Watain

Watain
За гранями всего и вся

29.03.2019

Архив интервью | English version

Поистине невероятно, сколь равнодушны Watain ко всему, что не касается их собственного искусства. Я давно это знала (заметили, как Эрик постоянно отвечает «мне всё равно» на любой вопрос, затрагивающий реакцию слушателей, критиков и прочих?) “Fuck the world”, в конце концов, является их девизом. Наш мир видится им пустым, и Watain попросту не принадлежат ему. Эти слова позаимствованы мной из монолога, звучащего в “Opus Diaboli”, который, я уверена, все поклонники группы легко узнают: «Давайте сразу проясним одну простую вещь. Мир, в котором вы живете, — пуст. Он плоский и примитивный и состоит из одной лишь материи, которая не содержит ничего истинно ценного. Единственный способ создать в этом мире нечто достойное и по-настоящему красивое — это заглянуть за его пределы. Искать за границами обыденного и слиться с тем, что находится вне защиты установленных форм. Шагнуть в царство разнузданной дикости, неукротимого огня и того древнего Хаоса, что говорит устами каждого настоящего художника. Великая бездна лежит между нашим миром и царством хаоса. Бездна, пересечь которую дано лишь единицам. Но посредством магии и общения с божественным можно отыскать способ проникнуть в эту всеохватную тьму, оказаться за гранями всего и вся, возвести мосты и распахнуть врата в это ужасающее и чудесное место, что лежит за пределами мира. Именно в этом мы решили видеть духовные особенности нашей работы. И именно поэтому наша путь божественен. Он посредничает между высоким и низменным, связывает два мира. И мы решили назвать его… Watain”. Часть моих вопросов задумывалась как способ лучше очертить путешествие, в которое суждено пуститься тому, кто осмелится последовать за Watain во тьму, презирающую любые законы. Однако попытка обратить взор Эрика на наш мир закончилась тягостным недопониманием. Очевидно, преодолев мост через бездну, уже невозможно вступить на путь назад. To the death, и увидимся на другой стороне. Приходите и попробуйте пережить кошмар, который скует Санкт-Петербург 20 апреля сего года, а Москву — 21-го. Или же у вас достанет отваги для обоих ритуалов?

Мой первый вопрос более чем очевиден, но от него никуда не деться: что ты думаешь о предстоящих концертах в России, есть ли какие-то ожидания? И чего стоит ожидать от группы тем, кто собирается эти концерты посетить?


Выступления Watain в России всегда означают высокие ожидания. С 2005 года мы были здесь трижды, и каждое новое шоу становилось более диким, более громким и более магическим, чем предыдущее.  Поскольку это северная страна, очень много вещей, связанных с Россией, и то, что я вижу в глазах людей, которых там встречаю, позволяют мне чувствовать себя как дома. Но есть и кое-что ещё — дикий, неукротимый восточный дух, который невероятно распаляет наш огонь и внушает мне желание вернуться назад, чтобы познать его глубже…  
Что же касается того, что стоит ожидать людям — грандиозную церемонию черно-металлической магии высшего порядка, и это будет колоссальнее всего, что мы когда-либо делали в России.

Примерно 10 лет назад ты, бывало, говорил, что вы «всегда любили выступать на больших сценах», но теперь вы как будто стремитесь делать свои выступления довольно интимными, если обстоятельства позволяют (думаю, презентация альбома “Trident Wolf Eclipse” в Стокгольме может служить прекрасным примером, и для меня лично это до сих пор один из лучших концертов, на которых я когда-либо была). Так как же ты теперь относишься к выступлениям на больших площадках?


Вот уже больше года мы выступаем с “Trident Wolf Eclipse”, и выступления проходят везде, начиная с маленьких клубов на 300 человек в Таиланде или Перу и заканчивая громадными фестивалями по всей Европе. У площадок каждого типа своя особая обстановка, каждая их них бросает нам свой собственный вызов, и на каждой из них мы закаляем наше оружие и оттачиваем нашу способность распахнуть врата в измерения хаоса, в которых и рождаются наши произведения. Вот к чему мы всегда стремимся независимо от размеров сцены. Покуда нам удается достичь успеха и провести церемонию, достойную Богов, не могу сказать, что я отдаю предпочтение тому или иному формату.

Мне доводилось слышать довольно противоречивые мнения о «подобающем» поведении на блэк-металлических концертах. Некоторые настаивают, что здесь не место бездумному маханию башкой и слэму, поскольку блэк-метал — в высшей степени духовный ритуал. А вот у других начинает бомбить, когда публика просто стоит и пассивно смотрит на сцену. Какое поведение, на твой взгляд, наиболее уместно на блэк-концертах в целом, и какой ты хотел бы видеть публику Watain в частности?   

Мы всегда побуждаем наших поклонников быть дикими и громкими, забывать о своей будничной человечности и вместо этого находить в глубине себя варварский дух и давать ему волю. Мы хотим, чтобы они присоединились к нам в нашем безумном танце — это не камерный ритуал, в котором нужно напряженно концентрироваться и подчинять энергию воле, а обрядное празднование Сатанинской мощи и силы блэк-метала. Каждый, кто принимал участие в и в том, и в другом в реальной жизни, поймет разницу. Не приходите смотреть — приходите участвовать. Несите с собой огонь, несите с собой голод.

На мой взгляд, бунт — одна из ключевых концепций в блэке. Согласно твоим собственным словам, разницу между желанием быть бунтарем и тем, чтобы являться бунтарем на самом деле, показал тебе Дэйв Лепард (покойный вокалист шведской группы Crashdiet – прим. авт.). Не мог бы ты поделиться своим пониманием истинного бунта?

Бунт — это волевой акт восстания и противодействия тому, что считается нормой. Для многих здравых людей это красивая и заслуживающая восхищения идея, но, к сожалению, совершенно чуждая для большинства из них. Чаще всего им недостает цели. У них нет страсти достаточно сильной, чтобы заставить их ставить под сомнения нормы, или же им нечего защищать, нет ничего настолько важного, что требует немедленно сокрушить всё, что бы ни восставало против. У большинства людей этого нет. Но если же нечто подобное есть, то концепция бунта превращается в неотложную необходимость. На место слов приходит действие. И посредством этого действия — что бы это ни было — энергия и сила, дремавшие внутри, могут пробудиться и взять власть. Это можно рассматривать как первый шаг в область магического, обряд инициации, который способен изменить направление твоей жизни, а также жизни других. Я проходил через подобное много раз в своей жизни и это сделало меня тем, кем я являюсь сейчас.

При обсуждении “Trident Wolf Eclipse” ты однажды сказал следующее: “Om vi inger oro med titeln, så har vi absolut kommit en bit på vägen” (рус. «если мы внушаем тревогу названием альбома, то мы определенно сделали шаг в верном направлении»). Для кого предназначена эта «тревога»? Мне сложно представить, чтобы кто-либо из блэк-метал среды вдруг ощутил дискомфорт при виде образов, которые многие годы остаются неотъемлемой частью блэк-метала…

Именно такие поспешно сделанные идиотские умозаключения заставляют меня задуматься, какого хрена я до сих пор дают интервью. Как бы то ни было, эти слова были сказаны в ответ на вопрос о том, должно ли название альбома, имеющее «финальную», «подытоживающую» коннотацию, быть причиной для беспокойства/ тревоги/ озабоченности (таковы некоторые из многих вариантов перевода шведского слова “oro”) со стороны наших фанатов в том плане, что это может быть намеком на завершение карьеры. Я ответил, что если нам удалось создать подобный диалог, т.е. заставить людей обсуждать название альбома в новом ключе, а не просто интерпретировать конкретные слова, из которых это название сложено, то это будет хорошо. В этом плане мы действительно хотели, чтобы люди напряглись. Надеюсь, теперь я прояснил смысл сказанного.  

Перед началом записи “Trident Wolf Eclipse” у вас было написано 10 песен, но только 9 из них в итоге вошли в альбом. Оставшаяся песня не была использована, потому что не вписывалась в данный конкретный альбом, или же потому что она в целом показалась вам недостаточно сильной?  

У нас было около 20 песен, я думаю. Зависит от того, что именно подразумевать под «песней». Процесс, в ходе которого огромная кипа материала оформляется в единый альбом, довольно сложен, интимен и до определенной степени мистичен. Другими словами, это вовсе не то, чем мы жаждем поделиться с досужими зеваками.

“Antikrists Mirakel” — первая песня Watain, когда-либо написанная на шведском. В интервью для журнала Sweden Rock ты сказал, что возможность писать по-шведски было «невероятным облегчением». В чем принципиальная разница между написанием песен по-английски и по-шведски? И почему ты раньше не предпринимал попыток писать на родном языке?

Я написал уже тонну материала на шведском, но этот материал никогда не задумывался мной как «ватейновский». То же было и с этим текстом, но в определенный момент ситуация приняла иной оборот, что позволило мне проверить, может ли он вписаться в контекст Watain. И он определенно вписался.

Ты много раз говорил, что Watain вовсе не ставят своей целью обращать людей в сатанизм, и что ваши творения открыты для интерпретаций. И тем не менее каждая песня настолько насыщена дьявольским символизмом, архетипами и отсылками, что невозможно не думать о том, насколько ущербным оказывается наше восприятие без способности видеть вашу музыку во всей её сложности и витальности. Так с чего же стоит начать, чтобы приблизиться к пониманию музыки и философии Watain? К каким источникам обратиться?

Все религиозные и магические системы, к которым я приобщился за последние 25 лет, оставили след на моём мировосприятии, и зачастую именно они лежат в основе того языка и символизма, которые я использую в своих произведениях. Я погружался в большинство мировых традиций, несущих печать того, что я называю сатанинским, а именно – печать «тёмного» противника, коварной сущности, зловещего потока, подтачивающего мироздание и ожидающего его краха. Отражение подобных представлений можно найти в тысячах книг и бессчетном количестве традиций, доступ к которым теперь легко получить в интернете. Вплоть до сегодняшнего дня эти разрозненные знания не были бы прорежены и объединены в единую концепцию, если бы не работа великих мужчин и женщин нашего времени, отмеченных этой силой. Времена, в которые мы живем, и впрямь весьма интересны.
Но всё то же говорю я: слова песен не несут цели обратить кого бы то ни было в сатанизм или повести человека в сторону определенных убеждений. Мне противна мысль о людях, «желающих, чтобы их повели». Мои песни — лишь только оды тем Силам, что направляют и благословляют мой путь, и если другие способны найти в них силу и вдохновение — чудесно.

Для многих и многих музыкантов между жизнью в турах и «нормальной» жизнью существует разительный контраст, с которым зачастую не так-то просто справиться. Но в твоём случае ситуация ещё острее. Вы неустанно выступаете весь год, играете буквально каждый вечер — и всё это в окружении горящей плоти, гнилой крови и костей. Когда же вы сходите со сцены, вас ждут бесконечные разговоры трёп с поклонниками, недалекие вопросы журналистов, очереди в аэропортах и прочая будничная рутина. Как ты справляешься с этим, как тебе удается не потерять себя в этом хаосе?  


Этот разительный контраст создает то «трение», которое я нахожу совершенно необходимым для поддержания креативности и вдохновения. У него, несомненно, есть определенные проблемные аспекты, но такова жизнь. То, что я получаю в плане вдохновения и подпитки моего самочувствия, приобретая таким образом силы продолжать дело своей жизни, стоит всего напряжения, всех неудобств и всей боли.  

Помимо тех групп, с которыми вы вместе гастролируете, cмотришь ли ты чужие живые выступления?


Да, я довольно часто хожу на концерты как дома, так и за границей.

Мне не удалось найти твоих комментариев о том, какую роль в твоей жизни имеет рисование. Рисуешь ли ты что-нибудь помимо обложек «ватейновских» альбомов, постеров, принтов и т.д.? И почему ты выбрал музыкальный, а не художественный путь?

Я занимаюсь графическим оформлением под именем Trident Arts как для Watain, так и для других групп вот уже 15 лет или около того. Но я не слишком много рисую сам — зачастую это коллажирование, аппликация, использование примитивных механических средств и т.д. Мне неинтересно было бы выбирать между созданием графических работ и написанием и исполнением музыки — вместо этого я решил объединить их.

Почему этот мир представляется тебе тюрьмой духа, и что на твой взгляд, ждет нас “beyond the realms of death (надеюсь, ты не против этой отсылки к Judas Priest)?

Почему? Всего лишь потому, что именно так устроен мир. Такое положение вещей вызывает немало трудностей и, если позволите, досады, но в то же время это дарует нам возможность пройти свой земной путь и поступать с отпущенным нам кратким мигом так, как нам угодно. Что ожидает нас, как только мы отживем своё, это, как я полагаю, свобода. В чистейшей и самой совершенной её форме.

Блэк-метал зародился на Севере, и скандинавская сцена всегда была самой плодовитой и разнообразной. Но чем больше я об этом размышляю, тем более парадоксальным мне это кажется. При такой защищенности в социальной, экономической и политической сферах жизни (по сравнению с другими странами), свободной прессой, правительстве, щедро спонсирующем артистов (в том числе метал-группы), социальной справедливости и политике идентичности, угнетающих индивидуализм, при ‘tvättstugor’ (“Tvättstugor” — это общественные прачечные в жилых домах. Большинство шведов не имеют своих стиральных машин и пользуются именно этими прачечными — прим. авт.) в качестве символа Швеции, Скандинавия тем не менее породила самые жёсткие, самые бескомпромиссные блэк-группы и даже (под)жанр, известный сейчас как DSBM. Как такое вообще возможно? И не чувствуешь ли ты себя некомфортно в таком чрезмерно уютном, стерильном климате?

Я едва ли могу связать дух блэк-метала с обществом. Я попросту не смотрю на эти вещи под социологическим углом. Я лично убежден, что в самой почве здесь есть нечто, что позволило странным и причудливым растениям достигнуть небес. Корёжа и деформируя ландшафт, решительно пренебрегая своим окружением. Глубоко внутри своего сердца люди всегда страшились Севера. Здешней Тьмы. Губительной тайны, лежащей у вершины мира. Treblinka. Bathory. Dissection. В моём мире они все — плоды сада Зла, ничем не обязанные миру иллюзий, на котором ты сосредоточила внимание в своем вопросе.

Какой вопрос люди, что обращаются к тебе, должны тебе задать, но никогда этого не делают?

Никакой. Я не люблю, когда меня спрашивают. Я люблю узнавать, а не учить.

P.S. Один мой друг рассказал мне, что тебе нравится русское слово “чёрт”. Как это слово оказалось в твоем лексиконе и простираются ли твои знания далее?

Да, это одно из моих любимых русских слов. Я уже не помню, когда его узнал, но оно крепко засело в моём сердце. Я всегда был неравнодушен к кириллице и советской эстетике. По молодости я несколько месяцев состоял в революционной коммунистической партии молодежи — просто чтобы получить доступ к старой наглядной агитации и услышать, как люди с горящими глазами говорят о революции и насилии. Я до сих пор питаю слабость к подобным вещам.

Официальный сайт Watain: http://www.templeofwatain.com/

Выражаем благодарность Олегу Коленде (Delta Mekong Concerts) за организацию этого интервью

Интервью и перевод с английского - Лена Пашко
Фотографии - Маргарита Стефанкова
23 марта 2019 г.
© HeadBanger.ru

eXTReMe Tracker