Rage
Разговор о музыке

03.11.2014

Когда человек добивается успеха в любимом деле, это не может не вызывать уважения. Но лично меня всегда особенно восхищали люди, у которых этих любимых дел – не одно, а два, три... десятка. Ну вот, например, как Брюс Дикинсон из Iron Maiden. Или Виктор Смольский из Rage. Мульти-инструменталист и композитор, он не только свободно переключается между самыми разными музыкальными жанрами, будь то хэви-метал, джаз или классика, но и сам продюсирует молодые группы и преподаёт гитарное искусство в собственной школе. И – как будто этого мало! – в свободное время выигрывает гонки кузовных чемпионатов и участвует в ралли по всему миру. А теперь ещё и книжку издаёт. Учитывая всё вышесказанное, думаю, становится предельно ясно, что ни одно интервью с Виктором не способно вместить все сферы его деятельности. Так что мы постарались охватить хотя бы дела текущие: двухнедельное турне по России в рамках юбилейного тура Rage, которое начнётся уже вот-вот, успехи на автоспортивном поприще, выход книги... Но и без отвлечённых вопросов, конечно, не обошлось. Пользуясь формулировкой самого Виктора, получился такой «разговор о музыке» и не только.

Насколько я знаю, вы только что вернулись из Японии, где выступали в рамках вашего юбилейного тура. Какие впечатления оставил концерт и как в целом проходит тур?

Всё нормально, откатали Европу, выступили в Японии на одном из крупнейших фестивалей Азии, - “Loudpark”. Конечно, играть в Японии – всегда огромное удовольствие. Прекрасный фестиваль, всё отлично организовано: распроданный стадион, великолепная публика. Кроме того, там было много знакомых, с которыми очень интересно встретиться и пообщаться. Это и Kreator, и Arch Enemy, и Dream Theater. Так что всё прошло очень весело. Ну а сам тур, конечно, длинный: очень много концертов, по Европе катались практически без остановок. Уже слегка подустали, не так-то просто выдержать такой длинный тур. Но в целом всё в порядке, завтра-послезавтра у меня ещё пара сольных концертов здесь, а на следующей неделе я полечу, наверное, в Минск, готовить концерт. Там тоже будет много всяких интервью... И – две недели по России, потом пауза, и потом мы собираемся в Южную Америку. Бразилия, Аргентина, возможно ещё, Чили, так что...

В анонсах к российским концертам значатся специальные гости и прочие сюрпризы. Не откроете секрет?

Да, я пытаюсь собрать каких-то знакомых, чтобы пришли и поиграли, поджемовали. Вот на Москву уже некоторые подтвердились, но это пока секрет. Трудно всё согласовать, чтобы у всех получилось. Кто-то сидит в студии, кто-то на гастролях, но я думаю, что сюрпризы будут.

Мастер-класс в Москве провести не планируете?

Нет, пока нет. График совсем не оставит времени. Думаю, что с сольной программой я приеду в феврале, когда в Москве состоится гитарный фестиваль. Постараюсь договориться так, чтобы можно было с какой-то группой сыграть, но пока ещё точно не знаю, как это всё будет выглядеть.

Хочу задать несколько вопросов о вашем последнем студийном релизе. Lingua Mortis, - откуда такое название?

Это название первого оркестрового проекта, который был реализован Rage ещё до меня (“Lingua Mortis”, 1996). Мы решили назваться в честь него, чтобы люди знали, что когда Rage что-то делает с оркестром, это имеет отношение к проекту Lingua Mortis. И чтобы по названию всем понятно было: это Rage с оркестром.

Это разовый проект, или в будущем последуют ещё релизы?

Я думаю, продолжение будет. Мы решили разделить Rage и Lingua Mortis Orchestra, потому что многие путались, когда мы что играем. Одни фэны больше любят слушать трио, а другие предпочитают оркестровые части. Поэтому чтобы понятно было, что мы будем играть, мы решили создать как бы вторую группу. Это совсем другой состав.Два мужских голоса: Пиви (Питер Вагнер) и Хеннинг Бассе, - и два женских: Жаннет (Марчевка) и Дана (Харнге). Испанский клавишник, оркестр... Это уже не совсем Rage, поэтому записывающая фирма решила представить этот проект как отдельную группу. Нам очень понравилось, и я надеюсь, что, продолжение будет. Конечно, такие проекты становится всё сложнее и сложнее реализовывать. (Смеётся.)

Из-за бюджета?

Ну... С точки зрения организации, гастролировать с оркестром тоже очень сложно. Да и записи делать громоздко. Мы не записываем оркестровые партии на клавишах, как некоторые группы. Это всё – настоящий оркестр. И финансирование найти тоже практически нереально... Вот последний альбом я продюсировал сам на свой, скажем так, страх и риск. Так что, чтобы такие проекты делать, нужно очень много нервов. (Смеётся.) Думаю, в будущем это станет редким удовольствием. Но я очень надеюсь, что мы когда-нибудь сможем приехать и в Россию, потому что шоу на самом деле прекрасное, с отличным оформлением. Там параллельно подготовлен видеоряд, который во время концерта идёт сзади на экране. Жалко, что пока не получается привезти его в Россию.

А что с планами постановки оперы по этому сюжету?

Пока это всё висит в воздухе. Была мысль сделать что-то вроде мюзикла или рок-оперы, но возникли некоторые проблемы с тематикой. Все эти религиозные проблемы, к сожалению, не всем нравятся и не всеми поддерживаются.

А почему вы решили остановиться на этой теме? Чем она вас привлекла?

Я когда-то очень давно, в 2000 году сделал сольный альбом, который назывался “The Heretic”, «Еретик». Его темой стали были гонения на ведьм. Мне было интересно поднять архивные документы со всего мира. Я находил их в Германии и в России, а Майк (Террана) – а Америке. Получился даже не совсем нормальный альбом, а своего рода музыкальная книга. Пиви тогда эта тема очень понравилась, он продолжал интересоваться, копать эту тематику. И нашёл историю Гельнхаузена, это немецкий город здесь недалеко. По истории этого города как раз и сделан концепт-альбом.

Кстати о концепт-альбомах. Вы считаете, есть смысл их выпускать? Сейчас ведь всё равно почти все слушают музыку в плейере на «рэндоме»...

Ну тут уж, кому нравится, кому не нравится, кто слушает, кто не слушает... Слушать концептуальный альбом – это как читать книгу. Ты её читаешь от начала до конца. А когда листаешь какой-то журнал, то его можно листать из конца в начало, пропускать страницы, перепрыгивать, возвращаться... Кому-то нравится одно, кому-то – другое. Я не смотрю на это с точки зрения выгоды. Мы пишем музыку так, как нам нравится, и если нам хочется сделать концепт, мы делаем концепт. Скажем так, то, как меняется слушание музыки, с рождением этой музыки не связано никак. Пусть люди сейчас слушают музыку на телефонах с ужасным качеством, но это же не повод делать плохие записи. Хватает и людей, которые любят слушать музыку на хорошей аппаратуре, в хорошем качестве. Так что... каждый выбирает своё.

Я правильно понимаю, что все партитуры для оркестра писали вы?

Да, полностью. Все аранжировки, партитуры. Всё, что я сочиняю, аранжирую тоже всегда сам.

С кем вам показалось проще работать? С классическими музыкантами или с рокерами? С одной стороны, музыкальное образование, понимание каких-то основ, с другой – опыт записи именно хэви-метала, как особого жанра...

Это совершенно разный стиль работы: все классические музыканты, в основном, привязаны к нотам, по ним и играют. Играют так, как от них это требуют. Хотя я не сказал бы, что они не знают, что делать с металлом, потому что среди классических музыкантов очень много рокеров и металлистов. Тот же оркестр испанский, с которым мы сейчас работали и играли на гастролях, - там практически все рокеры, они прекрасно понимают, что мы делаем, и чувствуют эту музыку, и играют очень свободно. С ними очень легко работать. Так что... Я бы сказал, что везде есть хорошие музыканты, и везде есть плохие. Есть рокеры, которые совершенно не понимают, о чём речь, и есть такие же «классики». И хорошие музыканты, с которыми легко работать, тоже есть везде.

Почему классическая музыка так хорошо сочетается с хэви-металом?

Ну я бы не сказал, что любая классическая музыка хорошо сочетается с хэви-металом. Есть, скажем так, какие-то определённые аранжировки, которые хорошо попадают в рок-музыку и в металл. Но не вся классика хорошо с ними сочетается, и я думаю, что иногда нет смысла её сочетать. Иногда оркестровое звучание очень красиво совпадает со звучанием группы и, конечно, привносит какие-то новые краски, даёт металлистам новые возможности раскрыть себя, создать новые композиции и аранжировки. Но когда некоторые рок-музыканты начинают переигрывать Чайковского или ещё что-то, это не всегда звучит хорошо. Всё-таки это другой стиль, другой жанр. И я думаю, что классика хорошо сочетается не только с роком. Классика и с джазом сочетается хорошо, и, в принципе, с любым стилем, если аранжировка сделана правильно. Если человек знает, что он делает, то результат будет звучать хорошо.

Сейчас вы возвращаетесь от LMO к Rage. От нескольких сотен человек к трио. Нет ощущения, что не хватает простора, возможностей для полёта фантазии?

Нет, мне очень нравится и то, и другое. Этот контраст как раз и в кайф! Концертные программы с оркестром, конечно, звучат на сцене очень богато, и мощно, и интересно. Но это в то же время и очень напряжённо, потому что тебе постоянно нужно чувствовать оркестр, слышать его... Это напряжённая работа, несколько отличающаяся от чисто рок-н-ролльных концертов. И когда мы втроём в туре, мы от неё отдыхаем. Мы чувствуем себя на сцене намного свободнее, часто импровизируем. Оркестровый концерт – это прекрасное событие, но постоянно играть с оркестром я не хочу. Редкие концерты в удовольствие – это хорошо, но намного веселей играть втроём. (Смеётся.)

Следующий вопрос, наверное, как-то с этим связан. У вас классическое образование, вы пробовали себя во многих музыкальных жанрах... Почему именно хэви-метал?

Наверное, это самый эмоциональный, самый свободный жанр, в котором мне легче всего раскрыться и который мне ближе, мне более понятен. Скажем так, я в своей тарелке себя здесь чувствую. Мне всегда нравились – и нравятся! – и классическая музыка, и джазовая. Я с удовольствием приму участие в каком-нибудь джазовом фестивале, поигрываю на блюзовых концертах, - это всё здорово. Но металл мне ближе, это моя энергия, и он доставляет мне намного больше удовольствия.

А в каком сейчас состоянии Mind Odyssey?

Mind Odyssey пока сейчас в замороженном состоянии. После последнего альбома, который мы выпустили в 2009 году, пока продолжений не планируется. Хотя, трудно сказать наперёд...

Вы сейчас сотрудничаете с какими-нибудь российскими группами?

 На данный момент нет. Честно говоря, просто времени на это не было. Хотя не вижу никаких препятствий к этому. Если появятся какие-то интересные проекты, то запросто. Я с удовольствием сотрудничаю с музыкантами. Недавно вот хорошую чешскую группу (Seven – прим. ред.) нашёл на гастролях, помог им записать песни, заключить контракт с Nuclear Blast, даже сочинял вместе с ними. Если у меня есть возможность и время, я с удовольствием этим занимаюсь. И российские группы есть очень интересные.

Что нужно российской группе, чтобы выйти хотя бы на европейский уровень?

Желание, больше ничего. Конечно, это огромный труд. Здесь, как и во всём, чтобы чего-то добиться, нужна полная отдача. Кажется, сейчас проблем с визами стало меньше, а раньше это была огромная головная боль. Нужно выезжать, играть, показывать себя, пробовать попасть на какие-то гастроли, к кому-то на разогрев. То есть, это тяжёлый труд, но если люди чувствуют, что это их жизнь, то нужно полностью выкладываться. Добиться чего-то очень нелегко.

Нужно сразу нацелиться на Европу или сперва завоевать какую-то популярность на родине?

Я думаю, что начинать получать какой-то концертный или вообще музыкальный опыт можно и в России, где, в принципе, тоже достаточно клубов и достаточно фэнов. Всё зависит от того, есть ли у людей вообще желание выезжать в Европу и играть там. Если нравится по миру кататься, то, конечно, нужно выезжать. Но при этом и свою страну необязательно забывать, и по России можно прекрасно гастролировать.

Не могу не затронуть и ваше автомобильное хобби. Как я слышала, у вас в этом году всё очень удачно складывается...

Складывалось. К сожалению, сейчас в связи с гастролями мне нужно прекратить чемпионат. Конечно, очень жаль, потому что до сих пор всё шло прекрасно. Если бы оно так продолжилось до конца года, возможно, я бы даже какой-нибудь чемпионский титул выиграл. Но, к сожалению, пришлось обрубить сезон из-за гастролей. Моя команда до сих пор очень злится на меня. (Дружный смех.)

Они считают, что вы, в первую очередь, гонщик...

Им, конечно, хотелось выиграть: они очень серьёзно готовились, построили прекрасную машину. Хотя такого успеха никто не ожидал. Шесть побед – я даже и не мечтал! Совершенно спокойно, расслаблено ездил, как всегда. Но почему-то в этом году поехалось намного быстрее. Как-то всё, наверное, совпало: и машина, и за столько лет уже какой-то навык появился, опыт уже есть. И какое-то везение, наверное, было. Конечно, я очень рад, что всё так хорошо развивается, и в следующем году, когда закончатся гастроли, продолжу. Очень может быть, я даже проеду пару этапов в России. По-моему, в 2005 или 2006 годах я целый год проездил в российском чемпионате, и мне очень всё нравилось, было весело. Так что, думаю, когда буду в Москве, созвонюсь с ребятами, которые чемпионат кольцевой устраивают, и приеду покатаюсь в следующем году.

К сожалению, в России автоспорт всё ещё не слишком популярен. Хотя вот недавно провели первый Гран При в Формуле-1...

Да, и провели очень неплохо. Тут все с огромным удивлением смотрели, насколько профессионально всё было, все остались довольны... Да и для нас, для водителей, это, в первую очередь, кайф. А есть публика, нет публики... (Смеётся.) Мы гоняем для себя.

Есть у вас любимая трасса?

Одна из любимых – это Северная Петля на Нюрбургринге. Наверное, я просто больше всего по ней ездил в своей жизни. Это, конечно, самая опасная, самая страшная трасса, которая не прощает ошибок и очень сурово наказывает. Там нет никаких песчаных тормозных дорожек, ограждения и лес всегда рядом. Малейший занос – это сразу очень больно. Очень рискованная трасса, огромное напряжение... Да, наверное, это самая любимая трасса. Хотя есть и красивейшая трасса Спа в Бельгии, есть прекрасные раллийные трассы. Даже не знаю, что мне больше нравится: ралли или кольцевые. И то, и другое. Недавно я попробовал совершенно новую для меня трассу – пустынные ралли в Мексике. Называется «Баха-1000». Это типа Париж – Дакар, только по Мексике. Мы уже проехали её один раз и, наверное, в следующем году снова поедем в Мексику гоняться на джипах. Там тоже – полный сумасшедший дом. Я думаю, мои седые волосы появились как раз после этой гонки. (Смеётся.)

Какого типа трассы вы всё-таки предпочитаете? Быстрые вроде Монцы или Спа или техничные с множеством поворотов?

Я люблю опасные. (Дружный смех.) Они могут быть и быстрыми, скорострельными, и медленными, но они должны быть опасными. Иногда бывают трассы, как, например, Хоккенхайм: быстрые, но неинтересные. Там мало рискованных мест, а мне нравится постоянное напряжение, когда всё на пределе. Мне интересно испытывать свою грань, свою смелость.

А одноместные машины вас не интересуют?

Я раньше выступал в Формуле-Форд в Англии на Сильверстоуне. Было очень интересно, но всё-таки кузовные машины мне ближе. Всё-таки все эти Формулы – это идеальная траектория, работаешь, как робот, как в компьютерных играх. Для меня в этом мало кайфа. То ли дело на кузовных машинах, когда слегка заносит, когда машину держишь, выравниваешь... Борьба иногда идёт настолько жёсткая, что меняешься лаком! В Формуле ничего этого нет. Там малейший контакт приводит или к серьёзной аварии, или к сходу. Там слишком прилизанная техника, мне больше нравятся или кузовные кольцевые, или ралли. Или ралли-кросс.

Какого гонщика вы считаете самым талантливым?

Хм... Трудно сказать. В разных сериях есть и было очень много талантливых гонщиков. Если говорить о Формуле, то, наверное, это был всё-таки Айртон Сенна. Если взять ралли, то это и Карлос Сайнс, и... Много их на самом деле. Есть ребята вроде Петеранселя, который Париж – Дакар уже не знаю сколько раз выигрывал. У него великолепное ощущение именно таких пространственных гонок. Каждый хорош в своём стиле. Нет гонщиков, которые были бы лучшими во всём. Раллисты плохо выступают в Формулах, формулисты не умеют ездить на раллийных машинах. Это видно даже по тому, что бывает, когда гонщики из Формулы приходят в тот же DTM. Они ездят в хвосте. Даже наш Петров, который очень неплохо себя проявил в Формуле, сейчас ездит в DTM и приходит практически последним. Кстати, сейчас есть ещё один прекрасный молодой российский гонщик, Квят. Я думаю, если его сейчас возьмут в Red Bull, его ждёт хорошее будущее. Надеюсь, в следующем году у него будет возможность себя показать.

Какой ваш личный рекорд скорости?

По-моему, 375 км/ч. Ну да, или 370, или 375. На драгстерах. Это такие машины, которые на прямой разгоняются и проходят четверть мили. Это была мощнейшая машина – 2800 лошадиных сил, прямо зверь. Но это на прямой, а кольцевые гонки... Всё зависит от коробки передач, от заднего моста... В среднем на прямой мы успеваем развить 320 км/ч.

Ещё хочу вас поздравить с выходом книги. У нас есть шансы её увидеть на русском языке?

Спасибо. Я точно и не в курсе, честно говоря. Знаю, что пока планируются только немецкая и английская версии. Немецкая книга уже продаётся, как и немецкий eBook, цифровая книга. Английский eBook выходит, по-моему, в ноябре. Мне, конечно, было бы очень приятно, если бы вышла русская версия, но это не от меня зависит. Выпуском занимается берлинское издательство, так что, какие у них планы, я точно не в курсе. Пока, насколько я знаю, русского варианта нет.

Недавно в рунете прошла кампания по сбору средств на перевод книги о Блейзе Бейли. Насколько я знаю, нужную сумму так и не собрали, но зато нашли переводчиков, которые согласились помочь бесплатно. Если вот так же, усилиями фанатов, сделают перевод вашей книги на русский и просто выложат её в сети... Как вы к этому отнесётесь?

(Смеётся.) Если переведут правильно, то ради бога. Не мне судить, потому что все права принадлежат издательству. Они, может быть, и не очень будут рады, если всё неофициально сделают. Хотя, с другой стороны, если кто-то официально предложит издательству такой вариант, то, думаю, они могут и заплатить что-то. Не знаю. Если кто-то правильно и грамотно всё сделает, со смыслом, а не просто переведёт слова на русский, то было бы здорово, конечно. У меня, к сожалению, нет времени написать книгу ещё раз, на русском. (Смеётся.)

Когда вы нашли время на книгу при вашем-то графике?

Это был длинный процесс. Меня просили очень давно, и я долго – год, наверное, - отказывался, потому что особо не собирался я книжки писать. И времени не было, и... А потом меня уговорили, и я честно скажу, сейчас очень доволен, что уговорили, потому что книжка получилась очень интересной. Мой соавтор очень хорошо собрал материал. Последний год, особенно последние полгода были очень напряжёнными, я очень много дней и ночей провёл, рассказывая, собирая и подготавливая фото, прописывая ноты. Кстати, в этой книге впервые в истории Rage будут изданы официальные ноты песен. Не куски соло или отдельные риффы, которые раньше появлялись где-то в музыкальных журналах, а первое официальное издание песен. Так что это тоже здорово, ведь многие ребята ищут песни в Интернете, а там их пишет непонятно кто, и иногда с ошибками, неправильно... В общем, если у кого-то есть желание поиграть песни Rage, в книге есть ноты. Ну и фото интересные, больше двухсот фотографий. Вообще эта книга – это не просто биография. Там всё-таки не от и до, «родился и сейчас занимается тем-то». Это, скорее, разговор о музыке, сравнение классики и металла, это какой-то опыт, может быть, какие-то советы, жизнь музыканта, со всеми её весёлыми и не очень сторонами. Судя по тому, как книга здесь продаётся и какие отзывы, работали не зря. (Смеётся.)

Как-то так получается, что в Германии вы более востребованы, чем у себя на родине. Не обидно?

Сложно сказать. Я ведь здесь живу, здесь же и работаю. Видимо, поэтому и больше востребован. В России, Белоруссии я редкий гость и сам себя не проталкиваю, не занимаюсь рекламой. То есть, если фирма, которая нас выпускает, что-то делает, какие-то рекламные акции устраивает, то люди о нас узнают. А если никаких новостей нет, популярность снижается. Хотя, когда я приезжаю в Минск, всегда проводится очень много мастер-классов, и ученики появляются, которые хотят брать уроки, так что...

А вы-то сами себя кем считаете: белорусом или немцем?

Я? Ни тем, ни другим. Я считаю себя свободным человеком мира. Я работаю, живу и катаюсь по всему миру, поэтому... Конечно, моё детство прошло в Белоруссии, и если ты в Белоруссии родился, ты, я думаю, всегда остаёшься белорусом. Но мой менталитет сильно поменялся. Столько лет в Германии прожить... Я думаю, мой менталитет уже чем-то ближе к немецкому, чем к белорусскому, потому что когда я в Белоруссию приезжаю, некоторые вещи мне непонятны и странны. Я уже привык по-другому жить. Но и нельзя сказать, что я стал немцем. Думаю, получилась какая-то смесь всех впечатлений со всего мира.

Хорошо, я иначе спрошу. На каком языке вам снятся сны?

На двух. Честно говоря, я даже думаю раз на немецком, раз – на русском. Какой язык первым в голову придёт, на том и думаю. То есть, я свободно себя чувствую и в том, и в другом языке. Так что даже трудно сказать, какой из них на первом месте.

Официальный сайт Rage: http://www.rage-on.de
Официальный сайт Виктора Смольского: http://www.victorsmolski.de

Выражаем благодарность Евгению Силину (Alive Concerts) за организацию этого интервью

Екатерина Акопова
23 октября 2014 г.
(с) HeadBanger.ru