Riot V
Семейное дело

03.11.2019

В подавляющем большинстве случаев если в группе не остается никого из оригинальных участников, она теряет легитимность в глазах фэнов. И дело тут не только в формальных признаках, вместе с участниками обычно меняется и музыка, либо настрой становится неуловимо другим. Нью-йоркцы Riot – исключение из этого правила. Хотя основатель группы и ее бессменный гитарист Марк Реале отошел в мир иной в 2012 году, оставшимся музыкантам удалось не просто набрать новый состав, но и сохранить уважение большинства старых поклонников. Нынешнюю инкарнацию группы, использующую слегка модифицированное название Riot V, возглавляют гитарист Майк Флинтц, который верен своей альма-матер вот уже 30 лет, и басист Донни Ван Ставерн, написавший большинство материала на классических альбомах “Thundersteel” (1988) и “The Privilege Of Power” (1990). Причем они не только бережно хранят наследие старых Riot, но и выпускают новый материал, наследующий классике группы как по стилю, так и по качеству. А в августе в продаже появился 2CD/DVD “Live In Japan 2018”, на котором Riot V полностью исполняют вышеупомянутый “Thundersteel”. Ему-то и была посвящена наша беседа с Донни. Честно говоря, мы не планировали делать этот материал столь длинным и всеобъемлющим, но Донни оказался чрезвычайно словоохотливым собеседником, который рассказал нам не только все то, о чем мы его спрашивали, но и многое сверх того…

Ваш последний студийный альбом “Armor Of Light” (2018) вышел на лейбле Nuclear Blast, а “Live In Japan” неожиданно оказался в каталоге у AFM Records. Почему Nuclear Blast не взялись за этот 2CD/DVD? У вас долгосрочный контракт с AFM, или это было разовое сотрудничество?

Мы подписаны на Nuclear Blast в Европе и в Америке, но в Японии у нас другой контракт – с Ward Records, и по нему мы были должны лейблу и студийный альбом, и DVD. Контракт с Nuclear Blast последнего не предусматривал. Дело было так: когда концертник вышел на Ward Records, они захотели продать на него лицензию кому-нибудь в Европе и Штатах. Это был сугубо деловой вопрос, мы к нему никакого отношения не имели, просто изначальный договор с Ward, полученные нами по нему деньги и все такое – все это предусматривало выпуск сначала CD, а потом DVD. Когда они захотели продать на него лицензию, они обратились к Nuclear Blast, к Маркусу (Маркус Штайгер, президент лейбла) и всем тамошним ребятам, и я сам к ним тоже обращался. Но, думаю, AFM просто положили на бочку больше денег и предложили хороший план игры. Как я уже сказал, это был контракт Ward Records, и они выбрали AFM. К ним примеривались Metal Blade и еще пара кандидатов, но, думаю, они выбрали тот вариант, по которому можно было получить больше денег. Поэтому DVD достался AFM. Мы по-прежнему подписаны на Nuclear Blast, это наш действующий лейбл, и наш следующий альбом выйдет на Nuclear Blast.

Как у вас все сложно с контрактами и лейблами …

Да-да, у меня контракты, наверное, с пятью лейблами, я уже сам со счета сбился. (Общий смех).

За свою историю Riot и Riot V выпустили немало концертных альбомов. На твой взгляд, что делает новый релиз особенным? Если у человека уже стоит в коллекции несколько ваших концертников, почему ему стоит купить еще один?

Ну, потому что это релиз Riot V! В прошлом, как вы сказали, у Riot уже был ряд концертников. Многие из них были бутлегами, у всех групп есть бутлеги, и Riot не исключение, но попадаются и релизы, официально изданные лейблами, например, “Riot Live” (1989, запись 1980 г.) с Гаем Сперанзой и еще один “Riot Live” (1982) с Реттом Форрестером. Потом, в эпоху Майка ДиМео, был “Shine On” (1998). Но есть несколько причин, почему новый релиз особенный. Я играю в Riot уже давно, я на некоторое время уходил, но я имел честь поиграть с Реттом Форрестером, Риком (Рик Вентура, гитара) и Сэнди (Сэнди Славин, барабаны) в оригинальном составе, и магия группы заключается вот в чем… Когда я решил не распускать Riot после смерти Марка Реале, все мы страстно хотели дать фэнам самое лучшее, потому что когда группа теряет оригинального участника, это тяжелый удар, и мы даже не были уверены, сможем ли мы продолжать после такого. Я сказал: “Нужно собрать группу, которая действительно сможет представлять наше наследие, с которой люди смогут пойти дальше”. Ясное дело, Майк Флинтц со мной с давних пор, мы взяли Ника (Ник Ли, гитара), который дал нам прилив новой крови, и Фрэнка (Фрэнк Гилхрист, барабаны), который немного поиграл в старых Riot. Разумеется, мы изо всех сил взялись за поиски отличного вокалиста. Я сказал Майку: “Почему бы нам не вернуть ДиМео или Майка Тирелли?” Но мы подумали и поняли, что нам нужно новое лицо, новый человек, который бы звучал в пауэр-металлическом ключе, который мог бы петь материал ‘Thundersteel’, той эпохи, когда мы сами пришли в группу. Словом, у Riot V сейчас мощнейший состав, когда я выхожу с ним на сцену, я просто кайфую. Я слушаю CD, о котором мы говорим, и это такая честь над ним работать – ребята играют потрясающе, а Тодд Майкл Холл просто великий вокалист. Этот DVD, который вы смотрите, эти два CD – мы ничего в них не исправляли. Мы не переигрывали гитары, мы не перепевали неудачные ноты, абсолютно ничего. То, что вы видите и слышите – это именно то, что было на самом деле. Я этим очень горжусь, потому что люди включают этот материал и говорят: “Вау, как круто!”, а ведь это совершенно живая запись, в ней ничего не переделывалось. И еще у нее отличный микс. Для некоторых из прошлых концертников использовался тот микс, который звукорежиссер делал на пульте прямо в зале, а мы отнесли исходники в студию, и японские продюсеры проделали отличную работу над их сведением. Иногда, с Тони Муром, нам приходилось переделывать какие-то мелочи, но на этот раз – ничего. Вот почему этот релиз особенный. Вы видите концерт именно таким, каким он был, а на концерте мы не используем никаких подложек, никаких заранее записанных партий или чего-то подобного. Когда вы идете на концерт Riot, вы получаете настоящую живую музыку! (Смеется).

На этом концертнике вы полностью исполняете альбом “Thundersteel”. Сейчас именно этот альбом считается вашим самым популярным. На твой взгляд, почему фэнам так дорог именно он, а не “The Privilege Of Power”, например?

Я считаю, что в карьере Riot было два краеугольных альбома. Один со мной, другой без меня. Ясное дело, “Fire Down Under” (1981) – она из самых важных пластинок из всех, что Riot когда-либо записывали. Еще до того, как я присоединился к группе, “Fire Down Under” был в моей коллекции. Именно с ним, по сути, Riot серьезно заявили о себе, хотя еще до того у нас были “Rock City” (1977) и “Narita” (1979). Как я уже сказал, это краеугольный альбом. После него, с Реттом Форрестером, группа перешла от хард-рока к своего рода южному хард-року, но на “Thundersteel” мы решили сделать поворот в сторону пауэр-метала. Я и Марк задумались о том, чтобы двинуться в направлении, которое на тот момент было более востребованным. Judas Priest были звездами, на рынок вышли Новая волна британского хэви-метала и Iron Maiden. Марк знал, что я играю в техасском Slayer (официально эта группа называлась S.A. Slayer – прим. авт.), и что я сочинил для них кучу пауэр-металлических риффов. Мы записали “Thundersteel”, и этот альбом радикально изменил саунд Riot. Когда вы делаете такие вещи, иногда это идет вам на пользу, а иногда во вред. К счастью для нас, “Thundersteel” стал еще одним краеугольным альбомом. Когда мы выступаем, похоже, что именно песни “Thundersteel” публика принимает лучше всего. Мы играем несколько старых классических номеров с “Fire Down Under”, и публике они нравятся, но каждый раз, когда мы играем что-нибудь с “Thundersteel”, толпа буквально слетает с катушек. На самом деле, некоторые фэны даже не знают, что у Riot что-то было до этого. Они приходят на мит-н-грит и говорят, что “Thundersteel” – это наша классика, а я говорю: “Нет-нет, до этого было еще пять альбомов”, и они такие: “Ну ни хрена себе!” “Thundersteel” – это абсолютно краеугольный альбом, и когда мы исполняем его живьем, публика сходит с ума. А когда у него наступил 30-летий юбилей, мы решили: “Эй, прошло 30 лет, почему бы нам не поехать в тур и не исполнять его полностью?” И Япония тут же отреагировала, Ward сказали: “Мужики, мы вам поставим 12 камер, мы хотим сделать концертный DVD: в первом отделении – материал Riot V, а во втором вы полностью сыграете ‘Thundesteel’”. Нам пришлось играть его от начала до конца, все песни от “Thundersteel” до “Buried Alive”. Некоторые из песен, как мне кажется, я не исполнял до этого никогда. Большинство из них мы и так играли, но “Run For Your Life”, вроде бы, у нас на концертах никогда не звучала. Для меня это честь, ведь я единственный в нынешнем составе, кто играл на “Thundersteel”, и я сочинил там большинство песен. Это одна из тех пластинок, которые вышли в нужном месте в нужное время, да еще и с нужным звуком, и она на многих повлияла, что очень лестно.

Кстати, про Японию. Еще на самом первом альбоме в 1977 году у Riot выходила песня “Tokyo Rose”, и группа и по сей день пользуется колоссальным авторитетом среди японских фэнов. На твой взгляд, в чем причина того, что вашу музыка так тепло принимают в Японии?

В сердцах японских фэнов Riot всегда занимали особое место, и наоборот. Но такое случается и у многих других групп. Бывает так, что в определенных регионах, куда ты приезжаешь с концертами, тебя принимают просто потрясающе. Как вы сказали, в самом начале у нас была “Tokyo Rose”, следующий альбом назван в честь японского аэропорта Нарита, да и впоследствии мы использовали в песнях некоторые японские темы и коннотации. Мы впервые поехали туда в 1989 году, и я написал песню о той первой поездке. Она называется “Land Of The Rising Sun”, ее можно найти на “Unleash The Fire” (2014), и если вы прочтете ее текст, то он повествует конкретно о нашей первой поездке в эту страну. Хотя Riot существовали почти 10 лет до моего прихода, и у них уже выходило 5-6 альбомов, в Японии они никогда не были. Так что первое знакомство Японии с Riot состоялось в туре в поддержку “Thundersteel” и в составе “Thundersteel”. С этого момента у нас всегда были с ними отличные отношения. По сути, когда мы туда приезжаем, мы на неделю становимся кем-то типа Judas Priest или Iron Maiden (смеется), так здорово к нам там относятся – в отличие от Штатов и других стран. Мы играем в огромных залах, выступаем хэдлайнерами без разогрева, и на концертах всегда аншлаг, и каждый зритель подпевает все слова песен. Такие отношения между фэнами и группой были у нас всегда. В аэропорт, в гостиницу нам приносят подарки, сувениры, игрушки, нашего талисмана Котика Джонни… Мы обожаем туда ездить, так что мы подумали: “Наверное, отмечание юбилея ‘Thundersteel’ лучше всего пройдет в Японии – потому что у нас такие отношения, да плюс еще 30-летие. А мы хотим, чтобы у нас был релиз с хорошим звуком и отзывчивой публикой”. Думаю, это был верный выбор.

А как у Riot V идут сейчас дела в США? Как часто вы там играете, если сравнивать с Европой?

Ну, в Европе мы играем много и постоянно. Многие в нашей родной Америке даже спрашивают: “Почему вы нас бросили? Играйте больше на родине”. Но тут снова все упирается в бизнес. Сейчас мир изменился. В 80-х, когда я присоединился к группе, у нас не было соцсетей, у нас не было такого множества способов получать музыку, мы не могли смотреть видеозаписи концертов, так что соблазн пойти и посмотреть на все своими глазами был куда больше. Приходилось ходить в музыкальный магазин за пластинками, приходилось покупать билет на концерт, чтобы увидеть группу, потому что никакого YouTube и в помине не было. А сейчас рынок в Америке стал очень сложным. Мы пытаемся организовать здесь полноценный тур, и иногда в финансовом плане это чрезвычайно трудно, потому что продажи упали из-за стриминга и бутлегов. На рынках Европы и Японии такая проблема тоже есть, но они как-то держатся на уровне. Когда мы едем в Европу, мы играем в Германии и других странах, и там у фэнов до сих пор есть диски, у них до сих пор присутствует энтузиазм. Мы собираем аншлаги, и публика сходит с ума. Про Японию я вам уже рассказал – там феноменальные зрители. Есть у нас и другие хорошие рынки, даже в таких далеких странах, как Греция, Италия и т.д. – там любят Riot, там по-прежнему покупают диски, и там по-прежнему приходят на концерты. Так что в Европе у нас все хорошо. В Америке мы раньше гастролировали предостаточно, а сейчас мы делаем точечные выезды. Сейчас такая группа, как наша, вынуждена выступать по выходным и специально прилетать на большие рынки, где хорошо продаются билеты. А продать билеты на концерт во вторник где-нибудь в Монтане вряд ли получится (смеется), так что, к сожалению, нам приходится выбирать, потому что мы сейчас в другой ситуации. Мы не супер-доходный бизнес, мы не гонимся за длинным долларом, но все равно нужно чем-то платить за бензин, если ездишь с гастролями на автобусе. Американский рынок более коварен, а за границей мы чувствуем себя очень комфортно, у вас там есть фестивали, а здесь их очень мало, и они очень коммерческие. Мэйнстримовый металл, такой как Slipknot, Metallica и Five Finger Death Punch, пользуется здесь хорошим спросом, но для хранителей металлических традиций, таких как Riot, для групп с долгой историей, все немного сложнее, потому что они из другого поколения.

На “Armor Of Light” есть песня “San Antonio”, и она звучит как признание в любви к родному городу. Как ты сам считаешь, Riot – это нью-йоркская группа или техасская?

Ну, как сказать… она из Нью-Йорка, ее корни уходят в Нью-Йорк, именно там она начинала в 70-х. Группа базировалась в Бруклине, штат Нью-Йорк. А ее связь с Техасом возникла после того, как Марк приехал сюда на гастроли и влюбился в Сан-Антонио. Там я с ним и познакомился, потому что я сам там живу. Так группа и переместилась в Сан-Антонио. Марк приехал, и ему все очень понравилось, потому что он увлекался пробежками, походами, он вообще любил бывать на свежем воздухе, о чем мало кто знает. Можно сказать, что он сбежал от холодной нью-йоркской погоды, снега и все такое, а в Сан-Антонио погода просто отличная 80 процентов дней в году. Мы познакомились с ним, если не ошибаюсь, в туре в поддержку “Fire Down Under”, он останавливался у одного моего друга. Riot были здесь очень популярны, так что он приезжал инкогнито, но мой друг сказал: “Эй, у меня тут живет Марк Реале, он хочет поджемовать с какой-нибудь группой, пока у него нет гастролей с Riot”. А я в то время играл в техасском Slayer, так что я сказал: “Я большой поклонник Riot, приводи его к нам на репетицию”. В общем, Марк пришел, и так мы с ним и познакомились. Он пришел на нашу репетицию, мы поиграли песни Riot и кавера. Так начались наши отношения, и это было в Сан-Антонио. Еще до того, как я присоединился к Riot, мы с Марком крепко дружили уже несколько лет. Он присылал мне кассету Ретта Форрестера – “Что ты думаешь об этом новом вокалисте?” Мы были очень близкими друзьями, и я, на самом деле, был соавтором нескольких песен на “Born In America” (1983), хотя я там и не указан. Мы с ним джемовали, он часто сюда приезжал. Звонил мне и говорил: “Эй, я хочу приехать на выходные, можно у тебя остановиться?” Ему очень нравилась здешняя еда, здесь у нас широко представлена латиноамериканская кухня, а ему нравились всякие мексиканские блюда. Погода нравилась, опять-таки. Так что в сердце Марка Сан-Антонио всегда занимал особое место. Плюс еще радио – как я уже говорил, в то время, когда он сюда приезжал, Riot постоянно звучали в Техасе по радио, их песни крутили крупные FM-радиостанции, они в те годы оказывали Riot колоссальную поддержку. Мы хотели отдать всему этому дань уважения. И эта песня – на самом деле, она достаточно старая, она появилась во время работы над “Immortal Soul” (2011), и Марк сочинил ее вместе со мной. Тогда мы ее не использовали, а потом, когда Марк уже давно скончался, мы раскопали старые записи и подумали: “Слушайте, это одна из последних наработок Марка, которые мы будем использовать на альбоме, пусть это будет какая-нибудь дань уважения”. И нам в голову пришла мысль о Сан-Антонио. Мы написали текст о Сан-Антонио, городе, откуда я родом, где начались наши отношения, и где очень любят Riot. Вот так все и вышло.

Тодд Майкл Холл – отличное приобретение для группы. Как он стал вокалистом Riot V? Он был единственным кандидатом, или вы рассматривали кого-то еще?

Тут как все получилось – мы играли на этом хэви-металлическом круизном лайнере, “70,000 Tons Of Metal”, и пока нас не было, Марк скончался. Он был очень болен еще до нашего отъезда, но он очень хотел, чтобы мы хранили пламя – “Езжайте, играйте, а когда вы вернетесь, мы продолжим”. К сожалению, мы получили плохую новость прямо на корабле, и когда мы вернулись, Марка уже не было. Группа собралась, чтобы обсудить дальнейшие планы, на тот момент группа – это были я, Майк Флинц, Бобби Джарзомбек (барабаны) и Тони Мур. Мы собирались сохранить состав “Thundersteel”, но тут оказалось, что у Бобби становится все больше и больше дел. Он играл в нескольких группах, как и сейчас – с Себастьяном Бахом, в сольной группе Роба Хэлфорда, сейчас он в Fates Warning, какое-то время был в Iced Earth, и вписать нашу группу в его график стало очень сложно. А Тони Мур… когда он присоединился к нам перед записью “Immortal Soul”, у него была масса сомнений, потому что он семейный человек, и его, на самом деле, совершенно не прельщали гастроли и весь этот рок-н-ролл. Нам пришлось уговаривать его, чтобы он вернулся для записи еще одного альбома и ряда концертов. Смерть Марка многое для него изменила, он сказал: “Знаете, я хотел бы продолжать ради Марка и его наследия, но я просто не могу, у меня в жизни есть другие дела”. Он женился и все дела. Бобби оставался в игре, но мы взяли паузу, нам нужно было все обдумать, и мы сами не знали, станем ли продолжать. Майк Флинтц был очень травмирован всей этой ситуацией, потому что Марк был для него очень близким человеком, и он думал: “Дальше ничего быть не может вообще никак”. Я тоже так думал, но вдруг мне позволил Оллли (Хан) с SPV / Steamhammer, потому что у нас оставались договорные обязательства перед лейблом, несмотря на смерть Марка. Он был немного встревожен, но он сказал: “Думаю, вам стоит продолжать, быть может, сделать альбом памяти, давайте попробуем”. Я сказал: “Хорошо, я начну сочинять музыку” – и многое из материала, попавшего на “Unleash The Fire”, появилось именно тогда. Словом, я стал сочинять и только после этого поговорил с Майком. Я сказал: “Слушай, у меня появляется музыка, я собираюсь подать сигналы вокалистам”. Бобби по-прежнему был с нами.

Я связался с несколькими людьми, и, представьте себе, некоторое время я работал с Тони Харнеллом из TNT, он когда-то играл с Марком в группе Westworld. Мы с Тони Харнеллом сочинили несколько песен, но у Тони было другое представление о том, куда мы должны двигаться. Тони хотел, чтобы мы играли что-то типа Soundgarden, такой какой-то гранж. Мы сочиняли музыку, но я сказал: “Это не Riot”, хотя я очень люблю его голос, я считаю Тони Харнелла выдающимся певцом, и он был бы идеальным выбором, если бы он пел материал в нашем ключе. Но у него было другое видение, он хотел двигаться в другом направлении, так что в итоге мы разошлись. У меня осталось несколько треков с его вокалом, возможно, я их когда-нибудь выпущу. Еще я связался с Джоем Беладонной - представьте себе, много лет назад он к нам прослушивался – однако он сказал: “Знаете, я по-прежнему в Anthrax, я вернулся, и у нас много дел”. В итоге мы объявили прослушивание. Нам нужен был либо кто-то уникальный, либо какой-то знакомый людям певец, про которого бы сказали: “А, вон вы кого заполучили”! К нам пробовался Шон Пек из Cage, много других андерграундых метал-певцов, и мы также думали о том, чтобы, как я уже говорил, вернуть Майка Тирелли или, возможно, Майка ДиМео. Но ДиМео не хотел участвовать без Марка, а Тирелли – как я уже говорил, я счел, что это не тот голос, который нам нужен. Я решил, что нам нужен свежий голос.

На Тодда нас вывел общий друг из Европы, его зовут Барт Габриэль, у него маленький лейбл и собственная промоушен- и менеджмент-компания. Он сказал мне: “Я знаю, парня, который пел у Джека Старра из Virgin Steele, и еще у него была пара других релизов. Он реально хорош, и мне кажется, что он вам подойдет, а еще он из США, из Детройта”. Он дал мне контакты Тодда, и я вышел с ним на связь, я сказал: “Пришли мне видео, пришли мне что-нибудь…” По сути, у нас оставалось два кандидата, он и еще один парень из Массачусетса, и тот тоже звучал очень здорово, но в итоге Тодд Майкл Холл его буквально перепел, к тому же, группе никогда не повредит иметь симпатичного фронтмена. (Смеется). В общем, мы устроили прослушивание, я послал ему песни, которые мы записывали для нового на тот момент альбома “Unleash The Fire”, и он их прекрасно спел. Мы спросили его, не хотел бы он присоединиться на постоянной основе, и он согласился. Так мы на его и вышли – благодаря общему знакомому в Европе. Он сидел буквально у нас на заднем дворе, а мы и понятия о нем не имели.

Мы видели Riot V в 2015 году на фестивале “Sweden Rock” и были очень удивлены тем, насколько молодо выглядит Тодд, а он, на самом деле, на восемь лет старше нас. Ты случайно не знаешь, как Тодду удается поддерживать такую форму? Он открыл секрет вечной молодости?

(Хохочет). Когда Марк еще был жив, он всегда говорил: “Никогда не повредит иметь в составе хорошо выглядящего парня, потому что он привлекает девушек”. И Тодд, когда мы его заполучили, уже был весьма крепко сложен. Длинные волосы, голубые глаза и кубики на прессе - но только когда он стал участником группы, мы узнали, как много он занимается спортом. Ему нравится скалолазание, он взбирается на утесы, ему нравится бег. Он часто бывает в тренажерном зале, он следит за своим рационом, он реально повернут на всем этом, и это круто. И он действительно прекрасно выглядит. Я сам не знал, что ему уже столько лет, я всегда думал: “Совсем молоденького взяли”, а когда я узнал его возраст, я подумал только: “Вау!” (Общий смех). Тодд хорошо себя контролирует, он настоящий профессионал – он знает, что если нам предстоит длинный тур, ему нужно много отдыхать и ложиться спать пораньше, он не такой тусовщик, как все остальные. Я-то держу себя в форме по-другому – постоянно пью текилу! (Общий хохот). Знаете, мне уже 56, я в группе самый старший, и хотя я не выгляжу настолько уж старым, понимаете, когда я пришел в Riot в 1984 году, я был в группе малышом. А сейчас на дворе 2019 год, и я самый старший.

Вначале я даже не спросил у Тодда, сколько ему лет. Я просто подумал: “Классно, у нас в составе молодой парень, который отлично выглядит и отлично звучит”, и мы начали играть. Помню, как все выяснилось. Вроде бы мы готовили паспорта для поездки на какой-то фестиваль, я опустил взгляд, а там - (чрезвычайно удивленным голосом) “Сколько-сколько тебе лет? Ты прекрасно сохранился!” Мы даже не подозревали, что ему уже тогда было за 40. По сути, нам все очень повезло – он здоров, у него такой голос, и он способен так выглядеть в таком возрасте. Он, наверное, будет вокалистом в “Riot-10”! (Общий смех).

Несколько лет назад Барт Габриэль, о котором ты упомянул, выпустил альбом-трибьют Riot (“Thunder And Steel Down Under”, 2015). Что ты думаешь об этой работе? У тебя есть на нем любимый кавер?

Там было несколько очень хороших версий. С наскока могу назвать… Там ведь была группа Rocka Rollas с песней “Riot”? Вот они молодцы. Конечно же, Night Demon, наши хорошие друзья, сделали отменную версию “Road Racin’”. Еще была группа с женским вокалом, которая спела, если не ошибаюсь, “Swords And Tequila” (Savage Master – прим. авт.), и тоже вышло круто. Очень лестно, когда молодое поколение признается, что мы на них повлияли, как Hammerfall, например. Йоаким (Канс, вокалист) связался со мной, когда они решили сделать кавер на “Flight Of The Warrior”, он сказал: “Чувак, я большой поклонник Riot и ‘Thundersteel’, я хочу сделать ‘Flight Of The Warrior’”, и я сказал: “Отлично!” А когда я услышал результат, я подумал: “Ох, как здорово, супер!” Они играют Riot на очень достойном уровне. Night Demon отлично справились с “Road Racin’”, но я бы сказал, что мой любимый трек там – это Rocka Rollas. Не могу назвать Evil United (“Altar Of The King”), потому что я сам там играл. (Хохочет).

А что ты думаешь о группе Riot Act? Между вами нет какой-то конкуренции?

О, вы об этой новой затее Рика и Луи (Луи Куварис, гитара)? Нет, никакой конкуренции! Мы с ними обсуждали этот вопрос, когда приглашали их играть с нами. Не уверен, знаете ли вы об этом, но мы брали Рика Вентуру с собой в Японию и полностью исполняли с ним “Fire Down Under”, а затем еще играли в таком составе в США, а еще мы брали с собой Луи на концерты в Греции, потому что он сам грек, и мы отыграли с ним греческий тур, а потом и в Японию его тоже однажды возили. С Риком я давно знаком, потому что когда я в первый раз пришел в Riot, он еще был в составе. А с Луи ни разу раньше не встречался, потому что он играл только в нескольких песнях на первом альбоме, а на гастроли в поддержку “Rock City” поехал уже Рик. Ему так и не довелось погастролировать, так и не довелось развернуться. Мы подумали, что будет очень мило, если мы пригласим членов семьи, и раз с нами нет легендарного Марка Реале, то мы позовем кое-кого из старых участников. И Рик, и Луи были рады, они такие: “Да, здорово, мы с удовольствием с вами поиграем”. Так что никакой конкуренции, никакой вражды, никакого негатива, мы – одна большая семья. На самом деле, Riot Act даже репетировали в студии Майка Флинтца. И они спрашивали нас: “Мужики, это будет круто, или это будет странно?” Мы ответили: “Да пожалуйста, мы не возражаем”, потому что у нас и у них две разных эпохи. Мы концентрируемся на, как мы уже обсудили, “Thundersteel” и том, что было дальше, хотя мы и играем кое-что из того старого Riot ради фэнов – без этого нам не обойтись. В случае с такой группой, как Riot, у которой почти 40-летняя карьера и 16 альбомов, а скоро будет 17-й, очень трудно угодить всем. Но когда они сказали, что собираются создать такой проект, мы отнеслись к этому совершенно спокойно, и они даже спрашивали нас, не могли бы мы взять их с собой в тур – чтобы Riot Act играли первыми, потом играли мы, а в эпическом финале выходили все вместе. Они также предлагали мне быть их менеджером, потому что я занимаюсь менеджментом Riot V, вот они и сказали: “Эй, ты не мог бы и нам помочь с менеджментом?” Я сказал, что помогу, чем смогу. А потом Луи звонит мне и говорит: “Слушай, тут какие-то ребята из Европы хотят, чтобы мы приехали к ним на фестивали. Это не будет для вас проблемой?” Я сказал: “Нет, ну что ты. У вас ведь, по сути, упор на вашу с Риком эпоху группы”. Они играют только три первых альбома, они даже в эпоху Ретта Форрестера не забираются. Мы с ними очень хорошие друзья, и я уверен, что мы еще поджемуем. Может, мы все-таки устроим этот тур, думаю, было бы здорово. Мне кажется, люди поймут, что происходит, вряд ли кто-то решит, что это еще один Riot, хотя, конечно, такие ситуации бывают. Есть же Venom и Venom Inc., есть Себастьян Бах и Skid Row, есть два L.A. Guns, есть Quiet Riot без кого-либо из оригинальных участников… Иногда фэны запутываются, но мы подходим к этому вопросу так: мы играем нашу эпоху, с “Thundersteel” и далее, поэтому с голосом Тодда мы и называемся пятой главой, мы играем пауэр-метал. Рик и Ли играют рок-н-ролльные вещи Riot раннего периода, 70-х. Мне кажется, это прикольно, я бы сходил на их концерт. (Смеется).

В последние годы дискография Riot расширяется стремительными темпами – на High Roller Records выходит серия “Archives”, а Hear No Evil Recordings издали три бокс-сета с концертными записями. Откуда взялся весь этот материал? Вы разбираете архивы Марка Реале, или фэны делятся с вами своими коллекциями?

На самом деле… Как я уже говорил, мы стараемся привлекать членов семьи. Майк Флинтц до сих пор заботится об отце Марка, Тони Реале, потому что Марк был единственным ребенком, а его мать скончалась много лет назад. Тони Реале очень-очень стар, мы возим его в больницу, мы возим его на осмотры, потому что он остается членом семьи. Когда Марк умер, после него осталась целая комната разных вещей. У него были старые записи, у меня были записи, так что мистер Реале подумал, что, возможно, будет круто показать часть этих винтажных записей публике. У нас нет времени этим заниматься, но у нас есть друг, его зовут Джайлс Лавери, он занимается менеджментом Girlschool и Грэма Боннета, и, если не ошибаюсь, он какое-то время пел в Warlord. В общем, он помогает Riot, и в тот момент он как раз был в Нью-Йорке. Он сказал: “Слушайте, я займусь этим делом, и, может, нам удастся получить под это дело контракт, и тогда мы отдадим деньги мистеру Реале на расходы, потому что он очень стар”. Отсюда, по сути, все и пошло, из всех этих коробок с архивными материалами, которые Марк скопил за годы. Они их разобрали, нашли материал, отдали его определенным студиям на «выпекание», потому что он очень старый и требовал ремастеринга и всего такого. Весь он был взят из дома Марка, из его комнаты после его смерти, его отец Тони получил его в наследство, как и всю музыку Марка, так что роялти и все такое идут напрямую Тони. Он на этом неплохо заработал, и благодаря этому у нас получилось поправить его финансовое положение, у него ведь никого нет, а ему нужно много разных вещей, у него много проблем, так что это хороший способ немного заработать ему на жизнь. Мы ничего не имеем против, потому что это отец Марка, и это наследие Марка. Так что они нашли лейблы и выпустили этот материал, и на это были получены все согласования наследников Реале. Это не фанатский релиз, не бутлег и не чья-то там попытка срубить бабок. Весь материал прошел через руки отца Марка и пары продюсеров, они выбрали лучшее предложение и воспользовались им, а большинство денег получил отец Марка.

Эта серия бокс-сетов будет продолжаться, или архивы Марка уже более-менее выбраны?

Сейчас они дошли до моей эпохи, 1984-1985 годов, когда я присоединился к группе. Есть кое-какой материал, который сочинили мы с Марком, и он туда попал. Это уже почти конец. Следующим шагом была бы эпоха ДиМео и далее. Но, возможно, еще кое-что появится, потому что у меня еще остались коробки с архивами. Как я уже говорил, я присоединился к Марку очень рано, и у нас тогда был совместный проект под названием Narita. Не знаю, известна ли вам эта история, но дело было так: Марк приезжал ко мне в Сан-Антонио, мы садились и сочиняли. Так появились несколько песен на “Born In America”, в сочинении которых я поучаствовал, но не был указан. Марк сказал: “Эй, давай создадим группу”, и в итоге мы создали группу Narita. На самом деле, сначала именно Narita записали “Thundersteel”, “Sign Of The Crimson Storm”, “Fight Or Fall”, и некоторые из этих вещей мы принесли на CBS для включения в альбом “Thundersteel”. Первоначально это были песни Narita, мы просто переработали их с новым составом. От той эпохи остался кое-какой материал, и на последних «Архивах» (“Archives Volume Three: 1987-1988”, 2019) было много песен Narita и несколько ауттейков Riot. Это почти конец бокс-сетов, посвященных той эпохе. Следующее, что мы обсуждали… Я говорил про группу Narita, и мы обсуждали издание кое-какого материала этой группы, с которой, по сути, начался состав “Thundersteel”, то тогда у нас был другой вокалист, певец техасского Slayer Стив Купер, и другой барабанщик – Дэйв МакКлейн, мой братан, который потом попал в Machine Head, а сейчас играет в Sacred Reich. Мы ведем переговоры о выпуске изначального материала Narita - “Thundersteel”, “Flight Of The Warrior”, “On Wings Of Eagles”, многие из этих песен были написаны уже тогда. Единственное, что останется после моей эпохи – это эпоха Майка ДиМео, если от нее сохранились какие-то ауттейки. Возможно, они над этим работают, но у них с Майком свои договоренности, и я о них мало что знаю.

Ты не играл в Riot с 1990 по 2008 годы. Чем ты занимался все это время? Мы знаем, что у тебя была группа Pitbull Daycare, но что это была за музыка?

Как я уже говорил, когда я присоединился к Riot, я был их огромным поклонником. Это было почти как в фильме “Рок-звезда” с Марки Марком – он был фэном, а потом сам попал в свою любимую группу. Я был очень юн, я купил “Rock City”, “Narita” и все остальные диски, собрал на них автографы оригинального состава и очень увлекался их музыкой. Поэтому Марк захотел видеть меня в группе – он знал, какую страсть я к ней испытываю. Я прошел путь от поклонника группы до участника группы, чтобы она сделала шаг вперед и все такое. К тому моменту группа некоторое время ничего не делала, но тут они решили вернуться и продолжить тур в поддержку “Born In America”. Сэнди хотел гастролировать и играть на барабанах, Ретт и остальные – все были готовы снова играть. Но когда они собрались в дорогу, басист Кип Леминг решил, что с него хватит. Тогда-то и мне и позвонил Марк, потому что мы до этого играли вместе в Narita и сочиняли музыку вместе. Он сказал: “Эй, я рассказал о тебе ребятам, мы хотим, чтобы ты стал участником нашей группы”. Я сказал: “Конечно, ведь это моя любимая группа”. Вот так я попал к ним в первый раз, и мы поехали на гастроли. Мы отыграли небольшой тур с Гарри “Тайрентом” Конклином – не знаю, читали ли вы об этом, а потом Ретт вернулся.

После того, как у нас снова начал петь Ретт, мы стали искать новый контракт с лейблом, но тут уже начинается другая история. Уже тогда мы сочинили “Sign Of The Crimson Storm”, мы играли ее, когда я впервые оказался в Riot, и если вы поищете в YouTube, вы найдете ее версию с вокалом Ретта. Мы жили в Голливуде и пытались договориться с кем-нибудь из лейблов о том, чтобы выпустить новый альбом, следующий за “Born In America”. Я принимал в этом живейшее участие. Когда мы с Марком в итоге решили двинуться в пауэр-металлическом направлении, пришлось уволить Сэнди, потому что он не хотел играть пауэр-метал, он хотел и дальше играть рок-н-ролл, так что он и Ретт занялись своими проектами. Ретт, в частности, работал над сольным материалом, пел у Джека Старра и все такое. Тогда мы нашли Бобби и Тони, вернулись в Нью-Йорк и начали играть в составе, который записал “Thundersteel”.

Для того, чтобы мы могли двигаться дальше, мы нашли менеджмент. И там был такой чувак, который… ну, вы, наверное, слышали истории-страшилки о том, как менеджмент портил карьеру Riot. Я кое-что из этого видел своими глазами. Когда я переехал в Нью-Йорк, мы записали “Thundersteel”, который был встречен с большим энтузиазмом, для Riot это был настоящий камбэк-альбом. Затем “The Privilege Of Power”, и он уже пошел не так хорошо, мы несколько теряли движущую силу. И опять нам ставил палки в колеса менеджмент. Там много чего было – нам платили не так хорошо, как раньше, и лишили возможности принимать решения, которые мы принимали раньше. “Thundersteel” был отличным альбомом, но когда мы занялись “The Privilege Of Power”, менеджеры порой предлагали просто безумные вещи, например: “Мы хотим, чтобы на альбоме играла духовая секция. Мы вставим все эти интерлюдии между песнями, так что от начала трека до начала собственно песни будет проходить минут по пять”. Мы такие: “Нет-нет, нам нужно сохранить движущую силу, которая была на ‘Thundersteel’”. Я люблю духовые, не поймите меня не правильно, и играть с ними было круто, но, мне кажется, альбому несколько не хватило этого напора, и я считаю, что это была проблема менеджмента. Разногласия накапливались – мало денег, невозможность принимать решения во время записи… Я ведь был одним из основных авторов песен, и меня несколько напрягало, что с моими песнями обращались столь вольно, а я и слова больше не мог сказать. Думаю, последней каплей стала вторая поездка в Японию. В первый раз, когда мы туда поехали, нам отлично заплатили, а во второй раз стали говорит: “Вы с этого ничего не получите, у вас полно долгов…” После этого я задумался: “Зачем я вообще этим занимаюсь? Я основной автор песен, я сочинил почти все песни на ‘Thundersteel’ и большинство на ‘The Privilege Of Power’”, а ко мне так относятся!?”

По этой причине я захотел на какое-то время уйти. После этих разногласий по поводу поездки в Японию я поговорил с Марком в гастрольном автобусе, я сказал ему: “Слушай, у меня ушел настрой. Ты меня знаешь, я ваш самый большой поклонник, и я обожаю эту группу, но дело дошло то той точки, в которой нужно стоять на своем”. Что я и сделал, а им это не понравилось, и они рассказали Марку, они сказали ему: “Ну и что ты будешь с ним делать?” К сожалению, Марк Реале, благослови Господь его душу, умер, по сути, в нищете, потому что этот менеджмент забирал все деньги. Я не знаю, видели ли вы документальные фильмы, которые мы публиковали, но группе пришлось пережить немало трудностей. Когда Марк Реале, человек, сочинивший “Swords and Tequila”, не имеет и гроша, что-то в этом не так. Я не хотел, чтобы то же самое случилось со мной. Я сказал: “Я лучше уйду и займусь чем-то еще, пусть на мое место приходит новый состав, пусть лучше пользуются ими”. И я ушел. Я сам принял это решение, они не хотели, чтобы я уходил, Марк говорил: “Пожалуйста, останься”, но я все равно ушел. Я сказал: “Я лучше попробую что-то новое”.

Когда я ушел, я собрал собственную группу, которая называлась DVS – это мои инициалы. Потом у меня была группа Crimson Storm. Я нанял состав, и пара ребят из него впоследствии оказалась вместе со мной в Pitbull Daycare, о которых вы упоминали. Мы играли песни Riot, я сочинял новый материал, но со временем я начал увлекаться другой музыкой, что для меня было достаточно странно, потому что я металлист, а тут начал увлекаться индустриальной музыкой с клавишными, сэмплами и т.д. Я начал слушать Ministry, Nine Inch Nails, Nitzer Ebb и Front 242. (Смеется). Меня знают как участника Riot, поэтому это казалось достаточно странным, но я познакомился с парой ребят, и они подсадили меня на эту музыку. Ее я и играл с Pitbull Daycare все это время – ну, большую его часть. Мы выпустили четыре релиза, один из них вышел на лейбле Cleopatra, и его продюсировал Фред Каури из Cinderella. Музыка Pitbull Daycare звучала в одном из фильмов Роба Зомби, в фильме “Пила”, в “Очень страшном кино 4”, словом, в куче лент, и популярность группы начала расти. Я с ней какое-то время гастролировал, мы ездили в тур с King Diamond, разогревали их в туре в поддержку альбома “Voodoo”, открывали концерты Lords Of Acid, Ministry и Revolting Cocks. Можно сказать, что на какое-то время я отклонился от пути (смеется), завязал с пауэр-металом и начал программировать музыку на своем синтезаторе. У меня была очень готическая индустриальная группа, а название для нее придумал, по иронии судьбы, один из звукоинженеров, которые записывали “Thundersteel”. Хотя я ушел из Riot, я сохранил контакт со всеми, и этот продюсер однажды говорит мне: “Я придумал хорошее название, но оно немного дикое – ‘Дневной стационар для питбулей’”. Мы все посмеялись и решили: “А почему нет?” Так что мы назвали группу Pitbull Daycare и выпустили под этим названием все те записи.

У нас были хорошие туры с Ministry и King Diamond, мы летали на самолетах, и, как я уже сказал, наша музыка звучала во многих фильмах. Но во время одного из наших последних туров мне позвонил Бобби Джарзомбек. Бобби по-прежнему живет в Сан-Антонио, он по-прежнему мой лучший друг, мы с ним постоянно тусуемся. В общем, однажды он мне позвонил и сказал: “Знаешь, что? Когда я на гастролях со всеми моими группами, мне снова и снова говорят: ‘Ребята, вам надо снова собрать состав времен ‘Thundersteel’’”. Он и Марку об этом говорил. Так все и произошло – существование Pitbull Daycare подходило к концу, а их с Майком ДиМео публика принимала не так тепло, как в эпоху “Thundersteel”. В итоге в канун 2008 года Марк и Бобби позвонили мне, у нас была телеконференция, и мы решили: “Давайте это сделаем”. Так в 2008 году я вернулся, чтобы принять участие в реюнионе состава “Thundersteel” и записать “Immortal Soul”.

Ты не мог бы рассказать нам о своем участии в проекте Texas Metal Outlaws?

Texas Metal Outlaws – это затея одного моего друга из Остина (столица штата Техас – прим. авт.). В Остине у меня осталось много друзей с тех времен, когда я был в авангарде техасского метал-движения. Например, Джейсон МакМастер из Watchtower, впоследствии он стал петь в Dangerous Toys, более коммерческой группе, но мы с ним дружим с тех пор. Недавно я выпустил несколько релизов с группой Evil United, она до сих пор существует, но я уже не могу ей заниматься, потому что у меня слишком много дел с Riot. В Evil United я играл что-то типа трэша, и со мной играла пара ребят из Pitbull Daycare (Ти-Си  “Берд” Конолл на гитаре и Джейсон “Снейкс” Уэст на барабанах – прим. авт.), а пел этот самый Джейсон МакМастер. И вот Джейсон позвонил мне из Остина и сказал: “Эй, Роберт Уильмяс затевает Texas Metal Outlaws”. Я говорю: “А что это такое?” Он отвечает: “Ну, мы собираем кучу техасских музыкантов”, известных музыкантов, как он сам, как Стю “Бэтлорд” (гитарист Agony Column и Ignitor – прим. авт.), Джеймс (Ривера, вокал) и Ларри (Бэрраган, гитара) из Helstar, кучу тяжеловесов техасской метал-сцены прежних времен. Меня спросили, не смогу ли я приехать в Остин, записать несколько песен и сняться в видеоклипе. Я сказал: “Разумееся! Ведь там же все мои старые друзья”. Так все и случилось, и это проект назвали Texas Metal Outlaws. По сути, это просто встреча старых друзей из начала 80-х. Классно выщло.

Каковы будущие планы Riot V? Вы уже думаете о следующем студийном альбоме?

Да, мы, на самом деле, сейчас уже его записываем. Мы много гастролировали, но пришлось взять перерыв, чтобы над ним поработать. У нас есть порядка 15 песен, все они записаны в виде демо, сейчас мы занимаемся пре-продукцией. Мы уже обсуждали направление, в котором мы собираемся двигаться на этом альбоме, потому что … Когда мы записывали свой первый альбом для Nuclear Blast, “Armor Of Light”, для Riot он был выходом за рамки, для Riot он был очень агрессивным и тяжелым. Фрэнк перестарался с бас-бочками – та-та-та-та-та, боже ты мой! (Общий смех). Он получил хорошие рецензии, и в некоторых из них говорились: “Для Riot это очень тяжелый альбом”. Мы сделали это намеренно, потому что мы начинали работу с одним из крупнейших метал-лейблов в мире - Nuclear Blast, и мы сказали: “Давайте запишем им очень агрессивный альбом, наполовину ‘Thundersteel’, наполовину ‘Privilege’, но только еще тяжелее и со сдвоенными бас-бочками”. В общем, реально тяжелый диск получился. А сейчас, приступая ко второму альбому для Nuclear Blast, мы решили, что хотим вернуться к основам стиля Riot. Мы по-прежнему хотим быть агрессивными, у нас есть пара очень тяжелых песен в духе “Thundersteel”, но мы также хотим, чтобы у нас был материал в духе “Outlaw” и “Road Racin’”, наполовину металл и наполовину рок, традиционный Riot, почти как “Unleash The Fire”. Вот такой у нас сейчас подход. На следующем альбоме будет баллада по типу “Mary Ann”, пара рок-песен и пара метал-песен. Группа по-прежнему в игре, Nuclear Blast довольны, они решили воспользоваться опционом на следующий альбом, так что он выйдет на Nuclear Blast и Ward, и случится это, наверное, ближе к середине 2020 года. В любом случае, в следующем году альбом точно появится, а за ним, наверное, последует тур. Нас уже пригласили на несколько фестивалей - “Bang Your Head”, “Sweden Rock” и другие. Группа до сих пор есть, и мы до сих пор шумим! (Смеется).

Официальный сайт Riot V: http://www.areyoureadytoriot.com/

Выражаем благодарность Ирине Ивановой (AFM Records) за организацию этого интервью

Интервью – Роман Патрашов, Наталья “Snakeheart” Патрашова
Перевод с английского – Роман Патрашов
Фото – Наталья “Snakeheart” Патрашова
17 сентября 2019 г.
© HeadBanger.ru