Ария
Музыку не убьёшь ничем и никогда

09.12.2014

Легенда отечественного хэви-метала выпустила долгожданный альбом «Через все времена», ставшей уже двенадцатой студийной работой во внушительной «арийской» дискографии. На этом вступление к интервью можно было бы заканчивать, но Ария, как и любой по-настоящему «большой» коллектив, живет не только студийными альбомами. Среди последних информационных поводов, связанных с именем этой группы – и презентация фирменного пива, выпущенного совместно с солидной маркой Faxe, и грандиозный «Ария-фест», прошедший в конце ноября в обеих столицах, и временное отсутствие на сцене отца-основателя группы Владимира Холстинина. Именно Владимир достался нам в собеседники, и хотя изначально на интервью было отведено всего 20 минут, вопросов к нему оказалось столько, что наша телефонная беседа продлилась более чем в два раза больше.

Прежде всего, я хочу задать вопрос, который сейчас занимает умы поклонников Арии по всей стране: каково состояние вашего здоровья? Когда вы планируете вернуться на сцену?

Ну, мне гораздо лучше, меня выписали домой, и сейчас я прохожу реабилитацию. Всё идет по плану, и я хотел выйти на сцену уже на «Ария-фесте», но врачи запретили, однако я думаю, что после Нового года я уже буду в строю.

Звучит здорово. От лица всех поклонников я искренне желаю вам скорейшего выздоровления! А у Арии между тем, наконец, вышел новый долгожданный альбом «Через все времена», с чем я вас и поздравляю!

Спасибо, очень приятно.

Если театр начинается с вешалки, то альбом начинается с обложки, которую в этот раз, впервые за много лет, рисовал не Лео Хао. Почему вдруг вы решили поработать с другим художником?

Причина в том, что Лео был занят, и потом наш дизайнер хотел попробовать поработать с новым художником (Gloom82 — прим. авт.). Но вполне возможно, что над следующей работой мы опять будем работать с Лео — мы с ним друзья и очень многим ему обязаны за все эти годы.

Как следует из буклета — альбом сводил в Финляндии известный специалист Хиили Хиилесмаа. А если почитать благодарности в альбоме, то можно заметить имя Эркки Сеппянена, который долгое время играл в одной группе с Хиили (речь идет о группе Курск), что наводит на подозрения, что одно связано с другим. Как сложилось такое сотрудничество?

Как вы хорошо подготовились. (Смеётся.) Мы как-то были на гастролях в Финляндии и там играли на одной сцене с Эркки и его группой (Dreamtale, ещё одна группа, в которой поёт Эркки — прим. авт.). Вот они нас и вывели на этого звукоинженера, дав ему самые лучшие рекомендации, и мы решили воспользоваться их помощью.

И как вам конечный результат?

Ну, это наш второй опыт сведения за границей. Первый альбом («Феникс» — прим. авт.) мы сводили в Дании у Якоба Хансена, и этот нам по звуку нравится больше. Они оба, конечно, большие мастера, но если мы следующий альбом будем сводить за границей, то, наверное, опять у Хиили.

Да, звук и в самом деле отличный, на мой взгляд. В музыкальном отношении новый альбом получился очень разносторонним и упрекнуть Арию в том, что она записала десяток одинаковых песен, невозможно. Так в композиции «Блики солнца на воде», которая звучит достаточно нехарактерно для группы, слышатся чуть ли не блюзовые мотивы. Как родилась такая аранжировка?

У нас, как правило, композитор делает аранжировку своей песни сам, а остальные музыканты помогают по мере сил, работая над своими партиями. Эту аранжировку предложил Виталий Дубинин. Она действительно для нас не характерна, но такой опыт у нас уже был в песне «Пытка тишиной» (альбом «Генератор зла» (1998)— прим. авт.). А вообще альбом получился разносторонним ещё и потому, что у нас почти все участники группы пишут музыку, и даже Максим (Удалов, барабанщик), который пока себя как композитор не проявил, принимает очень активное участие в аранжировках.

Кстати, об авторах… Многие слушатели отмечают, что в песне Сергея Попова «Город» звучат мысли, которые более привычно слышать от вас. Как так получилось?

На самом деле, когда 11 лет назад мы с Сашей Елиным писали песню «Белый флаг», нас мало кто понимал. Все спрашивали, что мы хотим сказать таким текстом. Возможно, тогда у нас не совсем получилось донести то, что мы хотели сказать… Но теперь эта тема настолько очевидна, что, наверное, уже каждый с ней столкнулся…

Тема сама нашла Сергея…

Нашла, и, я думаю, что она скоро найдёт каждого.

Понятно. Скажите, а почему на пластинке лишь одна ваша песня?

Дело в том, что альбом мы писали летом, а я заболел и успел закончить только одну песню.

То есть другие песни у вас уже есть в том или ином состоянии готовности?

Есть, но когда песня написана, её надо аранжировать, со всеми отрепетировать, написать текст — на всё это надо очень много времени. Одна вещь написана целиком и могла бы даже выйти на этом альбоме, если бы не помешали обстоятельства.

Мы все будем помнить про неё, и я желаю вам удачно завершить и все остальные черновики. Однако вернёмся к саунду. Гитары на пластинке звучат жёстче и тяжелее, чем на «Фениксе». Это ответ на многочисленные просьбы поклонников, или так получилось само собой?

Основная заслуга здесь принадлежит звукоинженеру, сводившему альбом. Источники-то мы прописывали примерно на тех же усилителях и гитарах, что и для «Феникса».

Вопрос про гитарные соло — на новом альбоме в каждой песне, где есть два соло, первое играет Сергей, а второе — вы. А как вообще решается вопрос, кто какое соло будет играть?

Чаще всего это решает композитор песни. Дело в том, что каждый в группе хорошо представляет себе, как кто играет. Мне, например, достаточно набросать макет басовой партии, и я заранее знаю, что Виталий справится с ней на отлично, и не придётся ему ничего разжёвывать. Точно так же ему известно, какие моменты лучше удаются мне, и какие — Сергею. Поэтому он в своих песнях распределяет какое-то соло мне, какое-то Сергею, примерно предполагая, как мы с ними справимся. Сергей тоже предложил сыграть мне в своих песнях определённые фрагменты, и я с ним не спорил, потому что он композитор и ему виднее.

Слушая новый альбом, многие поклонники отмечают очень серьёзный вокальный прогресс Михаила Житнякова по сравнению с «Фениксом». Насколько сложно, или, может быть, наоборот легко вам было добиться от него такого серьёзного качественного рывка?

Сложности были при записи первой пластинки, потому что он столкнулся с планкой, которая была высоко поднята Валерием и Артуром. И, конечно, ему было трудно, — он за несколько месяцев выучил весь материал, который нарабатывался годами. Ему пришлось поработать и над техникой… но он справился отлично, как нам показалось. К моменту записи второго альбом у Михаила была масса времени, он приобрёл огромный сценический опыт. И второй альбом у него получился, конечно, гораздо легче, быстрее и лучше.

Ну а сейчас вы довольны его вокальными кондициями?

Да, безусловно. Михаил — замечательный вокалист, и я очень рад, что он с нами работает. Я думаю, что его потенциал ещё совершенно не раскрыт, и он ещё себя покажет.

Будем на это надеяться, интересно, какие ещё возможности скрыты в голосе Михаила.
Только-только отгремел очередной «Ария-фест». Скажите, довольны ли вы его результатами?

Да, хотя уже и по первому фестивалю было ясно, что он состоялся. Нам тогда пророчили, что придёт пятьсот человек, а пришло более пяти тысяч! На этот раз, конечно, в связи с ростом курса доллара, — а гонорары западных звёзд идут в валюте, — организатор столкнулся с серьёзными финансовыми проблемами. Но всё равно фестиваль жив, и я надеюсь, что общими усилиями мы его продолжим. Потому что если эта идея заглохнет, мы опять окажемся в ситуации, когда ничего кроме «Нашествия» у нас нет. «Нашествие», конечно, хороший праздник, но это совсем другой формат. Обидно, что на такой огромной территории нет ни одного тяжёлого фестиваля…

Не только обидно, но и дико…

Да, при таком количестве публики, которая любит эту музыку. В какой-то маленькой Швеции фестивали собирают десятки тысяч человек, и там даже знают нашу группу! К нам на одном из таких фестивалей пришли сотни людей с нашими пластинками! Вот это культура… люди умеют отдыхать все вместе и устраивать себе настоящий праздник. Хотелось бы, чтобы и у нас было так же.

Недавно впервые за всю свою историю Ария вынуждена была дать несколько концертов, в том числе и на «Ария-фесте», без вашего участия. Как себя показал в боевых условиях Михаил Бугаев (гитарист группы Гран-Куражъ — прим. авт.), заменявший вас на сцене? Довольна ли группа сотрудничеством с ним, и почему не были приглашены, казалось бы, более ожидаемые Сергей Терентьев и Сергей Маврин?

Терентьеву делали предложение, но он отказался. А Маврин, наверное, и не сможет уделить Арии столько времени, оторвав его от собственной группы. А потом у него сейчас и строй другой, пониженный, и техника игры другая. Я думаю, ему было бы тяжело вернуться на 20 лет назад к той технике.
А Михаил Бугаев давно знаком с нашей музыкой. Часть песен он уже играл со своей группой в виде каверов, и мы ему очень благодарны за то, что он нас выручил. Иначе нам пришлось бы отменять все эти концерты и даже «Ария-фест». А потом, будет какая-то интрига, концерты в необычном составе — след в истории. Я слышал, что у Metallica была похожа ситуация, когда гитарист ломал руку, и концерты играл его техник. Теперь и мы попали в одну шеренгу с великими. (Смеётся.)

В продолжение темы фестивалей. Ария неоднократно выступала за рубежом — в Германии, США, Канаде, Финляндии, Болгарии. Не было ли приглашений выступить на крупнейших фестивалях уровня, например, “Wacken Open Air”?

У нас были приглашения на крупные фестивали в Лондон, Токио и ещё куда-то в Скандинавию, но каждый раз либо возникли проблемы с визами, либо дело упиралось в другие бюрократические заморочки. Сейчас нам это уже, наверное, и не нужно. Когда мы были молодыми, для нас это было бы очень важно, показать себя… Но надо понимать, что мы часть российской рок-музыки, и, наверное, надо этой частью оставаться.

Делать свой Вакен здесь. (Смеётся.) Теперь о других новостях из жизни группы. Буквально на днях вышло в свет брендированное пиво «Ария-Faxe», что для нашей страны пока ещё в диковинку. Расскажите, как и у кого родилась такая идея, и как она реализовывалась?

Идея носилась в воздухе уже давно, сейчас это стало уже общим правилом для рок-групп — делать своё пиво. «Московская пивоваренная компания» предложила нам свою помощь в этом деле, и мы не смогли отказать. Когда мы увидели эти огромные цистерны размером с пятиэтажный дом, полностью компьютеризированное производство — должен сказать, это впечатляет. Раньше я думал, что пивоваренные заводы — это некое шарлатанство, где-то что-то могут разбавить, долить. Но когда нам показали техпроцесс, стало ясно, что никто ничего добавить не может — компьютер просто вырубит всю линию. В итоге стало ясно, что этой компании можно доверить наше пиво.

В интернете сразу же поднялась очередная волна бреда, гласящего, что Ария спаивает поклонников. Как вы можете прокомментировать этот идиотизм?

Ну, это не первый идиотизм подобного рода. Раньше всегда говорили «решили срубить бабла», — неважно, на каком благотворительном фестивале ты выступил. А сейчас мы просто решили к 30-летию группы сделать подарок нам и нашим фэнам. Это ограниченная серия, которая не будет продолжаться. А спаивать пивом — это не серьёзно, мы же не рекламируем водку.

Давайте перейдём, наконец, к гитарам. Вы известны как серьёзный коллекционер гитар, а сколько же всего инструментов насчитывает ваша коллекция?

Дело в том, что коллекция не может быть статичной, она как живой организм. Одно время у меня было около ста гитар, сейчас в районе восьмидесяти.

Есть ли у кого-то в России больше?

Конечно, есть. Например, у моего друга Жени Хавтана из группы Браво. Мы же из советской эпохи, из времени, когда купить подобные инструменты было почти невозможно. Поэтому когда видишь гитару, которая тебе нравилась в детстве, и ты можешь её купить — ты её, конечно, покупаешь. Хотя, возможно, она тебе через 15 минут надоест, ты её продашь или поменяешь. (Смеётся.)

Сейчас набирают популярность гитары из композитных материалов. Слышали ли вы звучание таких инструментов, пробовали ли играть?

Нет, это для меня загадка. Я привык, чтобы было настоящее дерево, желательно старое, хорошее. А этот звук даже слушать не надо, такой инструмент всё равно не будет звучать, как дерево.

Недавно вы писали о том, что сбылась мечта длиною в 25 лет — вы приобрели, наконец, гитару “Lado Earth”. А есть ли ещё на свете гитары, о которых вы мечтаете, но которых у вас пока нет?

Нет, пожалуй, это была самая сильная, самая яркая мечта. Остальные гитары, которые мне нравятся, у меня появились уже давно. А эта не продаётся на аукционах, не продаётся в магазинах и не рекламируется в специализированных журналах! Это очень маленькая компания, которая принадлежит одному канадскому выходцу из Югославии. Этот парень Джо Ковачик делает всего примерно 20 электрогитар в год, и я переписывался с ним три года, прежде чем получил, наконец, гитару в руки.

Какие же эмоции овладели вами, когда вы, наконец, подключили инструмент к аппарату?

Ну, это, прежде всего, сожаление, от того, что эта гитара не попала ко мне в руки в 1988 году, когда я мечтал о ней и видел её во сне. А с другой стороны, я убедился, что это не халтура, а действительно прекрасно сделанный и прекрасно звучащий инструмент со многими новшествами, оригинальными техническими решениями, и очень красивый по отделке. Я рад, что это действительно оказалось настоящее произведение гитарного искусства.

Если проследить историю Арии, можно увидеть что группу не раз сотрясали серьёзные катаклизмы — уход большинства музыкантов после записи альбома «С кем ты?» (1986), поездка Дубинина с Мавриным в Германию в 90-х, уход Кипелова в 2002-м. Не возникало ли у вас в один из таких критических моментов ощущения, что вот сейчас группа может закончить своё существование?

Нет, почему-то мне интуиция всегда подсказывала, что это не конец. И даже когда приближённые к группе люди говорили, что металл скоро умрёт, что это уже не модно и не популярно, что надо менять стиль — мы продолжали гнуть свою линию. И оказалось, что были правы. Поэтому нет, такого чувства не было, что бы ни случилось — мы всегда были готовы бороться. Сначала были сложности политического характера, когда коммунисты пытались задушить всё, что не проходило сквозь призму их видения патриотизма и борьбы за мир. Потом были экономические передряги 90-х годов, когда людям было не до музыки. Но мы прожили длинную творческую жизнь, сталкиваясь с различными проблемами, и все их более или менее успешно преодолевали.

Сейчас на российской метал-сцене множество групп, и некоторые по-настоящему умеют играть и сочиняют достойный материал. Однако их удел — в основном маленькие клубы, как правило, только в двух столицах. Как вы считаете, если бы в нынешних реалиях появился человек с организаторскими талантами Виктора Векштейна и занялся их продвижением, ситуация могла бы быть другой?

Векштейн, хотя и столкнулся с нами, когда уже была придумана идеология группы и готов материал первого альбома, очень во многом нам помог. Он вывел нас на большую сцену, на стадионы. Без него мы бы не справились. Поэтому если сейчас яркая талантливая группа встретит на своём пути человека, который будет готов вложить в неё деньги и усилия — я думаю, всё получится. Просто сейчас другие методы работы, если раньше для раскрутки нужны были пластинки и записи, то теперь Интернет решает всё.

Кстати, об Интернете. Интернет-пиратство очень серьёзно повлияло на всю музыкальную индустрию, особенно на тяжёлую музыку. Как вы считаете, выкарабкается ли всё-таки музыка в России, или конец близок?

Да нет, конечно, музыку не убьёшь ничем и никогда. (Смеётся.) Просто она примет другие формы. Может быть, удастся обуздать бесконтрольное скачивание, может, серьёзно разовьётся краудфандинг, но какой-то выход из положения будет найден. Когда я серьёзно взял в руки гитару в 70-х годах прошлого века, мы вообще не думали ни о каких деньгах. Мы мечтали выйти на сцену, чтобы нас потом не посадили за это в тюрьму! Мы за свои деньги записывали песни и бесплатно играли их для людей. Думаю, ничего не изменилось. И я уверен, что и сейчас найдутся тысячи музыкантов, которые будут бороться за то, чтобы донести свою музыку до слушателя.

Кстати о борьбе. Не так давно Михаил Козырев в одном из интервью сказал: «Я всю жизнь отчаянно боролся с популярностью группы Ария, обезоруженный теми рейтингами, которые каждый раз она выдавала... Я не смог достучаться до людей и сказать им, что это плохая музыка. Это реально плохая музыка». Что вы почувствовали, прочитав такое о детище, которому отдали всю жизнь?

Почувствовал разочарование. Потому что мы нередко встречались с Мишей и болтали, иногда даже просто так, ни о чём. И я никогда бы не подумал, что он вот так, втайне нас ненавидит. Никогда, будучи программным директором «Нашего Радио», он не подавал вида. И позже, когда я был на спектакле «Квартета И», где он играл одну из ролей («День Радио» — прим. авт.), мы с ним долго болтали о жизни, обо всём на свете… и вдруг я с изумлением читаю в интернете такие слова. Я даже сначала подумал, что это какая-то утка, подстава. Так до сих пор и не решил для себя, что же это было. Очень жаль, что он всю жизнь это скрывал, и ему приходилось нас  терпеть. (Смеётся.)

А какие качества в людях вообще вас отталкивают?

Непоследовательность, в первую очередь. Когда человек говорит одно, а делает другое. Такие люди непредсказуемы, с ними невозможно иметь дело, и они могут быть очень опасны.

Вы несколько лет подряд выступаете в футболке с надписью “Si vis pacem, para bellum”, что в переводе с латыни значит «Хочешь мира — готовься к войне». Что для вас значит эта фраза?

По-моему, это очень важное изречение. Каждый мужчина должен быть готов к тому, что придётся защищать своих близких, свой дом, свою Родину. Для того чтобы обеспечить будущее себе и своим детям, нужно быть сильным и готовым ко всему.

Мне кажется, тут напрашивается аналогия со словами «добро должно быть с кулаками»?

Безусловно. Со злом можно бороться только ещё большим злом.

В продолжение темы сценического имиджа, — Виталий Дубинин недавно серьёзно увеличил свою татуировку, нет ли подобных планов у вас?

Конечно, есть. Но дело в том, что я — человек, очень долго сомневающийся, и никак не мог остановиться на рисунке для первой татуировки. Принятие решения для меня очень тяжёлый процесс, и если, например, в магазине есть три заварочных чайника, я буду 45 минут стоять и сравнивать их, чтобы выбрать, какой купить. Хотя он стоит-то… можно, в конце концов, купить все три. (Смеётся.) Поэтому сейчас я весь в раздумьях. Но я обязательно вернусь к этому вопросу после полного выздоровления.

То есть тату-мастера уже жадно потирают руки? (Смеётся.)

Ну, конечно. У нас есть очень хороший мастер из Мытищ Алексей «Глобус» (студия Tattoo-Fire — прим. авт.). Очень талантливый парень, быстро работает и к тому же хороший человек.

Желаю вам лёгкого выбора. Однако давайте ещё немного окунёмся в историю. В начале становления Арии вы жили в Люберцах, в самом эпицентре движения люберов, как известно, ярых противником тяжёлой музыки и парней с длинными волосами. Но, как вы говорили ранее, проблем с люберами у вас не было. Почему?

Проблем действительно никогда не возникало. Я ходил по улицам и днём и ночью… Однажды мы с моим приятелем, гитаристом группы Мираж, отметив день рождения Ричи Блэкмора, прошли в два часа ночи километров пять по люберецкому проспекту с маленькой гармошкой, распевая песню “Burn” и другие. И никто к нам не подошёл и ничего не сказал. Дело в том, что в самих Люберцах люберов было и не так много. Просто это было имя нарицательное для всех гопников. Однажды у меня застряла машина в снегу, я вылез и увидел человек семь стриженых парней. Они подошли и спросили – что, мол, застрял? Я говорю - да, поможете вытолкнуть? Вытолкнули машину, и никто даже не спросил, почему у меня такие длинные волосы. (Смеётся.)

Просто удивительно. (Смеётся.) А теперь перейдём к серьёзному вопросу. Известно, что вы очень любите творчество Владимира Высоцкого. Не было ли у вас желании сделать кавер на него? Как мне кажется, некоторые его вещи, как, например, «Охота с вертолётов», имеют в своей структуре мощный роковый стержень.

Да, я много раз думал об этом. Но писать музыку на готовые стихи я не умею, а его музыка всё-таки слишком отлична от нашего жанра. Парадокс в том, что он, как мне кажется, был первым рок-поэтом в России. Ведь он писал стихи совсем не так, как барды или ещё какие-то люди с гитарами. Это слышно и по ритмике, и по интонациям. Я знаю одного американца, у которого сосед — американский профессор в университете. И у этого профессора обнаружились две пластинки Высоцкого. Когда мой приятель спросил его, понимает ли тот, о чём поётся, сосед ответил ему, что нет. Но когда он слушает, харизма и энергетика ему очень нравятся.

Передаются без всяких слов…

Как ни странно, да. И когда я слушаю песни Высоцкого, то понимаю, что они актуальны и сейчас. Что его стихи могли бы составить честь любой рок-команде. Кавер пока не получался, хотя, признаться, я не сильно и пытался. Но я отношусь к нему как в святыне и считаю, что именно Высоцкий, а не Пушкин, как бы кощунственно это для некоторых ни прозвучало, — это наше всё.
Я впервые услышал песни Высоцкого совсем ребёнком и сначала отреагировал на смешные, шуточные песни. Но чем сильнее взрослел, тем больше понимал его серьёзные стихи. Я очень ему благодарен, и когда мы пишем текст очередной песни, я очень люблю отсылать к нему: «Смотрите, какие рифмы у Высоцкого, какие образы. Надо работать дальше, надо делать лучше». (Смеётся.)

Если я не ошибаюсь, в январе группа уходит в отпуск, а как вы предпочитаете отдыхать?

Дело в том, что в январе у меня как раз творческий период — время поработать над новыми песнями. Обычно можно выключить телефон, и недели две тебя никто не трогает. Как правило, в эти дни у меня и рождались мои лучшие песни. Отдыхаю я летом — море, рыбалка, природа, друзья… А зимой — самая работа.

Что ж, я желаю вам плодотворного января и новых прекрасных песен! Опять же про отдых… Известно, что «арийцы» любят коротать время в туровом автобусе за просмотром классики советского кинематографа и, в частности, фильмов Гайдая. А что из современного кино вам нравится, оставило ли что-то глубокое впечатление?

Да, конечно, это сериал «Ликвидация», который мы смотрели уже, наверное, раз пять от начала и до конца. Мы смотрим и другие фильмы, бывает, что и нравится, но потом сразу забывается. А вот фильмы Гайдая можно смотреть всю жизнь. Если в автобусе ты уснул и проснулся через час — неважно, в какой точке фильма ты включился в просмотр. Ты всё знаешь и можешь даже дублировать фразы.

Совсем недавно Виталий Дубинин с Михаилом Житняковым — а несколько лет назад и вы тоже, — принимали участие в концерте Игоря Куприянова. Что связывает вас с этим музыкантом?

(Смеётся.) Это наш старый друг и соратник. Мы часто играли на одной сцене, часто попадали в разные весёлые истории… это было время длинных волос, рваных джинсов и красивых официанток. Это была наша молодость. Поэтому когда я вижу Куприянова, меня сразу одолевают приятные воспоминания. Это замечательный человек, очень добрый искренний и солнечный.

К вопросу о весёлых историях — Владимир, видели ли вы крайне популярную в народе, сделанную с большим талантом пародию команды КВН «Сборная РУДН» на Арию, так называемую «Арию Пятачка»? Как вам?

Видел, да, мне присылали ссылку. Смешно.

В завершение хочу спросить, что для вас хэви-метал сейчас, по прошествии 30 лет исполнения этой музыки на профессиональной сцене?

Это уже давно стало частью жизни. Если раньше это было чем очень волнительным, зовом сердца, то теперь — это просто жизненная необходимость, как потребность в дыхании. Говорят, что рок-музыка — это образ жизни, и несмотря на всю банальность этой фразы, она совершенно точна. Я люблю, конечно, разную музыку — блюграсс, кантри, классику, арт-рок, но самый большой отклик вызывает хэви-метал.

Спасибо за интервью. Ещё раз желаю вам скорейшего восстановлния на все 100%, а группе Ария — хороших продаж альбома, большого количества концертов с полными залами и хорошим звуком!

Спасибо, буду стараться.

Официальный сайт группы Ария: http://www.aria.ru

Выражаем благодарность Наталье Ступниковой за организацию этого интервью

Интервью - Вячеслав “Slash” Куприянов
Фото - Наталья "Snakeheart" Патрашова
4 декабря 2014 г.
(с) HeadBanger.ru