Nocturnal Rites
Мяч снова в игре

09.08.2018

Шведы Nocturnal Rites преподнесли в прошлом году большой сюрприз – они не просто вернулись на сцену после 10 лет отсутствия, они вернулись с отличным альбомом, получившим очень уместное в данной ситуации название "Phoenix". Группа, которая во второй половине 90-х была на передовой пауэр-металлического ренессанса, в те годы так и не получила заслуженного признания, но сейчас у них есть хорошие шансы хотя бы частично взять реванш. Вслед за выпуском альбома Nocturnal Rites возобновили концертную деятельность, отметившись этим летом на многих престижных европейских фестивалях, где радовали как старых, так и новых фэнов. На одном их них, чешском “Masters Of Rock”, нам удалось пообщаться с басистом Нильсом Эрикссоном, одним из ветеранов коллектива. Нильс также привел с собой второго ветерана - гитариста Фредрика Маннберга, который не так много говорил, но активно выражал при случае свое одобрение.

После выхода “Phoenix” прошел уже почти год. Вы довольны тем приемом, который он получил? Удалось ли Nocturnal Rites с помощью него вновь громко заявить о себе?

Думаю, да. Мы не знали, чего ожидать, нас не было 10 лет, и мы даже не представляли, помнит ли нас кто-нибудь и все такое. Но в ту же секунду, когда мы опубликовали первую песню… Я помню, что сидел у себя в летнем домике, когда мы выложили в Сеть первый трек, и тут же пошли комментарии отовсюду – из Чили, Франции, Германии, со всего мира. Чем хорош нынешний музыкальный бизнес, так это молниеносностью. Люди со всего мира могут слушать твою музыку, и совершенно не имеет значения, где ты находишься. Помню, что когда мы выпускали свои первые альбомы, людям приходилось идти в магазин, чтобы их купить. А сейчас все так быстро! Ты можешь достучаться до фэнов в любой точке мира, и это мне очень нравится в нынешних средствах распространения музыки.

Я так понимаю, именно это ты считаешь главной переменой за те 10 лет, которые прошли с выпуска “The 8th Seal”?

По моему мнению, да. Что касается фэнов и всего остального, то мы начали давать концерты – и ничего не изменилось. А дистрибуция музыки строится сейчас совсем по-другому. Когда в 2007-2008 годах мы взяли небольшой перерыв, Facebook не играл значимой роли, Spotify еще даже не изобрели, а YouTube только-только набирал обороты. В то время все было новым. Сейчас все по-другому. Я считаю, что это классно, когда ты можешь контактировать с людьми по всему миру, я приветствую эти новых технологии.

Многие музыканты говорят, что недовольны Spotify. А сам ты им пользуешься?

Да, пользуюсь. Я предпочту, чтобы наша музыка дошла до 100 тыс. фэнов по всему миру за одну секунду, чем чтобы они шли и разыскивали компакт-диски. Просто нужно жить в том мире, в котором ты сейчас находишься.

Для записи “Phoenix” вы собрали практически полный предыдущий состав Nocturnal Rites, за исключением гитариста Нильса Норберга. Что случилось с Нильсом, почему он больше не играет ни в каких группах?

Думаю, он устал. Он просто захотел заняться чем-то еще.

Как в составе Nocturnal Rites оказался Пер Нильссон (Scar Symmetry, Kaipa)?

Мы познакомились с ним в 2005 году, когда работали над альбомом "Grand Illusion". Он тусовался с парой наших друзей, которые записывали для альбома бэк-вокал. Пер уже давно был нашим поклонником, ему особенно нравился вокал Джонни (Линдквиста). Когда мы начали обсуждать кандидатуры знакомых нам гитаристов, его имя оказалось в списке первым. Мы просто позвонили ему и спросили, не хотел бы он играть на гитаре в нашей группе. Он сказал: "Дайте мне день подумать", а потом перезвонил и сказал: "Давайте, конечно". Никаких драматических событий!

В последней песне альбома, “Welcome To The End”, вы рисуете довольно-таки апокалиптическую картину будущего человечества. Вы считаете, что людям только и остается, что “становиться к баррикадам”? Другого пути нет?

Не сказал бы, что это очень уж мрачная песня. Выбор за теми, кто живет в наше время. Ясное дело, такой путь – не единственный.

Сейчас Nocturnal Rites – постоянно действующая группа? Вы планируете дальше какую-то постоянную активность?

Да, мы вернулись, мяч в игре, сейчас пришло время делать новую музыку, давать больше концертов. В гримерке мы только что говорили о следующем альбоме.

Трудно ли быть участником постоянно действующей группы, когда тебе уже не 25 лет? (Дружный смех). Подозреваю, что у всех вас есть семьи и куча дел...

Да, стало труднее. Помню, что когда мы начинали, группа была для нас единственно важным делом, ни о чем другом мы даже не думали. Если кто-то из нас работал, он шел на работу, а когда возвращался домой, посвещал все остальное время группе. Это был для нас приоритет номер один. Сейчас у нас есть еще много о чем подумать, но, знаешь, мы как-то выкручиваемся!

Для вас группа – что-то типа второй работы, или же, напротив, своего рода отпуск от повседневных обязанностей?

Знаешь, что я скажу? Мы всегда участвовали в этой группе только потому, что нам нравится создавать музыку, делать альбомы и давать концерты. Мы никогда не считали группу карьерой, и если бы она не приносила удовольствия, мы бы ей не занимались. Мы начали в 1990-м... и с тех пор мы никогда не ленились, мы всегда что-то делали, мы постоянно гастролировали, мы записывали альбомы один за другим с 1995 до 2007 года. Это то, чем нам нравится заниматься – мы любим сочинять музыку, мы любим записывать музыку, мы любим добиваться отличного звучания на записи – мы перфекционисты, по крайней мере, мы двое. (Смеется). Нам греет душу тот факт, что мы можем взять нашу музыкау и заставить ее звучать по-настоящему классно.

Чем вы сейчас вдохновляетесь при сочинении? И как ваши источники вдохновения поменялись по сравнению с ранним периодом истории группы?

(Пауза). Я не думаю, что мы вообще когда-то чем-то вдохновлялись. Не помню, чтобы мы когда-либо собирались перед записью и говорили: "А давайте сделаем этот альбом более мелодичным... или менее мелодичным... тяжелее... быстрее..." Мы всегда просто начинали сочинять, и что выходило, то выходило. Поэтому каждый наш альбом отличается от другого. Я думаю, именно благодаря этому к нашим альбомам всегда сохранялся интерес. Если ты переслушаешь весь наш бэк-каталог, то у каждого альбома есть свое лицо, оно никогда не повторяется, мы всегда были в какой-то мере актуальными, а в какой-то даже опережали свое время, на мой взгляд. То есть, мы начали петь о рыцарях и драконах раньше, чем все остальные группы, и отошли от этого раньше, чем все остальные группы – еще в конце 90-х. Когда мы записали альбом "Afterlife", он вышел куда более тяжелым, чем работы всех остальных пауэр-металлистов того времени. Мы предвосхитили вторую волну пауэр-метала, которая в некоторой степени напоминала "Afterlife". Думаю, мы всегда делали то, что нам хотелось. Мы всегда были своего рода аутсайдерской группой.

Пока что возрожденные Nocturnal Rites выступают только в метал-круизах и на фестивалях. Вы не планируете более масштабный тур?

Не сейчас. Мы решили для начала проехаться по фестивалям. Мы обсуждали тему гастролей, посмотрим, что получится, но нам также надо работать над новым альбомом. В августе мы каждые выходные играем на каком-нибудь фестивале, в сентябре едем в Японию и США, затем возвращаемся домой и, возможно, примемся за сочинение нового альбома.

Я посмотрела ваше выступление и обратила внимание на то, что вы реально кайфуете на сцене. Как вам удается поймать такой настрой?

(Смеется). Мы просто любим играть музыку. Когда мы видим, как люди подпевают нашим песням, это делает нас счастливыми. Это же просто фантастика – ты сидишь у себя в подвале, пишешь эти песни, а потом ты приехал в Чехию или куда угодно и видишь, как люди подпевают тому, что ты сочинил. Совершенно фантастическое чувство! Это означает, что ты создал что-то затрагивающее души людей, что-то, что им понравилось. И, конечно же, мне самому нравится, когда группы устраивают на сцене шоу, а не просто стоят на месте и играют. Я люблю, когда музыканты сами проникаются своей музыкой.

Как вы составляете свой сет-лист? Думаю, многие ждут от вас вашего раннего материала, а вы почему-то не играете ничего древнее “Afterlife”…

(Пауза). На самом деле, мы говорили о том, чтобы сыграть что-нибудь из старенького. Когда у тебя девять альбомов, сложно подобрать песни так, чтобы все остались довольны. Возможно, мы начнем играть старые песни, я уверен, что фэны будут в восторге. Но девять альбомов – это 90-100 песен, трудно выбирать.

Как вы представляете себе свою нынешнюю аудиторию? Она преимущественно состоит из ветеранов, которые прошли с вами весь путь с середины 90-х, или это по большей части молодые люди, которые открыли для себя Nocturnal Rites, услышав “Phoenix”?

Я думаю, что среди нашей аудитории есть и те, и другие. Есть и старики, типа нас на сцене (смеется), но и молодежь мы тоже видим.

Какое выступление после вашего камбэка вы считаете лучшим?

Мы пока отыграли порядка 10 шоу, и все они прошли отлично. Прикол в том, что мы не выступали года с 2012-го, а в 2017 году мы вернулись, начали выступать, и такое впечатление, что мы никогда не переставали. Все это записано у тебя на подкорке…

Nocturnal Rites начинали как дэт-металлическая группа и записали несколько демо в этом жанре. Вы не думали о том, чтобы переиздать их на CD?

Боже, нет-нет! (Дружный смех). Пока у нас таких планов нет. Поговорим с нашим лейблом AFM и посмотрим.

Что вы сейчас думаете о своих ранних альбомах, например, о “Tales Of Mystery And Imagination” (1998)? Вы им по-прежнему довольны, или вы бы все сделали по-другому, если бы была такая возможность?

Думаю, любая группа переделала бы любой старый альбом, если бы была такая возможность. Спроси любую группу, и тебе скажут, что ее последний альбом всегда самый лучший. Ты ведь всегда стремишься становиться лучше – в композиторском плане, в плане продюсирования и так далее. Если сейчас оглянуться на качество записи тех альбомов – это же просто ужас! "Tales Of Mystery And Imagination" совершенно не соответствует тому, как бы я хотел, чтобы моя музыка звучала в 2018 году. Но что касается самих песен, то у них есть определенный качественный уровень. Если бы мы записывали этот альбом сегодня, он бы звучал совершенно по-другому, но я по-прежнему люблю наши песни тех времен.

А вы не думали над тем, чтобы перезаписать кое-что из вашей классики? Сейчас так делают многие…

Я не в восторге от такого рода переделок. Не думаю, что песня от этого становится лучше. Фэнам не так уж важно продюсирование, они обращают внимание на сами песни, на мелодии, на вокал. У них есть определенные ассоциации с тем периодом, когда они впервые услышали тот или иной альбом, и я считаю, что такие ассоциации очень ценны. Я сам слушаю альбомы, записанные в начале 80-х – и по звучанию это такой хлам! Но я совершенно не хотел бы, чтобы эти альбомы были перезаписаны в наши дни. Так же и наши фэны – вполне возможно, что они любят "Tales Of Mystery and Imagination" именно за то, как он звучит, у них связаны определенные воспоминания с тем, как они услышали его впервые, и я могу это понять. Не думаю, что от перезаписи песни станут лучше. Они такие, какие есть, просто это не то звучание, которое мы бы хотели слышать на наших записях дня сегодняшнего.

Как ты считаешь, что самое главное для хорошей записи – деньги или опыт и навыки?

Сейчас все совсем не так, как было, когда мы начинали. Сегодня ты может записать альбом с отличным звуком прямо у себя в спальне – в начале 90-х для нас такое было абсолютно невозможно. Приходилось идти в студию, нанимать продюсера, записывать живые барабаны в специально оборудованном для этого помещении, использовать кучу оборудования для обработки звука. Сейчас, как мне кажется, в звукозаписывающей индустрии царит полная демократия. Любой может взять в руки гитару, научиться на ней играть и записать альбом у себя дома. Это же здорово! К нашим услугам барабанные сэмплы, гитарный софт, все!

У кого-нибудь из участников группы есть домашняя студия?

Думаю, у Ове (Лингвалл, барабанщик). И у Фредрика тоже. Мы собрали маленькую студию в подвале у Фредрика и там записали вокал и гитары. В этом прелесть современных возможностей звукозаписи – мы можем записывать барабаны, когда захотим, мы можем заложить основы альбома у себя дома, а потом в спокойном режиме доделывать гитары, вокал и бас. Альбом можно создавать по микро-кусочкам, так сказать, чтобы он рос и развивался. Уже нет необходимости идти в студию, запираться там и сидеть месяц, пока альбом не будет полностью готов.

И сколько же времени заняло у вас создание “Phoenix” в таком режиме?

Десять лет! (Смеется). Мы работали над ним эпизодически, урывками. Это был странный процесс, который растянулся на 10 лет. Некоторые из тех песен, которые мы начали сочинять 10 лет назад, оказались в числе последних, которые мы закончили для альбома, при этом они совершенно не отличаются от остальных. Думаю, это многое говорит о том, как мы сочиняем мелодии и вокальные партии. Мы стараемся не изменять своему мелодическому языку, скажем так. Песня "Repent My Sins", например, была одной из первых, которую мы записали, ее первое сведение было сделано в 2011 году, а окончательный микс – только в 2017-м. Такого с нами раньше не случалось.

На альбомах Nocturnal Rites всегда присутствовал широкий круг гостевых музыкантов – от Йенса Йоханссона (Stratovarius) до Йенса Кидмана (Meshuggah). Но как в числе ваших гостей на “The 8th Sin” и “Grand Illusion” оказался музыкант из Беларуси Олег Балта? Я попыталась найти что-нибудь о нем в интернете, но, честно говоря, мало что нашла …

Это друг Нильса Норберга, нашего бывшего гитариста, они как-то были знакомы. А мы Олега совсем не знаем.

А как возникло ваше сотрудничество с русским художником Лео Хао, который нарисовал обложки для нескольких ваших альбомов?

Я, честно говоря, не могу сказать точно. Наверное, его привлек наш бывший лейбл Century Media. Дело было так: мы с помощью нашего друга сделали у себя дома набросок и отправили его на лейбл, а он переслал его нескольким художникам. У них большой список художников, с которыми они работают над оформлением альбомов.

Вас не звали выступать в России?

Звали, но мы пока не предприняли со своей стороны никаких шагов. Наши планы так далеко не заходят.

А чем еще вы занимаетесь в жизни, кроме Nocturnal Rites?

(Пауза). Ну, разными вещами...

Я спросила, потому что ты не выглядишь как человек, который ходит в офис и работает с 9 до 17 каждый день.

Это ты так не выглядишь, а я вполне! (Дружный смех). Ясное дело, мы занимаемся кучей вещей. У каждого из нас есть карьера, не связанная с музыкой, и, я думаю, это одна из главных причин того, почему мы остаемся вместе так долго, и почему нам это нравится. Гастроли, фестивали и другие дела с группой всегда были для нас чем-то вроде отпуска. Это не работа, это развлечение, и с первого дня было так.

Официальный сайт Nocturnal Rites: https://www.nocturnalrites.com/

Интервью – Ирина Иванова
Вопросы также составлял Роман Патрашов
Перевод с английского – Роман Патрашов
Фотографии предоставлены AFM Records
13 июля 2018 г.
(c) HeadBanger.ru