается).

Я тебе скину посмотреть, ты удивишься, насколько там всё попало в тему. (Смеётся). Что касается написания лирики вообще, то на нашей тяжёлой сцене распространена ситуация, когда тексты группе пишут сторонние авторы. Как ты пришёл к самостоятельному написанию текстов?

Я пришёл к этому, наверное, от безысходности. Просто рядом не было никого, кто сказал бы, что слышит в музыке то-то и то-то, и предложил написать текст. Наверное, я слукавлю, если скажу, что текст должен писать только я сам. Я никогда не был против того, чтобы кто-то мне помогал, и, например, на синглах тексты не мои, текст “Truth Dies First” написала Наталья Сидорина, а текст “Love Burns” — Елена Савельева. На новом альбоме текст “Speed Kills” написал Валентин. Но обычно, конечно, если я придумываю композицию, пишу мелодическую линию, то знаю, о чём будет песня.

Большинство музыкантов, с которыми я общался, сначала пишет стихи, а потом пытается положить их на музыку. Я всегда действовал наоборот — создаётся общая музыкальная тема, мелодическая линия, и уже под неё пишется текст. Потому что на мой взгляд — и коллеги по группе со мной согласны, — процентов на 70 смысл песни должна доносить музыка — со всеми инструментами, вокалом как одним из инструментов и аранжировками. Текст даёт линию повествования, а смысл должна доносить музыка - такова моя философия.

Насколько легко тебе это даётся, и сложно ли писать на английском?

В принципе особых проблем нет, но на английском писать сложнее, чем на русском, всё-таки это не родной язык. И нужно писать текст так, чтобы в идеале носителям языка было не просто понятно, но и «вкусно». То есть не просто вкладывать какую-то смысловую нагрузку, а писать с речевыми оборотами, которые приняты у носителей языка. Это непросто, и иногда мне требуется помощь. Поэтому тексты мы всегда отдаём на вычитку людям, которые хорошо разбираются в английском, чтобы не было каких-то серьёзных ляпов. При этом можно что-то добавить, сделать текст более адаптированным для носителей.

Ты упомянул, что принимаешь участие в написании музыки, а как это происходит, ты владеешь каким-то инструментом?

Я человек музыкально безграмотный, причём абсолютно, не могу ни написать ноты, ни сыграть. Но я могу придумать мелодию и напеть её, причём сделать это очень подробно, показать, как должен звучать каждый нюанс. Поэтому моим ребятам большой респект, у них сложная задача — поймать инструментом то, что я могу напеть. И когда гитарист улавливает общий рисунок, у него вырисовывается идея композиции, мы уже начинаем работать вместе и шлифуем песню. Так появляются практически все наши песни, за исключением тех, которые придумал не я. Например, в “Speed Kills” у Валентина была мелодическая линия, аранжировка, то есть песня была фактически готова. Я придумал для неё вокальную партию, на которую он и написал текст.

А, кстати, почему ты не стал писать на неё текст, сочинив вокальную партию?

Ну, когда идея песни, мелодия и аранжировка придуманы другим человеком, писать текст мне гораздо сложнее. Это возможно, но требует намного больше времени. Всё-таки автор композиции лучше представляет, о чём он хотел сказать. Вокальная линия, которая там была изначально, мне не понравилась, я переделал её под себя, Валентин её одобрил и решил писать текст. На мой взгляд, получилось неплохо.

Хочу похвалить обложку альбома и спросить, а как вообще родилась идея сделать маскотом группы плюшевого медведя?

Я бы хотел, чтобы это была моя идея, но это не так. (Улыбается). Это придумала девушка Сергея Гиндии. Она сделала набросок, и всем очень зашло, кроме Сергея и её самой, она потом долго плевалась и говорила, что надо убрать эту фигню. А нам всем очень понравился этот медведь и в итоге он стал частью нашей семьи…

…Шестым участником группы.

Да-да, всё вокруг него! После выхода первого альбома у группы появился клавишник Стас, который даже заказал таких плюшевых медведей, чтобы раскладывать их по сцене. Это такой комичный персонаж, дух которого присутствует в каждой нашей песне. У него бывает разное настроение, поэтому и песни все разные. Так что я думаю, сделать его нашим символом — это удачная идея, несмотря на то, что не моя. (Общий смех).

Вне группы ты работаешь юрисконсультом, и мне всегда казалось, что это не та область, где хорошо относятся к длинным волосам у мужчины. Не возникало ли проблем из-за хаера?

Нет, кстати, где бы я ни работал, все всегда относились с пониманием, и никаких проблем не было. На самом деле юристы — люди достаточно демократичные и между собой простые в общении, а такая прям официальщина — для официальных встреч. Я, кстати, лично знаю нескольких длинноволосых юристов.

Что, помимо музыки и работы, входит в список твоих основных жизненных приоритетов? Что для тебя по-настоящему важно и интересно?

Сложный вопрос… наверное, музыке и всему, что с ней связано, я уделяю самое большое количество времени. Всё остающееся от работы и музыки время я посвящаю своей семье, ребёнку и жене. Так что на какие-то ещё хобби у меня просто нет времени, да, собственно, мне больше ничего и не надо.

Злые языки говорят, что олдскульный хард-н-хэви сейчас играть абсолютно бессмысленно, что всё это играно-переиграно миллионы раз, и ничего нового, оригинального в подобной музыке нет и быть не может. Что ты можешь ответить на подобные претензии?

Отчасти они правы, я думаю, что всё, что можно было сыграть оригинального, уже сыграно. Но добавить что-то своё можно всегда. Это классический музыкальный стиль, и я думаю, что если люди знают его, любят его и пришли на концерт послушать то, чего они ждут от этого стиля, а ты добавил слишком много всего экспериментального и нового, чтобы как-то выделиться, — люди тебя не поймут. Это будет уже другая музыка.

Как я говорил, я очень привередлив в музыке, мне очень мало что нравится. А хард-н-хэви — это мой любимый стиль музыки и я, наверное, создал группу и занялся такой музыкой, потому, что не всё в ней услышал. По большому счёту я мог бы слушать Scorpions и Skid Row и не выпендриваться — мне там всё нравится, но хотелось сказать своё слово! У нас сложная задача — добавлять что-то своё, не выходя далеко за рамки стиля, наверное, отчасти поэтому мы так долго делаем песни.

Стадионный концерт вы отыграли, новый альбом выпустили, какие цели у группы впереди?

А не замахнуться ли нам на третий альбом? У нас есть огромное количество материала в разной степени готовности, его даже больше, чем на один альбом. Так что мы сейчас разберёмся с презентациями, посмотрим, какие будут концерты, оупен-эйры…

…Вы же заявились на довольно большое количество фестивалей, есть ли какая-то конкретика?

Нет, к сожалению, пока нет, организаторы пока маринуют, но мы ждём ответа, надеемся, что куда-нибудь смотаемся летом… или осенью, но об этом пока говорить ничего не буду. И вот когда мы разберёмся с этими концертными делами, надо уже вплотную заниматься альбомом. Потому что материала много, материал очень интересный, и тут уже от нас зависит, насколько хорошо у нас получится его «допилить».

Официальная страничка Perfect Crime в ВК: https://vk.com/perfect_crime_band

Интервью - Вячеслав “Slash” Куприянов
Фотографии предоставлены Иваном Носковым
27 января 2020 г.
(с) HeadBanger.ru