PostFacktum
Для нас нет никаких рамок

29.04.2018

Петербургская группа PostFacktum объединила участников команд Argentum и The Sacrament. История коллектива насчитывает менее двух лет, но за это время музыканты выпустили EP и несколько синглов, записали каверы и на рок-баллады, и на военные песни, выступали перед многотысячной аудиторией рок-фестивалей и устраивали камерные акустические вечера. В этом интервью вокалистка, автор текстов Олеся Парфенова и гитарист, основной автор музыки коллектива Александр Сенюшин рассказали, почему после творческих неудач они уверены в грядущем успехе PostFacktum, что отличает правильного преподавателя по вокалу, и почему не нужно делать ставку на сложные гитарные запилы.

Олеся, многие слушатели знают тебя по участию в группе Argentum. Но в определенный момент часть Argentum откололась и начала превращаться в PostFacktum. Это произошло по амбициозным причинам, или из-за творческих разногласий?

Олеся: Исключительно из-за творческих разногласий. Люди поняли, что хотят от творчества разных вещей. И нам пришлось разойтись.

Какие дополнительные творческие возможности ты получила в новой группе?

Олеся: Возможность реализовывать свои тексты, свое творчество. Я стала петь в группе с музыкантами на порядок выше по уровню. Познакомилась с Сашей Сенюшиным, он крутой гитарист, композитор и аранжировщик. Саша приносит музыкальные идеи и отдает свои задумки на растерзание всем участникам коллектива, поэтому каждый может проявить себя. В моем прошлом коллективе, если мы сейчас сравниваем, такого не было, это угнетало.

Расскажите о начале пути PostFacktum. Как сложился коллектив, как подбирались музыканты?

Олеся: Часть Argentum – две скрипачки, басист, директор группы и я – создали новую группу, оставалось найти гитариста и барабанщика. Я уговаривала Сашу с нами играть.

Саша: Я не очень хотел, потому что думал, что надо будет делать только русский рок, а это мне не очень интересно. Но оказалось, что в новом коллективе можно придумывать что угодно, делать то, что нравится. Тогда я решил, что стоит попробовать.

Олеся: На данный момент неизменную роль скрипачки играет Ирина Добровольская – опытная петербургская артистка. Ирина участвует в разных проектах, записывается с многими питерскими музыкантами и на данный момент иногда играет в составе Argentum. В PostFacktum Ирина сама себя позиционирует как сессионного музыканта, хотя группа считает ее полноценным участником коллектива.

Дмитрий Смирнов, басист из Argentum, для себя решил, что он не успевает за развитием событий, и ушел от нас. Тогда мы взяли Алексея из The Sacrament. Он гитарист, но решил, что он будет играть у нас на басу. С нами еще играл барабанщик группы Номера. Но ему наш стиль не очень понравился, он ушел с мнением, что мы крутые музыканты, но нам не по пути.

Кто сейчас играет с вами на барабанах?

Олеся: Был длительный поиск. Мы даже умудрились выступить с одним из испытуемых пару раз. Но потом у него была травма ноги, и он сказал, что не сможет участвовать в группе, к сожалению. Затем мы искали-искали, прослушивали и нашли нашего нынешнего драммера Лешу. Он молодой музыкант и, по нашему мнению, весьма перспективный. Надеемся, ему понравится развиваться и двигаться вперед вместе с нами.

Саша: Хороших барабанщиков много, но их сложно найти. Как правило, они хотят играть очень техничную музыку, а у нас другие цели. По опыту общения с музыкантами скажу, что лучше найти того, кто еще не все умеет, и его научить. Сейчас в группе собрались те, кто хочет делать именно музыку. Не гитарные запилы, риффы сложнейшие, а как можно проще, но чтобы все было в тему и легко звучало, без лишних наворотов. Мы хотим играть песни, которые бы сразу запоминались, чтоб можно было выйти на улицу после концерта и напеть.

Олеся: В музыке, которую мы сейчас делаем, проще посыл, но сложнее музыка и аранжировка.

Это чувствуется. Я обратила внимание, что в ваших песнях есть сложные гитарные кружева, эмоциональный вокал, но при этом слушать эти композиции легко и приятно.

Саша: Самое сложное в музыке – найти, придумать что-то потрясающее и одновременно простое. Технический инструментальный альбом я могу сделать за один вечер. А вот насколько это будет интересно звучать, будет ли это запоминаться – другой вопрос, это очень сложно. Чтобы найти хорошую мелодию из двух-трех нот, можно потратить не один месяц.

Олеся: В других коллективах нас ограничивали рамки. Они тебе мешают расти и развиваться, они тебя только останавливают. Сейчас у нас нет никаких рамок, есть только цели. Есть цель делать такую музыку, чтобы она и нам была по душе, и чтобы людям вокруг было легко ее слушать. Мы следим за музыкальными тенденциями в мире, за тем, что нравится слушателю в нашей стране. Но при этом хотим самовыражаться, мы чему-то научились и хотим это выдать. Вот мы и пытаемся все это скомбинировать.

Саша, в каких музыкальных проектах ты сейчас участвуешь?

Саша: Два трибьюта – Scorpions и Whitesnake. Плюс занимаюсь собственным сольным творчеством. Все остальное пока не столь серьезного масштаба, чтобы об этом говорить.

На каких инструментах ты играешь?

Саша: На гитарах, в основном. Бас-гитара, классическая гитара. Все струнные инструменты почти одинаковые. Моя основная работа – преподаватель игры на гитаре. Немного играю на фортепиано, тут все иначе, это совершенно иного плана инструмент.

У меня сложилось впечатление, что вы избегаете гитарных соло.

Саша: Это не так. Просто если, слушая песню, когда она уже готова, собрана, не хочется включать в нее соло, то и не надо специально его впихивать для того, чтоб показать, какой я классный гитарист, как я умею бегать пальцами. Я уже давно вырос из этого. Например, соло нередко отсутствует у Nickelback. Крутые песни, отличные риффы, здорово все спето, а соло нет. У многих групп песни выходят чуть затянутыми как раз из-за соло, без которого спокойно можно обойтись.

В нашем сингле "Гори" сначала планировалось гитарное соло, потом мы решили, что скрипка здесь звучит лучше. Позже вовсе пришли к мысли о том, что в эту песню очень подходит современный регги-речитатив. Вставили речитатив и поняли, что соло в привычном понимании в таком случае не нужно совсем.

При первом прослушивании я не заметила, что у тебя все хитро сделано с гитарой на речитативе.

Саша: Этот прием называется "вопрос-ответ". Когда играются мотивы, музыкальные фразы, не обязательно на гитаре, таким образом, как будто ведется диалог. Будто задал вопрос и ответил. Мне самому интересней слушать композиции, в которых гитарист будто разговаривает с кем-то своими фразами. Но в "Гори" не это на первом плане. Самое главное – это речитатив, в котором исполнитель сам с собой разговаривает на два голоса, опять же, будто идет диалог. Хотя эту вещь мы стремились сделать более легкой, для меня она все равно осталась гитарно-роковой, мне нравится играть эту песню.

А кто исполнил речитатив? Этого человека вправду зовут Elephant?

Олеся: Давным-давно я состояла в одном рэп-лейбле. Это было интернет-собрание творческих ребят из разных городов - музыкантов, звуковиков, рисующих обложки альбомов художников - у которых нет возможности все это оплатить, но есть большое желание создавать собственные проекты. Все эти люди объединялись и помогали друг другу. Лейбл распался, а знакомства остались, в том числе я знаю нескольких ребят, которые умеют делать речитативы. Elephant - псевдоним молодого музыканта по имени Дмитрий, он живет в городе Ачинск. В тот момент, когда Дима уже закончил заниматься музыкой, вернее, можно сказать, что он музыкант в отпуске, я предложила ему записаться с нами. Он был очень рад, сразу понял идею, написал текст для этого речитатива, который хорошо вписался в общую картину, записал, отправил нам. Результат нас очень впечатлил, это было именно то, что нужно.

Однако, когда мы выпустили сингл, оказалось, поклонникам скрипичного звучания стало почему-то в песне не слышно скрипку, хотя ее там очень много. Что касается скрипки, раньше у нас была позиция, что это особенный инструмент, наша фишка. Но то ли в нашей стране скрипка – это не фишка, то ли именно нам не удалось создать фишку из скрипки. Чего-то такого, что никто нигде никогда не слышал, нам при помощи скрипки создать не удалось. Теперь мы уходим в другую сторону и подумываем о записи с участием инструментов, которых нет в составе группы. А потом устроим большой концерт, пригласим музыкантов, которые сыграют все это вместе с нами. Возможно, сделаем пару песен вообще без голоса, где будет солировать только скрипка.

Саша: Интересным инструменталом можно открывать концерт или делать паузу в середине выступления. Когда я сочиняю песню, делаю черновик и потом долгое время слушаю его в плеере. Так сами собой приходят в голову инструменты, которые подойдут для аранжировки.

А у вас уже были сольные концерты?

Олеся: Были, но небольшого масштаба - например, акустические сольные концерты. Когда мы собрали коллектив и записали определенное количество материала, нам нужно было новым составом где-то поиграть, чтобы себя почувствовать на сцене. Выступали два раза в "Авроре", у нас был свой авторский фестиваль "Роковые скрипки". Было не до сольников, потому что мы и так были заняты неплохими площадками, интересными концертами. Затем пошла мешанина с переменой состава, мы выбирали, куда нам дальше двигаться, вновь было не до концертов. Зато были выступления на различных фестивалях. В том числе мы ездили на большой фестиваль "Рокот по Волге". Нам очень понравилось, как нас приняли, публика там здоровская. Выступали на мотофестивалях в центре Петербурга – "Мотоневесты" и Harley Davidson.

Саша: Это было здорово. Большая сцена. Нас показывали по телевизору, по "Пятому каналу".

Олеся: Пока искали барабанщика, было время акустики. В “Choker Bar” играли несколько раз, устраивали теплые акустические вечера. У нас был один совсем сольный концерт, спасибо нашим зрителям, которые пришли и поддержали нас. Сделали несколько концертов кавер-версий – мы сыграли и свои песни, и любимые песни зрителей.

Когда выйдет ваш полноформатный альбом? Пока что впечатление, что значительная часть вашего репертуара – это кавер-версии. А ваши песни – это "Океан", "Ворон", "Время идет", "Гори", "Не уйти" и еще пара композиций.

Олеся: В записанном варианте – да. Но на самом деле, песен у нас значительно больше, слушатели, которые ходят на наши концерты, знают их. Есть свежие композиции, записанные на видео на репточках.

Мы пробовали делать каверы не так, как в оригинале. Хотелось показать, как могла бы звучать знаменитая песня иначе, если бы, например, у певца были другие вокальные данные. Мне сложно исполнять чужие песни. Самое интересное, что рок-песни проще перепеть, нежели какие-то эстрадные вещи, что бы там ни говорили рок-слушатели. Исполнители на нашей эстраде прекрасно поют, сложно перепеть таких, например, как Полина Гагарина. Это очень интересный опыт.

Саша: Когда мы писали на точке вокал к каверу на песню группы Сплин "Выхода нет", один из администраторов студии сказал, что впервые понял, о чем песня.

Что касается песен, которые у нас сейчас в формате заготовок, то у нас их целых 27. Это больше, чем два альбома. Практически готовые, продуманные вещи, надо просто сесть и записать. Но мы все делаем сами, в свое свободное время, поэтому все долго. Мы же все еще работаем, помимо музыкального творчества.

Олеся, за последние три года ты стала заметно лучше петь. Дают о себе знать упорные тренировки, накопившийся опыт или повысившаяся уверенность в себе?

Олеся: Все вместе. У меня сейчас все становится лучше, когда я просто пою. Чем больше я осознаю свои физиологические строения, связанные с голосом, тем проще все дается. Был период, когда я очень много тренировалась, но делала все неправильно и искалечила себе голос, хотя этого даже не понимала. Начались проблемы вокального характера – я не могла несколько песен подряд спеть и не охрипнуть. Тогда начала задумываться, что это ненормально. Стала интересоваться дыхательными упражнениями. Пришла к выводу, что теория вокалистами игнорируется, хотя играет огромную роль.

Тебе нужно осознать часть своего организма. У тебя есть органы, которые отвечают за звукоизвлечение. Представь, что ты почувствовал свое сердце, можешь им управлять. Все – ты можешь его вылечить, ты можешь его остановить, ускорить. Так же с голосовым аппаратом. Сначала теория, потом осознание теории, а на практике уже все происходит просто. Для этого, кстати, нужно ходить к преподавателям. Правильный преподаватель объяснит тебе, где у тебя что находится, научит это чувствовать. Он как будто подарит тебе удочку и научит тебя ловить рыбу, и ты уже идешь и ловишь, как тебе надо.

Что такое звукоизвлечение? Связки – это две продольные мышцы. Если мы их просто напрягаем, то мы извлекаем звук, но он будет, во-первых, в разы слабее, и, во-вторых, ты очень быстро переутомишь голосовой аппарат, свои связки, и ты много что не сможешь сделать. Работать надо по-другому. Ты работаешь со своей диафрагмой, поток воздуха колеблет эти две продольные мышцы, связки, получается звук. Дальше ты уже этот звук определенным образом опираешь и направляешь. И за это отвечают разные части твоего организма.

Олеся, ты как-то сказала мне, что девушкам, которые занимаются рок-музыкой, сложнее, чем парням, потому что все стремятся раскритиковать пение вокалисток и требовательно относятся к текстам песен, которые они создают.

Олеся: Да, к девушкам в рок-музыке очень требовательное отношение. Мужчина может выйти наорать в микрофон – и все, он брутален, он сексуален. Девушке, артистке, обязательно нужно быть личностью, нужно держать конкуренцию. Она обязана быть краше остальных, ее оценивают со всех сторон – и как она выглядит, и как она себя ведет.

Саша: Чувствуется предвзятое отношение не только к вокалисткам. Так же относятся к гитаристкам, пианисткам. Якобы они изначально не умеют играть.

Олеся: Я мало знаю женщин, которые умеют петь со сцены и при этом знамениты. А девушек, которые хорошо поют, но их никто не знает, много. Зато хватает парней, которые вообще не умеют петь, но при этом знамениты. Вот парадокс.

Что касается текстов, то раньше хотелось делать их очень философскими. Люблю проанализировать жизнь, покопаться в неописуемом, потрогать необъятное. Но сейчас придется отходить от этого. Прислушиваюсь к мнению окружающих и вижу, что многие люди просто не понимают, о чем мои тексты. Если ты не знаешь, как донести мысль до человека так, чтоб он ее понял, если эмоция не дошла до слушателя в том ключе, который был в нее заложен, то это мертвая информация. Мне хочется быть услышанной, чтоб если люди и не разделили мою мысль, то нашли в песне свою. А для этого нужно писать проще.

В последние годы многое поменялось во мне как в музыканте. В первую очередь, я поняла, что нет никаких рамок, а если есть рамки, то я создаю их для себя сама. Если мы с какими-то музыкантами не можем договориться – значит, наши пути разойдутся. Если я нахожу людей, которые со мной на одной волне, за них стоит бороться, их стоит убеждать, с ними стоит считаться. Слушай то, что говорят единомышленники, слушатели, слушай себя – и найди нечто среднее.

Олеся, у тебя есть любимый поэт?

Олеся: Наверное, это Эдуард Асадов. У него душераздирающие стихи, мне до такого очень далеко. И его произведения так удивительно просто написаны! Из современных поэтов мне нравятся некоторые стихи Веры Полозковой, Ах Астахова тоже хорошо пишет.

В собственных стихах я ни на кого не ориентируюсь. Но я все же не поэт, мне лучше удаются тексты песен, это немного другое, не поэзия. Не сказать, что проще, а что сложнее. Мне всегда легче придумывать мелодию с текстом, то есть, я подстраиваю мелодию под текст. А Саша говорит, что это неверно. Главнее всегда мелодия. Сначала надо придумывать мелодию, а потом на нее текст.

Знакомый поэт посоветовал мне для развития способностей, во-первых, просто много читать, во-вторых, читать много разных поэтов, чтобы в голове откладывался этот материал. Впрочем, с музыкой так же – если хочешь делать что-то свое, нужно слушать музыку других исполнителей.

Саша, ты недавно посвятил пост в Интернете тому, что смог получить интересный гитарный звук с помощью прикладывания полотенца к струнам. Расскажи поподробнее.

Саша: Струна колеблется с определенной частотой и издает звук. Если ее преломить в другом месте, а не только на порожке, то она начинает колебаться быстрее, звук получается выше. Таких звуков можно найти очень много, например, двигая пальцем, касаясь струны, и извлекая звук из инструмента другой рукой. Это называется флажолет. Из разных звуков на каждой струне можно получить очень много. Иногда, когда играешь уже что-то, зажимая струны левой рукой и извлекая звук правой, больше просто нечем прижимать струны, не хватает пальцев. Например, Пол Гилберт на своих шоу с кем-нибудь из музыкантов нередко играет на гитаре в три руки, очень интересно звучит, а одному это сыграть невозможно. И вот в новой песне мне случайно заделся пальцами какой-то щелчок, который, как мне показалось, хорошо подойдет к основной партии, если на фоне игры будет еще вот этот щелкающий треск. А чем его держать, непонятно. Я повесил полотенце на гриф в нужном месте и, задевая по приглушенным струнам, играя основной рифф, я получил одновременно нужную мелодию и потрескивание. Я не знал точно, когда попаду по "трескающим" нотам, и эта хаотичность произвела нужный эффект.

Олеся: А для песни "Океан" Саша записал звук пылесоса.

Саша: В песне есть слова "… это мой сдвиг, это системный сбой". Надо было к этим словам записать звук какого-либо поломанного оборудования. Усилители у меня дома не давали нужного эффекта. И я записал, как выключаю пылесос. Звук что надо. Несколько раз записал, размножил, добавил дилэй, эффект эха, и отправил нашему звукорежиссеру, сказав, что нашел это в Интернете. Он так и не знает, что это пылесос.

Я заметила, что у вас в каждой мелодии есть некий музыкальный ход, который согласуется с тематикой песни. Например, в "Сердце" мелодия похожа на пульс.

Саша: Когда мы делали песню "Сердце", я знал, о чем песня, поэтому такой стук мы сделали специально, хотя он и не очень похож на стук сердца. В "Гори" такой эффект вышел случайно, я писал музыку, еще не зная слов. Но когда разбирались с аранжировкой, уже понятно было, что нужен огонь, чтоб на треск пламени было похоже. Во "Время идет" у меня была цель на гитаре исполнить тиканье часов. Я понял, как нужно это сыграть, когда проанализировал запись звука своих старых часов.

О партии какого бы инструмента ни шла речь, нужно понимать, о чем песня. Если песня про любовь, кто-то страдает, кто-то кого-то бросил, легкая баллада, а дядьки наяривают тяжелый металл, то это не пойдет. Наоборот, если песня про ядерную войну, бомбы, а все мелодично, певуче, с гитарными переборами, это тоже не пойдет.

Какие у PostFacktum планы на ближайшее будущее, что для вас сейчас главное?

Олеся: Наша группа сейчас находится в поиске человека, который смог бы нам помогать строить планы, формулировать и ставить себе четкие цели. Тот, кто сможет сконструировать схему, систему движения группы. Если кто-то прочитает это интервью, заинтересуется и отзовется, мы будем рады. Нужен идейный человек, который будет готов идти вместе с нами, чтоб цель у нас была общая. Работа с единомышленником нас очень выручит. Этот человек не занимался бы музыкой, а помогал бы нам строить планы, находить площадки для выступления, специалистов, которые могут быть нам полезными. Пока что мы делаем это сами. Получается плохо, потому что за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь.

Саша: Я за разделение труда, я бы хотел делать музыку, а кто-то бы ее раскручивал.

Олеся: Сейчас есть цель поднатаскать нашего барабанщика, чтобы он стал уверенным музыкантом. Будем записывать накопившийся материал, сотрудничать с интересными исполнителями, хочется наполнить нашу музыку яркими красками. Мы желаем привлечь новую аудиторию, потому что за юными сердцами будущее, хотим идти в ногу со временем. Не хотелось бы тратить еще 10 лет жизни, преследуя призрачные идеи. Хотим сохранить боевой настрой и приумножить вдохновение. Поставленных нами целей достичь довольно сложно. Сейчас музыкантам без финансовой поддержки или продюсирования приходится трудно, думаю, это скажет любой артист. Но не хочется страдать, ведь музыка – это удовольствие.

Сообщество PostFacktum в ВК: https://vk.com/postfacktum_rock

Текст: Александра Прозорова
Фото из архива группы PostFacktum
12 февраля 2018 г.
(с) HeadBanger.ru