Face.X
Прогрессив может быть востребованным

22.06.2007

Группу Face.X стоит назвать если не выдающимся явлением в питерском андеграунде, то, по крайней мере, исключением из правил точно. Взявшись с самого основания команды за столь непонятную для многих прог-металлическую музыку, они тем самым застолбили за собой определённую нишу, занять которую большинству их коллег по цеху не просто – мало кто рискнёт соревноваться в профессионализме и качестве исполнения с этими парнями. Их кропотливый подход к созданию собственных песен и работе над звучанием выразился и в том, сколь долго они трудились над своим дебютным альбомом. К сожалению, буквально через полгода после выхода диска вокалист Евгений Трофимов оставил коллектив, так что это интервью оказалось одним из последних для Евгения в качестве участника Face.X.

Во-первых, поздравляю с тем, что выход вашего дебютного альбома “Relations”, наконец, состоялся…

Спасибо.

Всё-таки, почему запись диска растянулась аж на целых пять лет?

Связано это было с двумя следующими вещами: первое – это технические условия, в которых проходила запись, и второе – время. Мы записали первый вариант альбома, но нам не понравилось, как всё это звучит, мы посчитали, что наша музыка достойна лучшего студийного воплощения.

А что именно не понравилось?

Не скажу, что дело было в чём-то конкретно, то есть, гитарные или барабанные партии были плохо прописаны или ещё что… Звучание было совковое! А нам хотелось приблизить звучание к «фирменному», западному саунду. Тем более что профессиональный уровень музыкантов в нашей команде достаточно высок. И мы приняли решение собрать нашу собственную студию. Начали закупать оборудование, на что тоже ушло много времени, поскольку оборудование – удовольствие недешёвое. Так что процесс записи шёл поэтапно, по мере приобретения приборов: закупили оборудование для записи гитары – записали гитару и так далее. По времени бывало, что не успевали: мы люди все занятые – работа, семьи, обыденные дела. Ещё был один неприятный момент – когда запись альбома близилась к завершению, у нас полетел винчестер на том компьютере, где хранились все записанные треки. Я поехал его восстанавливать. Восстановить его восстановили, но частично и в хаотичном порядке, то есть невозможно было понять, что к чему, гитарные партии перепутались и напоминали мозаику. В конце концов, стало понятно, что привести это всё в порядок абсолютно нереально. Хорошо ещё, что сохранились барабанные партии, которые были записаны на плёнку. И – мы начали всё сначала. Так что можно считать, что мы писали этот альбом три раза (смеётся) – один раз на чужой студии и два раза на своей. Вот поэтому всё так и затянулось.

Никогда не возникало желания бросить всё это дело, раз уж ничего не получается?

Нет, такого желания не возникало, ни в коем случае. Было желание только отдохнуть от этой гонки, которая продолжалась в течение пяти лет. Накопилась некоторая депрессивная усталость, но махнуть рукой на материал, над которым мы столько работали, и который нам самим очень нравится, мы не могли.

Небольшой экскурс в историю создания команды: как собрался проект, как вы пришли к такой музыке…

Мы с Романом Ферафонтовым (клавишные) играли в группе Great Sorrow – я с 1996 года, он с 1997-го. Музыка совершенно другая – не могу точно определить стиль, ближе всего, наверное, это было к Paradise Lost. Проект был совершенно классный, но по некоторым обстоятельствам мы с Ромой решили покинуть эту группу и создать собственный проект. А что касается стилистики, мы к этому не приходили, мы сразу начали делать такую музыку, поскольку в то время мы оба много слушали прог-роковых команд, и поэтому даже вопросов не возникало, что мы будем играть. Мы и гитариста нашего Илью Смирнова пригласили в проект, поскольку знали, что он такой музыкой увлекается.

Легко ли было подобрать музыкантов для такой специфической музыки?

Нет, это было не слишком легко. Первое время мы играли втроём – я, Роман и Илья. Насколько я помню, Илья ко времени прихода в Face.X не играл нигде, а до этого сменил несколько разных групп. Вообще такому гитаристу, как он, сложно найти подходящую группу, потому что он музыкант высочайшего класса, большинство коллективов в Питере просто не его уровня. Поиски музыкантов были непростыми. Первое время я играл на басу и пел. Однако меня это не устраивало, выходило кривовато, поскольку пришли мы из другой музыки, и манера пения у меня была не совсем подходящей. Очень долго мы не могли найти барабанщика, и первое время у нас играл сессионщик (в настоящее время играет в группе Картель, к тяжёлому року отношения не имеющей). Чуть позже мы нашли Сергея Рубцова, тогда он был молод и в чём-то неопытен, но мы сразу почувствовали, что мы с ним сыграемся. Главная же проблема была с вокалистами, потому что я не хотел петь.

Почему?

А у меня не получалось петь так, как надо, и так, как хотелось бы мне! И мы стали искать вокалистов. Расклеили объявления в музучилищах, приходили очень смешные люди, не в обиду будет им сказано… вокальные партии они не вытягивали. Мы, правда, нашли одного парня, он очень неплохо справлялся, однако мы не сошлись как люди. У него были какие-то непонятные для нас амбиции, поэтому мы расстались. В конечном счёте, мы пришли к тому, что всё-таки буду петь я, и мы возьмём басиста. Нашим первым басистом стал Максим Кузнецов. А я постепенно стал осваиваться в новой роли, привыкать, учиться, брал даже несколько уроков вокала.

Тебе было непросто освоиться в силу другой стилистики музыки?

Да нет, дело не в стилистике, а просто потому, что я считаю, что пел недостаточно хорошо на тот момент времени. Сейчас я могу сказать, что в целом своим вокалом доволен. Пение стало более-менее приличное. Я говорю «более-менее» потому, что слышал профессиональных певцов с Запада и понимаю: состязаться с ними задача непростая. Возвращаясь к истории группы – последние изменения в составе произошли, когда у Максима начались какие-то проблемы с работой, стало понятно, что он играет уже без особого энтузиазма, и тогда мы пригласили Александра Куликова, который играет с нами и по сей день. С тех пор никаких изменений в составе не происходило.

Альбом был записан уже с Александром?

Первый вариант был записан ещё с Максом, а вот последний окончательный уже с Сашей.
То есть, в записи альбома участвовал нынешний текущий состав. Найти же замену каждому из нас достаточно трудно, ну вокалиста, может, и можно найти получше, но вот гитаристов, басистов, барабанщиков, клавишников – тяжело.

Участвовать в концертных мероприятиях вы начали сразу после формирования стабильного состава?

Сразу. Буквально перед новым 2000 годом мы созвонились, быстренько придумали название для группы, набрали недостающих музыкантов, и уже в марте у нас были первые концерты – в основном, локальные фесты и тому подобное. А первый самый значимый – это когда мы в 2001 году выступили перед Helloween. К тому времени мы уже поднакопили достаточно сил и опыта.

Кстати, насчёт подобных концертов. Кроме Helloween вы выступали в качестве саппорта у Fintroll, Alice Cooper, Whitesnake. Зачем вам это понадобилось, ведь это удовольствие дорогое, да и публика не совсем подходящая?

Начнём с того, что на Западе это нормальная практика, там совершенно необязательно, чтобы группа разогрева соответствовала по стилистике хэдлайнеру. Да и на больших фестивалях особо по этому поводу не заморачиваются. А насчёт аудитории – я считаю, что все эти коллективы, может быть, кроме Fintroll, находятся примерно в нашей канве. Ну, а аудитория – да, конечно, они приходят слушать свою любимую группу, и разогревающие коллективы им неинтересны. Зачем это нужно было нам – прежде всего, чтобы попытаться познакомить большую аудиторию со своей музыкой и – сыграть в хорошем зале на хорошем аппарате. Это приятно, прежде всего, для самих себя. Большое количество людей, качественный аппарат, качественный звук – для нас это было самое главное.

То есть, это того стоило?

Я думаю, да. Резонанс после этого был, признаюсь, не самый лестный, потому что люди приходили слушать своих кумиров, а тут играет какой-то непонятный им прогрессив – Face.X. К тому же, как я считаю, наши люди так устроены, что изначально критически воспринимают группы из России, и я тебя уверяю, что если бы мы были, скажем, из Германии, отношение было бы абсолютно иное.

Почему вы приняли решение делать англоязычный материал?

Сначала мы писали тексты на русском языке. Но русский язык не такой распевный, как английский, в русском слишком много согласных, он хуже вписывается в мелодику. Да и, в конце концов, это традиционно для данной музыки. А что касается содержания – тексты изначально задумывались на русском языке, я имею в виду идеи текстов. И в таком прозаическом изложении отдавались на переработку авторам.

В таком случае, чуть поподробнее про авторов текстов.

Тексты нам писали двое людей. Один из них – наш старый друг из Великобритании Джон Пикок. Он сам музыкант и певец, долгое время жил в России, преподавал английский язык. Мы много общались, и я попытался рассказать ему, что бы мне хотелось донести в своей музыке. Отдавал ему «рыбу», и он под эту музыку уже писал текст – довольно непростая работа, учитывая, что надо выдержать ритмику и всё прочее. И второй автор тоже наша старая знакомая – Юлия Арбиди, она русская, но владеет английским языком в том качестве, в котором возможно писать тексты песен. Её тексты, мне даже ближе, поскольку она очень хорошо поняла мои основные идеи и написала тексты достаточно близко к ним.

В продолжение темы о тех, кто помогал вам в работе над альбомом. Например, кто занимался оформлением диска?

Оформлением занимался коллектив фирмы Polystudio. В данном случае это был обычный коммерческий проект, а мы выступили в роли заказчиков. Очень сильно помогло то, что я работаю в магазине «Музыкальные инструменты и оборудование», техническая поддержка (в плане заимствования некоторого оборудования) была просто мощнейшей, за что я  хочу выразить свою искреннюю благодарность.

Как вы относитесь к постоянным сравнениям вас с Dream Theater? Я уверена, что вам ещё не раз зададут впоследствии этот вопрос.

Если нас сравнивают, значит, находят какие-то параллели в творчестве – нашем и их. На самом деле, для меня это приятное сравнение, было бы хуже, если нас сравнивали с Rammstein. Мне не нравится, как поёт вокалист Rammstein, но мне нравится, как поёт Джеймс ЛяБри и если кто-то находит в моём пении что-то общее с его, то замечательно. От этого невозможно уйти, по крайней мере, в первом альбоме точно. Понятное дело, что мы не первопроходцы в этой музыке и когда мы стали играть её, то слушали и Dream Theater, и Rush (у которых Dream Theater, кстати, много чего переняли), и Yes, и Deep Purple. Так что такие сравнения ни в коей мере не обидны, а даже скорее приятны, это означает, что нам удалось сделать кое-что такое, что хотя бы отдалённо достойно сравнения с Dream Theater. А вот когда уже говорят, что мы копируем, то здесь я не совсем согласен. В настоящее время я работаю в студии, и в творчестве молодых команд я тоже могу найти много параллелей с маститыми группами – по молодости и неопытности так нередко происходит. Могу также сказать следующее: сейчас мы пишем новые песни, и в них вообще нет ничего общего с Dream Theater. Конечно, во многом это зависит от того, как я спою. Не скрою, я много слушал ЛяБри, возможно, мой мозг настолько пропитался его пением, что невольно подражаю ему. Что ж… если у меня получается хоть в чём-то копировать ЛяБри… то это круто! Он ведь один из виднейших вокалистов в рок-музыке. Так что пускай сравнивают (смеётся), главное, чтобы эти сравнения были не злобными.

Как ты оцениваешь современное состояние прогрессивной музыки – за рубежом и в России? Обречена ли эта музыка оставаться элитарной?

Нет, я так не считаю. На Западе ведь эта музыка как была на подъёме, так и осталась и никакого упадничества не происходит. Может быть, стадионов такие команды и не собирают, но опять же Роман, наш клавишник, ездил на концерт Dream Theater в Хельсинки – они выступали в огромном зале, и был аншлаг. Так что я считаю, что на Западе эта музыка коммерчески успешна. В России ситуация иная в силу национального менталитета. Здесь придумали не рок-н-ролл и блюз, а дворовые песни, блатной шансон и совковую эстраду. Народ изначально воспитывается и нацелен на восприятие простой лёгкой музыки с бесхитростными гармониями, мелодиями, словами. Я не хочу сказать, что народ у нас тупой, нет, это не так. Просто так воспитана огромная масса людей. Ещё один момент – это то, что у нас отсутствует поддержка именно такой «умной» музыки. Никто не будет ей заниматься, так как это невыгодно, и люди просто не готовы это воспринимать. Но, на мой взгляд, потенциально наша музыка может быть востребована широкой аудиторией, ведь и у нас есть песни, под которые можно двигаться и танцевать – она достаточно мелодична и не слишком перегружена. Так что прогрессив – музыка в нашей стране не элитарная, а просто плохо раскрученная.

Помимо Face.X, участники группы заняты ещё в каких-либо проектах?

Одно время я участвовал в проекте Бензин - не в качестве певца, в качестве гитариста. В настоящее время я вернулся к своему предыдущему проекту Great Sorrow – пою и играю на гитаре, но там принципиально иная музыка, совершенно с Face.X не пересекающаяся. Сергей Рубцов, наш барабанщик, сейчас играет с Тролль Гнёт Ель.

У вас сейчас своя студия, где вы записываете не только свои проекты, но и другие команды…

Да, к настоящему времени мы записали альбомы группам Bestial Deform, Декабрь… сейчас записываем альбом очень интересной группе Lamina Nox. Также мы помогли с записью диска группе the Sacrament. К сожалению, мы с ними немного разошлись во мнениях насчёт звучания, поэтому доделывать альбом они будут на другой студии…

На сцене вы работаете как единая команда профессионалов. Хотелось бы знать, как у вас происходит творческий процесс, кто является генератором идей?

Все. Тут как раз тот случай, когда нет одного человека, который задаёт тон. У всех множество идей. Песни появляются только благодаря общим усилиям. Редкий случай, когда кто-то один приносит кусок музыкального материала, и все начинают его доделывать. Не та музыка – это надо быть Эйнштейном, чтобы заранее продумать всё звучание композиции от и до – со всеми гитарными соло, клавишными партиями и вокалом. Поэтому наше творчество действительно коллективное – в полном смысле этого слова.

Официальный сайт Face.X: http://www.face-x.net

Наталия “Die_Nacht” Швейкина
17 декабря 2006 г.
© HeadBanger.ru